Антон Сасковец - Курорт. Запретная история одной планеты. Тетрадь первая

5. 11.08.734 НГЭ Р. Коатль на закрытом армейском аукционе для почетных пенсионеров Звездного флота выкупил двенадцать списанных стандартных армейских понтонных платформ ПП28. Поскольку правила аукциона не предусматривают проверки целей покупателя, а только его кредитоспособность, платформы были переданы Р. Коатлю 12.08.734 НГЭ.

6. В тот же день все 12 платформ были отправлены Р. Коатлем через принадлежащий ему Портал на планету Курорт. Поскольку платформы списаны и куплены на аукционе, а также не несут никакого вооружения, они не являются военной техникой и не вызвали нареканий у представителя Объединенного управляющего совета системы Курорт. Платформы были последовательно приводнены в экваториальной зоне Первого океана при помощи личной яхты Р. Коатля, состыкованы и приведены в рабочее состояние. Для справки, площадь двенадцати платформ ПП28 составляет 24 стандартных единицы площади.

7. Все работы на платформах проводит лично Р. Коатль и его сын А. Коатль. Никакие дополнительные силы для работ не привлекаются. Оружие, кроме легкого личного оружия, на планете Курорт и в ее окрестностях отсутствует.

8. 20.08.734 НГЭ А. Коатль начал распространять ограниченную рекламу эксклюзивного отдыха на планете Курорт. Реклама нацелена в первую очередь на высокодоходную группу гражданских лиц. Во всех материалах декларируется отсутствие любых вооружений и невозможность посещения материков и островов.

9. Таким образом, деятельность Р. и А. Коатлей никак не нарушает законодательства, согласована с Объединенным управляющим советом системы Курорт и не требует вмешательства Звездного флота. Условия аукционных продаж также не нарушены.

– Видел бы ты, как он тогда бесился! Я его впервые видел настолько невменяемым. Кончилось все тем, что Кальт схватил со стола у референта тяжеленную сувенирную копию станции и швырнул ею в звездный экран. Экран потом меняли, задним числом записали в бортжурнал внезапную флуктуацию гравитационного поля в командной рубке.

– И прокатило?

– А куда было деваться! В конце концов, Кальт – отличный военный. И он на своем месте. Ну, с кем не бывает. И потом, Рольд же обвел вокруг пальца всех! Ну кто мог представить, давая ему разрешение на аренду, что у Рольда есть Портал! Прошло почти два цикла лет и все про это забыли. А он никогда не афишировал свое приобретение. Мало ли кто и что купил два цикла лет тому назад!

– Кальт же наверняка лично согласовывал эту аренду?

– Ну конечно. Уверен, что он потешался над выжившим из ума инженером-ветераном, арендующим пустой кусок океана с ограничениями, которые делают невозможной какую бы то ни было деятельность.

– Если у тебя под рукой нет старого Портала!

– Много ты знаешь в Галактике людей, у которых есть действующий старый Портал? Такой, чтобы в него не страшно было отправить пассажирскую яхту?

– Да, Рольд, конечно, рукастый инженер. И хитрец, ну надо же было все так точно рассчитать!

– На расчет у него было две дюжины лет. Думаю он просто ждал, пока Портал приблизится к системе Курорт, и следил за ним, тихонечко модернизировал в полете, пока шлялся по отпускам.

– А Кальт наверняка хотел как-нибудь урвать возможность продавать полеты на Курорт, оставить ее себе. И скорее всего обрадовался, увидев заявку Рольда. Потому что рассчитывал: когда у Рольда кончатся кредиты, он просто перекупит право аренды. А может быть, потешался просто так. Кто его знает.

– Он не дурак, конечно, но шахматист никудышный. Он именно вояка. Так что вряд ли он планировал так далеко.

– Не знаю, не знаю. В общем, когда Кальт пришел в себя, он потребовал запретить участие Рольда в дальнейших аукционах под любым предлогом. Дескать, тот свое от Флота уже заполучил.

– И запретили?

– Ты же знаешь, что это невозможно. Начнут какие-то процедурные нюансы искать, мешать ему. Только что-то мне подсказывает, что с Флотом Рольд больше связываться не станет. Двенадцать понтонов у него уже есть. Десять можно сдавать, на одном жить, еще один технический. Яхта есть. Если у него пойдут продажи, то достраивать свою платформу он сможет и без списанных армейских запчастей.

– Думаешь, полетят к нему?

– А разве в Галактике мало богатых и экстравагантных персон, которым комфорт приелся, зато интересен эксклюзив? Песок на пляж можно насыпать. Платформа может погружаться, может летать. Бури Рольду нипочем. Ему никто не запрещал охоту, погружения и обзорные полеты! Ты видел съемки с Курорта?

– Не смотрел. Но могу себе представить. Вода, воздух, мягкий климат и нет никого.

– Вот именно. Это райский уголок для тех, кто хочет эксклюзива и отдыха. И туда нельзя попасть без разрешения Объединенного управляющего совета системы. Персонального, на каждого человека. Или через Портал Рольда, на его технике, без оружия. Ты улавливаешь? Никак, ни за какие деньги, простого, пусть и богатого человека, туда не пустят. Аренду-то Рольд протащил через совет эксклюзивную! А пересмотр решения раньше чем через восемь дюжин лет возможен, только если он нарушит правила. И уж Рольд-то, или его сын, в этом совсем не заинтересованы. Вот так-то. Это нам с тобой летать до пенсии, а потом – домой, на лавку, доживать свой век. А у Рольда теперь есть и море, и солнце, и воздух. За дюжину лет аренды он уже заплатил…

– Юм, иди завтракать! – голос бабушки звенел негодованием, потому что она звала сорванца уже в шестой раз. – Сколько раз мне тебя звать, какой пример ты подаешь младшим! – Младшие, потупившись, возили ложками в тарелках.

Из дверного проема показалась недовольная физиономия, окруженная рыжим вихрастым ореолом. Обычно веснушки на носу и скулах Юма подчеркивали вечно озорное выражение подвижного лица. Но сегодня старший явно был мрачен.

– Прости, бабушка, я уже иду, – грустно сказал Юм, залезая на высокий стул и беря в руки ложку. Брови его трагически поднялись, он тяжело вздохнул.

Чима была настолько потрясена поведением внука, что присела на стул и перевела дыхание. Сосчитав до двенадцати, она осторожно осведомилась о здоровье Юма.

– Да все у меня в порядке, – отмахнулся Юм. – Просто я смотрел, что там написано про прадедушку Рольда. Оказывается, Платформа может плавать в океане еще четыре дюжины и десять лет, а потом нам придется улетать?

– Юм, во-первых, через четыре дюжины и десять лет тебе будет пять с половиной циклов, то есть ты будешь старше, чем я сейчас, и у тебя уже будут свои внуки. – К бабушке вернулось привычное ироничное настроение и она заулыбалась. – Во-вторых, мы уже больше трех дюжин лет живем на Платформе, и не нарушили ни одной нормы. И дальше будем жить также, ничего не нарушая. Это ведь наш дом!

– Ну срок аренды же закончится, – выпалил Юм слова, которые так толком и не понял, но которые показались ему грозными и неотвратимыми.