Бруно Арендт - Интеграл Пьявица

– Талиенс Гром, угодье десять-десять, проходи. Томас Юн, угодье девять пятьдесят, пшёл, – услышал он краем уха и неторопливо направился к вечернему жилому кварталу города Примум.

Что-то тёплое стекало по её лбу. Голова словно каменная. Тупая, ноющая боль наполняла всю верхнюю часть тела. Она лежала лицом вверх, чувствуя под собой жёсткую ровную поверхность. Девушка попыталась открыть глаза. Под будто приклеенными веками в густой мгле ослепительно вспыхнул луч солнца. Левое веко поддалось с трудом, другое осталось недвижимым. «Нужно встать» – подумала она. Невероятным усилием, морщась от мучительно тянущей боли в позвоночнике, она очень медленно оторвалась от пола и опёрлась на онемевшие руки. «Где я? Что это за комната?». Голова раскалывалась, не давая мыслям собраться в кучу. Нащупав сзади какую-то крепкую опору, привалилась к ней спиной и плечами. Единственный приоткрытый левый глаз не давал возможности охватить всю картинку, очень сужая поле зрения. Сквозь дым, заполняющий всё пространство, в неверном свете, идущем от монотонно мигающих огоньков, увидела прямо перед собой два расположенных рядом кресла. Непослушная шея не давала возможности оглядеться полнее, чтобы прояснить обстановку.

– Вы как? – прозвучал грубый тяжёлый мужской голос слева. – Подняться можете?

«Что случилось?» – хотела спросить она, но из-за боли в челюсти лишь приоткрыла рот. Голосовые связки, как и вся нижняя половина тела, её не слушались.

– Если не можете сказать, не пытайтесь даже, – сквозь звон в голове посоветовал голос. – У меня так же было. Но вы хоть привстали, а я и этого не могу. Ничего не чувствую. Мы, видимо, сгорим здесь, дыму всё больше.

– У-а-а-а-м-м-м-ы? – превозмогая боль, спросила девушка.

– Я не знаю, где мы, я отсюда вижу только то, что дыму всё больше. И солнце садится. Я давно уже так лежу. Не знаю, сколько времени прошло.

– К-х-х-а-м-м, – она что есть мочи напрягала свои голосовые связки, – К-х-х-т-о в-в-вы-ы?

– Я?.. – удивился невидимый собеседник, – Я не знаю. Я же говорю. Я не помню. Голова раскалывается от боли… я тут, сзади вас, лежу.

Она попробовала оглянуться, боль понемногу отпускала. Очень полный шатен с редкими волосами лежал на полу, не двигаясь. Его когда-то белая рубашка, теперь вся запятнанная кровью, нелепо сбилась кверху, а чёрные брюки представляли решето со множеством прожжённых дыр.

– Ввы ккак? – более уверенно выговорила она.

– Не знаю. Это вы мне скажите.

– Вы весь в крови.

– Как и вы, – ответил мужчина.

Она посмотрела на свои руки, белую блузку, юбку, – действительно, всё запятнано кровью и сажей.

– Да-а-а, – оценивающе протянула она, – дела у нас так себе.

– Ну. Сейчас ещё и стемнеет, – сказал мужчина, поведя глазами в сторону треснувшего стекла, за которым на горизонте садилось солнце.

– Где мы? – спросила она.

– Я не знаю. Вышка какая-то, что ли. Башня, – ответил он.

– Вы помните хоть что-то?

– Ничего. Когда пытаюсь вспомнить, голова болит сильнее. А вы?

– Я помню грозу. И своё имя, – она на секунду замялась. – Да! Меня зовут Рена.

– Очень приятно, но я не помню, как зовут меня. Вы можете встать?

– Нет, я не чувствую низ, спина болит очень.

– Да-а-а уж, – протянул мужчина. – Идеи есть? Вы тут одна, кто хоть как-то двигается.

– Давайте я попробую подобраться к окну.

– Осторожнее, везде дым. Похоже, всё горит.

– Надеюсь, что нет. Так я, может, хоть смогу позвать на помощь из окна.

– Отличная идея, только не отключитесь по пути, Рена. Вы наш единственный билет отсюда.

Девушка, изо всех сил игнорируя боль в суставах и спине, начала ползти к креслам и мигающим огонькам. Движение за движением приближало её к цели.

– Давайте, вы сможете, – подбадривал её человек, лежащий на полу.

– Я… ста… ра… юсь! – она навалилась грудью на панель с лампочками. Е… щё… чуть!..ЧУТЬ! А-а-а! – с криком боли она сумела подтянуться к окну.

– Ну, что там?

– Ничего…

– Что значит ничего?

– НИ-ЧЕ-ГО!

– Господи, Рена, скажите мне, что вы там видите? – повысил тон мужчина.

– Здесь просто НИЧЕГО НЕТ! Тёмные облака снизу! Небо сверху! – в её голосе звучало отчаяние.

– Ну, это уже что-то. Мы, наверное, на смотровой вышке, как я и говорил, – попытался успокоить её мужчина. – Под облаками ничего не видно?

– Ничего. Очень плотные, – ответила Рена. – Вы пробовали звать на помощь?

– Да, я кричал что есть сил какое-то время.

– ПО-МО-ГИ-ТЕ! – закричала Рена. И её тут же ослепила острая боль в голове и позвоночнике.

– Не мучьте себя… Нужно набраться сил и попытаться найти выход. Возможно, вы спасётесь и приведёте помощь за мной.

Девушка обессилено опустилась на металлический серебристый пол и, закрыв лицо руками, заплакала.

– Рена, не плачьте, вы нам нужны сильной. Не заставляйте меня вставать и искать помощи самому, – попытка пошутить осталась безуспешной…

Время шло… Солнце почти скрылось за горизонтом и комната, в которой они находились, начала погружаться во мрак, подсвечиваемый редким миганием лампочек с приборной панели возле окна.

– Рена, а светится там что? – подал голос мужчина.

– Я не знаю… И какое это имеет значение? – опираясь на стену, ответила она.

– Но вдруг там есть что-то, что нам поможет?

– Например, что?

– Ну, я не знаю, может, устройство связи какое.

– Я устала… можно, я просто отдохну? – ей не хотелось говорить. – Нам нечего терять.

– Это абсурд, Рена! А наши жизни? Мы ещё можем выжить, если вместе постараемся, – попытался приободрить её мужчина.

– Вот и старайтесь, а я устала, – ответила она и закрыла глаза.

Комната постепенно начала наполняться лунным светом, и их глаза давно уже привыкли к темноте.

– Но зато посмотрите, как красиво, – стараясь поддержать разговор, продолжал он. – Все звёзды видно.

Рена повернула голову в сторону окна. Действительно, небо засияло россыпью разноцветных звёзд.

– Видимо, рядом нет почти никакого света, раз так хорошо видно небо, – предположил мужчина.

– Я же говорила, там ничего.

– Тогда где мы, чёрт возьми? – как он ни старался держать себя в руках, раздражение от осознания собственной беспомощности прорывалось наружу.

– Да я-то откуда знаю? – буркнула она.

– Угораздило же нас…

– А может, мы это заслужили? – Рена почувствовала, как к горлу снова подступили слёзы.

– Мне кажется, никто такого не заслуживает…