Анатолий Мухин - Неоновый рай

Он оказался в своей квартире. Жаннин не было уже две недели. Он скучал по ней, не спал ночами, каждый день ездил на кладбище по ту сторону Эопии от Роккерс-Вэллей. Ему казалось, что его жизнь закончилась, но старший сын клешнями вытащил его из этого состояния. Он специально приехал из Делового района, чтобы сказать Арагуйо, что тот станет дедом. Тогда старик расплакался как дитя. Он обнял своего сына, и вместе они распили бутылку текилы, привезённую младшим из командировки. Они вспоминали Жаннин, смеялись, только иногда грустно вздыхали, осознавая, что она так и не увидит своего первого внука.

Арагуйо повернул голову в сторону и оказался в небольшом ресторанчике во Фрисконсе, на границе с Прибережным районом и Карстоном. Вокруг были только члены семьи: старший сын с супругой и тремя детьми, младший с женой и двумя новорождёнными близняшками, сваты и маленький котёнок, которого Арагуйо подобрал на улице возле только открывшейся кофейни «Опиумный кофе старика Арагуйо». Все говорили слова благодарности и пожелания крепкого здоровья. В тот вечер ему не хватало Жаннин особенно сильно. Столько лет уже прошло, а она всё равно будто находится где-то чуть позади, приглядывая за стариком. Он искренне улыбался. Господь Всемогущий дал ему крепкое здоровье. Даже слишком крепкое, но в этом и заключалась трагедия, ведь старик Арагуйо пережил не только свою возлюбленную, но и своих сыновей. Правда, этого во сне во время операции он не видел. Анестезия, разработанная медицинским центром «Малкольм Индастриз», фокусировала сознание пациентов во время операций только на хороших воспоминаниях.

8

Доктор Макнамара лично зашёл в палату №10, чтобы проверить одного из самых ценных пациентов медицинского центра. Вечером ему предстояло позвонить человеку, который оплатил всё лечение старика, однако сама мысль о том, что доктору придётся разговаривать с Эктором Матанзой, вызывала у него лёгкую дрожь в коленях. Однако операция и содержание Арагуйо принесли клинике внушительную сумму – 18000 криптодолларов, и Макнамара, как ответственный руководитель, должен уладить все тонкости, иначе совет директоров безжалостно отправит его в неоплачиваемый отпуск, что равносильно отстранению от работы без выплаты заработной платы.

Арагуйо открыл глаза. Прооперированный глаз немного ныл, картинка сфокусировалась не сразу, однако старик отметил высокое качество изображения, хоть имплант и немного «испортил» картинку, чтобы его здоровый глаз мог привыкнуть к новому качеству зрения. Арагуйо понравился его свежий девайс. Рука выглядела как новая. Без каких-либо нововведений, просто аккуратный механизм. Старик оценил, что цвет металла остался прежним, и улыбнулся.

– У вас крепкое здоровье, мистер Арагуйо, – сказал Макнамара, закрывая за собой дверь в палату. – Всё прошло в высшей степени отлично!

– Спасибо, док. Немного мучит жажда… Можно ли глоток воды?

– Конечно, одну минуту.

Ровно через минуту в палату вошёл андроид с подносом, на котором стоял высокий стакан с прозрачной водой. Старик присел на кровати и жадно сделал два глотка.

– Мы будем готовы вас выписать ближе к вечеру. Вас ждёт ещё одна заживляющая процедура, коррекция, и вы можете быть свободны.

– А офицер? Парнишка… Как его?

– Офицер Китано в кафетерии внизу. Вы хотите, чтобы мы его пригласили?

– Нет-нет, что вы, – улыбнулся старик. – Просто хотел узнать, освободили ли ищейку.

– Ему необходимо задокументировать все ваши изменения согласно протоколу, чтобы передать обвинению. Думаю, после этого он от вас отстанет.

– Ха! – Арагуйо одобрительно кивнул. – Вопрос: надолго ли?

– Этого я знать не могу. Постарайтесь отдохнуть, сэр.

– Спасибо, док. Вы приятный малый.

Макнамара натянуто улыбнулся и поспешил из палаты прочь. Арагуйо посмотрел в окно размером во всю стену. Там открывался вид на Прибережный район с его виллами, клубами, банками и фитнес-центрами. Он поймал себя на мысли, что, возможно, и стоит променять эту чёртову кофейню со всеми её долгами на небольшие апартаменты возле океана.

9

Офицер Китано, задокументировав все новые импланты старика, отдал ему честь и проследовал к ховеркару NRPD. По законам города Китано должен был отвезти Арагуйо к месту его задержания, но старик сам попросил этого не делать, мотивируя сей поступок желанием прогуляться.

До Прибережного района можно было добраться на монорельсе – гигантской постройке, которая, как кровеносная система, окутывала весь город, а доехать из Делового района к океану старик мог всего за 2,99 криптодоллара. Неспешно он проследовал до Плант-драйв, где располагалась станция «Медицинский центр «Малкольм Индастриз»» – две металлические трубы-шахты, в которых скоростной лифт поднимал пассажиров на высоту около трёхсот метров на перрон. Арагуйо приложил тыльную сторону ладони к небольшому оранжевому прямоугольнику, затем в еле заметный микрофон произнёс: «До станции «Оушен-Вью», после чего нужная сумма списалась с его кредитного счёта и массивные двери трубы открылись. Он прошёл внутрь, двери закрылись и открылись снова через несколько секунд. Перед ним оказался усыпанный мелким мусором перрон, обрамлённый матовым стеклом, посередине которого тем же оранжевым цветом сияли название станции и таймер, показывающий время до прибытия следующего поезда. Арагуйо поймал себя на мысли, что у него всего полминуты, чтобы насладиться открывшимся видом. Когда таймер показал 00:00, состав подъехал к перрону. Старика не оставляло ощущение, что кто-то его преследует. Он посмотрел на выход из станции, пожал плечами и зашёл в поезд.

В вагоне он был один. Разместившись на пластиковом кресле чужеродного голубого цвета, Арагуйо смотрел, как меняется пейзаж за окном. В расщелинах между высокими монолитными зданиями, в окнах которых, если сфокусировать зрение на доли секунды, можно было с трудом различить офисных работников и андроидов. Солнце садилось за океан. На остановке «Прибережный район – Юг» зашли трое. Как показалось Арагуйо, обычные студенты, сбежавшие с лекции, чтобы поехать на океан и выкурить один-другой опиумный микс. Невольно старик улыбнулся. Ему вспомнилось, как и он сам, будучи совсем юнцом, незаметно присваивал себе одну отцовскую смесь в неделю, да так изысканно, что его так и не смогли уличить в этом преступлении. Спустя три станции состав остановился на «Оушен-Вью». Арагуйо и студенты-прогульщики вышли из поезда, старик закрыл глаза и сделал глубокий вдох. В его широкие ноздри с новой силой ворвался океанский воздух. Забытое ощущение – дышать свежим океанским воздухом, ведь Карстон находится вдали от Прибережного района, и смесь запахов в историческом районе Нью-Роуз не кружит так голову. Он спустился вниз на лифте, и когда двери открылись, сердце его забилось чаще, а по груди расплылось забытое ощущение детского восторга. Перед ним ровным ковром лежал белоснежный песок, а сразу за ним шумел океан нежного синего цвета, отражая в себе красно-оранжевое небо. Бетонные плиты набережной были раскалены от солнца, но это не помешало старику снять поношенные «крикерсы» и босыми ногами ступить на песок. Шаг за шагом к воде он чувствовал, как с каждым прикосновением к песку тепло приятно распространяется по всему телу, достигая даже биомеханической руки. Арагуйо дошёл до самого океана и уселся поудобнее, чтобы насладиться звуком разбивающейся о волнорезы воды и шумом города где-то вдали. Он снова закрыл глаза и дышал чистым, влажным, ни с чем не сравнимым воздухом. В данный момент, в данную секунду, впервые за очень долгое время Арагуйо был счастлив.