Виталий Стасюк - Хроники пепельного мира

– Вы же не работаете здесь?

– Нет, – я качнул головой.

– Тогда хорошо, – он бросился внутрь. – Я видел где-то здесь полуфабрикаты.

Он быстро отыскал холодильник и начал набирать из него пачки с полуфабрикатами. Я вошел в магазин и огляделся. Можно было взять воду, напитки и мелочь вроде чипсов. Шоколад тоже еще оставался.

– Вас военные не смущают? – спросил я, не решаясь что-то взять.

– А что они сделают, расстреляют меня? – водитель закончил с полуфабрикатами и разглядывал другие полки.

– Это мародерство, – ответил я.

– Вы новости не смотрели? – он бросил на меня взгляд, затем вернулся к своему делу. – Здесь ничего не будут спасать или охранять. Пятьдесят километров ничейной территории, которая скоро сгорит, если они не придумают, как потушить этот огонь.

– Все равно есть правила, – упрямо ответил я.

– У вас есть пистолет? – спросил незнакомец.

– Нет, – я удивленно пожал плечами.

– А у меня есть, – уверенно ответил водитель. – Очень полезная вещь. Но все равно, никто не будет выставлять патрули. Людям нужно как можно скорей отсюда убраться, и им разрешено взять с собой все, что угодно. Вот если я залезу в чей-то дом, тогда я стану мародером. Или отниму что-то ценное у другого беженца, тогда я еще и преступник. А если я просто пытаюсь спасти себя, взяв немного продуктов, и бензина, то это не мародерство. Это борьба за выживание. Вы тоже себе что-то возьмите. Нам еще долго бежать от огня.

– Почему вы думаете, что они не найдут способ потушить огонь? – я скрестил руки на груди.

– Вы слышали, что они уже пытались сбить его бомбами – у них ничего не вышло. Потушить такое пламя тоже вряд ли удастся. Этот огонь будет гореть до тех пор, пока есть чему гореть, – незнакомец отставил в сторону один пакет и принялся набирать второй. – Я уеду как можно дальше, чего и вам советую.

Я не только слышал о бомбах, но и видел их. Да что там видел, я час хромал из-за них.

– Сейчас сюда еще кто-то придет, и он заберет здесь все оставшееся. И вы не брезгуйте, – водитель потащил пакеты в машину.

Я проводил его взглядом и подошел к раскладке шоколада и батончиков. Люди зачем-то набирают скоропортящиеся продукты, в то время, как сладкое хорошо восстанавливает энергию и храниться дольше. Моя мораль меня погубит. Мимо заправки проехал армейский автомобиль, но никто не вышел из него, и не сделал замечание. А ведь незнакомец как раз складывал пакеты в багажник. Я снял свою сумку и сложил в нее немного батончиков, и воды. Есть наверняка какое-то негласное разрешение брать все, что нужно для выживания. Это пугало меня, но пугало не только потому, что я чувствовал себя вором, а еще и потому, что в правительстве определенно не знали, как погасить огонь. Пятьдесят километров – это очень много. Это большая фора, которую люди отмеряют себе сами, потому что не знают, как долго будет пожар, и как далеко он зайдет, но точно знают, что его так просто не остановить. Значит точно знают.

Я покинул заправку как раз тогда, когда к ней подъехало еще несколько автомобилей, а машины моего собеседника уже не было поблизости. Я ел на ходу. Мне было не уютно сидеть и просто наблюдать за потоком людей и машин. Мне хотелось идти. Острая потребность в продолжении пути. Я ел молча, шел немного в стороне и ни с кем не говорил. Огненная стена все еще виднелась на горизонте. Интересно, как много нужно пройти чтобы она исчезла, скрылась за горизонтом. Чтобы даже пепельного облака не осталось. Пока она там за спиной, мне кажется, что меня преследует какое-то зло, от которого я не в силах убежать.

Еще час пути и вот первая крупная авария. Армейский грузовик смял несколько легковушек. Военные быстро оцепили место, приехал военный медицинский автомобиль, но правда в том, что помощь водителю грузовика не нужна, а водитель и пассажиры первого автомобиля погибли на месте. Смятый автомобиль и четыре тела под покрывалами на грязной дороге. Второй машине повезло больше. Водитель не пострадал, а трое пассажиров отделались мелкими ушибами. У грузовика отказали тормоза. Я иду мимо, поглядываю в сторону покрывал, которые уже успели пропитаться кровью. Народ вокруг обходит это место, сторониться аварии, машины сбрасывают скорость, начинают ехать осторожней. Иногда можно бежать от одной катастрофы к другой.

Поток людей вокруг меня редеет. Военные постепенно подбирают беженцев и везут дальше. Никто не отказывается от этого, кроме меня. Хотя, я не отказываюсь, я предлагаю свое возможное место другим. Я не играю в благородство, но что-то меня останавливает. Пока я иду, я всегда могу оглянуться и увидеть огонь позади. Мне хочется его видеть? Я не скажу, что люблю огонь, но в этом огненном кольце что-то есть. Может быть и вправду, это дело высших сил, пославших нам испытание.

Похоже, я погорячился, когда решил, что людей стало меньше. Километрах в семи на север от моего теперешнего места есть еще один крупный город. Эвакуация там началась позже и только сейчас потоки жителей из него начали двигаться к пятидесятикилометровой отметке. Машин на дороге стало больше, но кроме этого толпа людей двигалась в мою сторону. Кто-то шел по главное дороге, кто-то шел проселочными дорогами, но многие шли прямиком через поля. Зимний пейзаж: снег и множество темных силуэтов, бредущих полем. Над ними гудят вертолеты. У следующего перекрестка пробка из бесконечно сигналящих машин. Они пытаются вклиниваться в потоки военных грузовиков и автомобилей беженцев, но сделать это не просто. А кроме этого на дорогах и обочинах стало больше брошенных машин, чьи владельцы не рассчитали правильно запас топлива. Хорошо, что на полях грунт замерз и по нему теперь можно идти. Сейчас тоже мороз, но я его не ощущаю. Сколько я уже иду? Сколько километров я прошел? Но я знаю, что идти еще очень много.

Вот еще одно село. Довольно большое. Здесь люди еще не успели собраться и к моему приходу эвакуация только началась. Я вошел в село в поисках магазина, но он оказался закрыт. Местные посоветовали мне еще один магазин, с другой стороны села, но там был настоящий ажиотаж – люди покупали все, что было на прилавках. Хоть не крали.

– Вы видели пожар? – ко мне обратился местный житель, догадавшийся, что я один из первых беженцев.

– Да, видел, – подтвердил я. – Только на пожар это не похоже.

– По телевизору показывают какое-то кольцо, – добавил еще один мужчина, постарше первого.

– Они там что-то взорвали? – вновь спросил меня первый.

– Там разбился самолет, – ответил я.

– Я думал врут, – сообщил первый.

– Я его сам видел, – добавил я.

– Ни черта к нам не дойдет, – снова встрял второй. – Нас пугают чтобы вывезти с нашей земли. Пожар-пожар. Чушь! Так ничто гореть не может.