Людмила Захарова - Кошачий бог

– Почему надо бояться управления? Девочка постоянно говорит о страхе, об отключении от источников жизнеобеспечения, и от нее исходит такой ужас, что я ей верю.

– Амбициозная система управления губительна для любого вида жизнедеятельности, даже растений. Ты ей все рассказал о кошачьем боге, об академике?

– Да, она сказала, что всё запишет, когда тетрадку купит… А ненаглядная переводится как любимая женщина. Это точно, бабуля всем была приятна.

– Это лирика, а мы технари, пора за дело. Главное, что здесь нет помех для настройки связи, ИРка так сказала.

– ИРка… Даже у твоего компьютера есть имя, а как меня зовут?

– Малыш… за тысячу лет я и не припомню, как мы тебя назвали… Первое поколение – Первый разведлет… Я и себя-то не помню, так и остался Главным конструктором, мне этого обращения было сверх достаточно, как и забот.

– А Петровичи себя не забывали.

– Петровичи? У них тоже счет поколениями, свое направление в жизнеобеспечении, дополняющее наши усилия. Ничто нам не мешает узнать впоследствии, мы же будем отслеживать действия землян, постараемся не допустить кривых и гибельных надстроек над базисом. Учи древнюю историю, чтобы понимать – какие случаются жизнеотключения в мире. Пора за дело, хватит эмоций. Непродуктивно, сынок. Я уже чувствую, что ИРка злится.

– Ты говоришь так, словно искусственный разум – счетная машина женского пола, словно мысли близкого человека слышишь… Так и хочется спросить, а какие у вас отношения? Партнерские?

– Партнерские, конечно. Нет, не в прямом смысле. Коллективный разум, коллеги – будет правильно. Эта дура копировала женские мотивации, подвохи, уловки манипулирования мужчиной. А я ей потакал, отвечал по привычке так, как жене. Так и повелось. А на самом деле изобретатели – все одиночки, мне не следовало жениться, это обременительно для науки.

– Выходит, я плод твоей ошибки, и ты сожалеешь об этом.

– Не говори глупостей, ты мое лучшее творение из всего, что я настроил, сконструировал. И я тебя люблю больше своей жизни и всего, что я создал.

– Пап, а мои разведчики, моя команда где? Они вернутся?

– ИРумы запеленгуют, направят всех, кто поднялся в небо. А поднялись все летные аппараты. Идем, что панель управления нам покажет, посмотрим. И тебя пора приобщать к созиданию.

Они обошли стороной костер, где колдовала Ульяна над собранными грибами, исхитряясь сушить их на ветках, отгоняя стаи глупых бельчат. В стеклянной колбе закипал травник… Первобытная благодать.

Ей нравилось жить в белоснежной юрте, кошка Удача обходила владения, натаскивала задушенных пташек, зайчат, лисят и однажды слепого волчонка, но спать уходила неизменно к Главному, чей агрегат, похожий на громадную шестипалую стрекозу, колыхался на волнах и добывал рыбу. Она делала запасы на долгую зиму… Единственное неудобство в том, что к утру цирковое белое трико распадалось в пыль, ей приходилось прикрываться листьями папоротника, чтобы сообщить Первому, что ей нужна одежда. Шпионы купались голыми, при этом совсем не умели плавать, бродили в воде, присаживались, выходили безо всякого стеснения и совершенно не смотрели на ее тело, не искали взгляда, подходили редко, чтобы лишь потрогать ее косы, не скрывая изумления. Невнимание иногда казалось обидным, она сразу вспоминала Саньку, его восторженные глаза и стихи о красоте возлюбленной.

Ульяна привыкла, уже не дичилась, а после купания тоже заходила в кабину первого шпиона, думала о платье, но вновь оказывалась в комбинезоне с небольшими поправками в деталях. Главный подарил ей вместо тетрадки стеклянную доску, где сказанные вслух слова появлялись на экране, словно она их записала сама своей рукой. Они очень не любили дым, кроме ягод и запеченной в глине рыбы или пташек ничего не брали, ели очень мало, а она всегда была голодная. На ее замечание о суровой зиме, просили не волноваться, а пригласили в каюту Главного, она смотрела картинки на экране, выбирая то, как должно выглядеть зимовье. Ей понравилось поселение, огражденное частоколом из бревен для защиты от голодных хищников в тайге. Питомцы подрастали, их тоже надо было где-то укрывать.

Наутро ей досталось уйма работы, собирать с веток кедровые орехи. Получилась огромная поляна вырубленного леса. Первый ходил по кругу со светящейся волшебной палочкой, прорезавшей дерн и коренья, следом шла многопалая каракатица главного конструктора, спихивала обточенные, как карандаши бревна в яму, тут же присыпая вал выбранной землей с наружной стороны. К вечеру появился канал от реки с прудом посередине, там уже бесновалась нагнанная рыба. А неподалеку стоял куб с окнами и дверью. Она вошла и обомлела – самый настоящий дом со всеми необходимыми предметами. Первый обернулся.

– Это хорошо, что ты зашла, я тебе покажу, что и как работает, не надо больше костров, это вредно для планеты.

В доме было всё так, как в квартире, даже вода из крана была горячая, и даже душ, и зеркало и много предметов неизвестного назначения, но ни одной тряпочки или полотенца. Первый рассмеялся, словно понял, о чем она подумала. Кошка Удача обходила новое владение, гордо завернув метелку хвоста к голове, оглянулась на Ульяну, и ей показалось, что кошка сказала «дуля» вместо ожидаемого «мяу». Невозмутимая кошка продолжила шествие и завершила проверку, свернувшись калачиком на постели.

– Мне так и придется просыпаться голой? – насупилась Уля.

– Ой, совсем забыл, – откликнулся разведлет, – сейчас закончу раскладку мебели и покажу, где домашняя, ночная одежда, постельное белье.

– А где печка, мы ж померзнем зимой.

– Не переживай, Улька, будет всегда двадцать два градуса тепла. Дом от солнца тепло берет.

– Нам на троих еще погреб нужен, запасы сберечь, тут бы еще подполье сделать надо…

– Хорошо-хорошо, мы узнаем, какие функции выполняют эти сооружения. А может быть, холодильником обойдешься? Вот потрогай полки… Примерзают пальчики? Значит, ничего не испортится, ничего не пропадет. Привыкнешь быстро, понравится. Здесь ночевать будешь или в палатку пойдешь? Мы хотели свернуть ее.

– А скотину, зверят куда денем? Не в дом же тащить?

– Ну-у… задала задачу, они же дикие, да-а… но в лес уже не уйдут, прикормила… Прикормила – воспитывай дальше. Места всем хватит.

– А вы где зимой спать будете?

– Как обычно, в кабинах своих, там наш дом. Ладно, Уля, обживайся, спрашивай, но костер не разводи больше.

Ульяна потрогала край кровати, присела, кошка с шипением выскочила из дома.

– «Дуля-дуля-дуля!» – отчетливо доносилась со двора, кошка стремглав скрылась в кабине главного, сплавившего «стрекозу» по каналу к берегу. Удача любила только хозяина и очень обиделась, что дом поставили не для нее.