Нильс Симеон - Теория 14-ти кристаллов

Именно с такими мыслями Уго засыпал каждую ночь, но утром просыпался снова там же, в ненавистном ему замке. Проснувшись, он долго оставался в постели с закрытыми глазами и не мог распрощаться со сном. Лишь во сне он был свободным, да еще вместе с мамой.

Комнату Уго населяли книги, игрушки, набор для рисования, конструкторы и многое другое, необходимое для учебы и игры. У него даже имелся велосипед, на котором он гонял по коридорам, а еще, как уже говорилось, устроенная специально для него ледовая площадка, но ничто не могло заменить ему маму. Уго постоянно думал лишь о том, как бы докричаться до кого-нибудь. Именно потому и возникла у него идея пойти в школу.

Случилось это так. Дело в том, что Уго был очень талантливым мальчиком, и делал огромные успехи в математике и других технических предметах, как его дедушка Тор. И такой талант зря не пропадал. Он с большим интересом изучал математику, физику, геометрию. Также с помощью книг, принесенных Элмером, он постигал механику, электрику и химию. Элмер в определенном смысле радовался, когда Уго был занят, так как ребенок не путался под ногами. Со стороны казалось, будто мальчик погружен в свои мысли, и их эксперименты его ничуть не интересовали. Поэтому Элмер всячески способствовал любым невинным увлечениям ребенка, в том числе созданию механических игрушек, несмотря на то что эти гибридные создания ему не особо нравились. Тем не менее он не видел в них угрозы, поэтому иногда даже приносил для Уго старые поломанные игрушки.

Однажды ночью, когда Уго крепко спал и видел свои прекрасные сны, его разбудил шум, а точнее доносившийся из коридора разговор. Сначала эти звуки он услышал в своем сновидении, в котором снова сидел в поезде и уезжал в город, чтобы увидеться с мамой, но вдруг в вагоне появились доктор Элмер и отец. Они шли прямо к нему. Уго попытался спрятаться за спинку сиденья. Боссе говорил Элмеру, мол, может не стоит показывать это мальчику, или же что-то вроде того чем девятилетний мальчик может помочь – а Элмер глазами искал Уго и отвечал Боссе, что его идея очень проста, и если мальчик с этим справится, то все может получиться. Внезапно изображение исчезло, и Уго понял, что это был лишь сон, но звучание голосов отца и Элмера не прекратилось. Доктор настойчиво повторял свои объяснения отцу:

– Боссе, если мы потеряем этого кота, половина дела пропадет, все рухнет. Он наш лучший экземпляр. Но если моя идея сработает, мы все исправим.

– Да, но ему всего лишь девять лет, Элмер, девять лет, и его увлечение механикой всего лишь детское развлечение.

Именно с этими словами дверь в комнату отворилась, и вошел доктор Элмер.

За его спиной стоял отец. Уго уже не спал. Он уставился на Элмера своими большими глазами.

– Уго, мой маленький мальчик, почему ты не спишь? – непривычно ласково начал Элмер.

– Я проснулся от вашего разговора, – невольно правдиво и по-детски естественно ответил Уго.

– Вот и прекрасно, у нас с твоим отцом к тебе есть одно дело. Давай-ка поговорим.

Тем временем Боссе по-прежнему стоял у двери и виновато смотрел на сына. Элмер зажег четырехугольную медную зажигалку, поставил рядом с кроватью и продолжил уже с присущим ему твердым тоном:

– Уго, друг мой, дело в том, что у нас с отцом возникла небольшая проблема, и у нас нет выхода, единственная надежда на тебя. Если ты поможешь нам решить эту проблему, мы со своей стороны обязательно сделаем для тебя что-нибудь, что принесет тебе счастье. Теперь пойдем с нами, мы покажем тебе, в чем дело. Надень что-нибудь, в коридоре холодно.

Уго без единого слова сел в кровати и уныло начал одеваться. Затем встал и побрел в коридор за Элмером и отцом, измученным из-за долгих препирательств с доктором.

Они привели его в операционную комнату, которая располагалась рядом с кабинетом отца, в передней части замка. Взрослые вошли в операционную, где уже горел свет. Застланный белой простыней операционный стол и тумбы с инструментами все без исключения были испачканы кровью. Через приоткрытую дверь на операционном столе Уго разглядел лапы какого-то животного. Отец стоял молча. Элмер позвал мальчика в операционную. Уго медленно вошел в комнату.

На операционном столе лежал снежный барс без сознания со вскрытой грудью. Грудь была раздвинута зажимами, а внутри билось сердце. Подобной жути Уго в своей жизни не видел и с перекошенным от страха лицом попятился к двери. В ту минуту Боссе всей душой хотелось сказать сыну: прости меня за все, мой мальчик, и иди спокойно спать – но Элмер схватил запястье Уго, нагнулся к нему, заглянул в глаза и ровным голосом отчетливо выговорил:

– Уго, нам нужна твоя помощь.

– А что я должен сделать? Он умирает? – еле слышно пробормотал в ответ мальчик. Он был готов заплакать, но не позволил себе этого перед Элмером.

– Да, Уго, этот барс умирает, – прямо ответил Элмер. – И теперь нам нужна твоя помощь. Видишь, как у него в груди бьется маленькое сердце? Оно размером почти с твой кулак.

Элмер взял Уго за кисть и сомкнул его ладонь в кулак: вот такой. Уго посмотрел на свой кулак, а Элмер продолжил:

– Мы с твоим отцом допустили какую-то ошибку, и теперь его сердце бьется почти в два раза медленнее того, чем необходимо для его жизнедеятельности. Через три-четыре дня он погибнет, поэтому я хочу, чтобы ты сделал такой механизм, который будет сжиматься и разжиматься восемьдесят или сто раз в минуту, и он должен быть не больше твоего кулака.

Уго в испуге слушал Элмера, но задание по созданию механизма его заинтересовало. Впервые к нему обратились с просьбой о помощи и восприняли его увлечение всерьез, профессионально.

Уго с усердием принялся за дело. Доктор Элмер наблюдал за его действиями, словно за каким-то сулящим новые открытия исследованием некоего научного светила. Он снабжал Уго любыми необходимыми инструментами и деталями. Мальчик даже не выходил из комнаты – так сильно увлекла его поставленная перед ним задача, которая одновременно была еще и аттестатом зрелости для него. Ульрих приносил ему в комнату завтрак, обед и ужин. На третий день Уго завершил работу над своим аппаратом сжимания-разжимания. Аппарат был механическим, и в движение его приводил маленький двигатель. Двигатель получал энергию из щелочи живого организма и на протяжении месяцев мог работать безостановочно. Доктор Элмер и Боссе приспособили механизм к сердцу барса, и очень скоро барс пошел на поправку, став не только живым и здоровым, но еще более разумным и послушным существом, чем любая собака.