Франсуа Баранже - Dominium Mundi. Властитель мира

И тут потоки слились воедино, синхронизируя фазы, как голоса в хоре, взрывающиеся в dies iгае [39] День гнева (лат.) (подразумевается день Страшного суда) – название известнейшего средневекового церковного песнопения. . Температура резко взлетела на тысячи градусов, послав тем самым последний сигнал системе зажигания. Головокружительная энергия, накопленная в бериллиевых реакторах, внезапно освободилась от своих оков и, как свора бешеных собак, сбросивших путы, ринулась в сопла.

Пламя – вспышка, – вырвавшееся из реакторов, зажглось в земном небе и на мгновение затмило сияние солнца, как маяк в зените. Тогда корабль пришел в движение, почти медленно по сравнению с адским пеклом, которое разверзлось позади него, потом все быстрее и быстрее. Люди на борту почувствовали, как на них наваливается давление, вызванное ускорением. Через 180 секунд это ускорение достигло 9,7 процента скорости света, и реактивные сопла были отключены. Им на смену пришли классические силовые установки, чтобы продолжить разгон корабля до необходимых на данной фазе полета 87 процентов. Для достижения этой фазы потребуется четыре месяца, после чего весь экипаж погрузится в холодный сон, чтобы «Святой Михаил» мог набрать пресловутые 175 процентов скорости света, которые и позволят преодолеть отделяющую их от альфы Центавра пропасть за полтора года вместо четырех лет, требуемых фотону.

Было запущено огромное ротационное силовое поле, обеспечивающее судну имитацию почти земного притяжения, а несколькими минутами позже сняты индивидуальные защитные поля ячеек. Мужчины и женщины экипажа поднялись, но с величайшим трудом – настолько их вымотали шесть минут взлета, которые им пришлось перетерпеть.

Циклопический корабль был уже далеко от Земли и теперь устремлялся к звездам, свет которых едва отражался от его длинного темного корпуса.

Люди оставили позади голубое пятнышко на черном фоне, родной мир, который они покинули ради достижения новых горизонтов, столь же грозных, сколь и притягательных, не зная, сколько времени продлится их изгнание и будет ли ему когда-нибудь конец.

Охра. Желтизна. Огонь.

Воздух дрожит и переливается.

Песок – повсюду.

Я чувствую тебя .

Скалы беззвучно распадаются. Камни скрежещут, скатываясь по склону. Слишком много света, он вынужден сощуриться.

Я нашел тебя. Наконец.

Теперь скалы ближе. Но там и в тени жарко. Почти как на солнце. От жары не укрыться. Она душит. Он сгорит, если останется на солнце, он уверен.

Иди сюда.

Это невыносимо. Даже в тени он сгорит. Выдержать невозможно.

Иди сюда.

Темное пятно в тени. Пещера.

Ловушка? Нет, никого. Пусто.

Внутри не так жарко. Он наконец-то скрыт от солнечных лучей.

В пещере ни звука. И однако, она не пуста. Кто здесь?

Я здесь.

Здесь кто-то есть! Он не должен тут оставаться. Это опасно.

Нет, не опасно. Здесь я смогу с тобой говорить. Сюда ты сможешь прийти.

Внутри только песок. Везде и всюду песок. Ни следа влаги. Ни следа жизни. Все здесь выжжено. Надо отдохнуть.

Он так устал…

12 августа 2204 ОВ [40] ОВ – Относительное Время.

Во рту у Танкреда привкус песка.

Наверняка песчинки попали и в горло, потому что ему дико хочется откашляться. Но придется сдержаться любой ценой, если он не хочет наделать шума. Распластавшись на животе на склоне дюны, он боится лишь одного: вдохнуть по оплошности еще песчинок и рефлекторно закашляться.

Чтобы добраться сюда, им пришлось долгие минуты ползти под палящим солнцем, таща на себе оружие и обильно потея в полном обмундировании, и теперь лица всех двадцати человек первого подразделения 78-го искажала гримаса страдания. Температура на уровне почвы была настоящей пыткой. Если порыв ветра время от времени и вздымал облачко песка, этого в любом случае не хватало, чтобы охладить перегретые тела. Они на несколько мгновений остановились передохнуть, но совсем скоро им предстояло продолжить медленное продвижение по этой пустыне.

Лежащий слева от Танкреда Льето казался совершенно спокойным и вроде бы нимало не страдал от изнурительной жары. Чуть ли не завидуя той легкости, с которой молодой человек переносил окружающую среду, Танкред спросил себя, придет ли день, когда он увидит этого парня выбившимся из сил. Его мысли прервал шепот Энгельберта:

– Мой лейтенант, у меня сигнал.

Танкред перевернулся на спину, чтобы подставить солнцу другую половину тела, и перенес свое внимание на подползшего поближе Энгельберта. У него был характерный затуманенный взгляд оператора, который обращается к кому-то, продолжая отслеживать тактические данные, отражаемые через ИЛС [41] ИЛС – индикатор на лобовом стекле. , – наложение на забрале его шлема. Полчаса назад, когда они только начали свой путь ползком, он переключил вывод спутниковых данных dirSat [42] dirSat ( от directe satellite фр. – прямая спутниковая) – прямая спутниковая связь. на забрало, чтобы свернуть экран на нагрудной пластине. Спутник засек вражескую группу, медленно перемещающуюся в двухстах метрах от их позиции. Отделение продолжало неспешно ползти, стараясь приблизиться к врагу в полной тишине.

– У меня движение в сорока метрах на северо-северо-запад, – снова заговорил Энгельберт, все так же шепотом. – Их около тридцати; может, немного больше.

Танкред прикусил нижнюю губу:

– Черт, больше, чем нас.

Приняв к сведению плохую новость, он, пока Энгельберт пальцем протирал запотевшее забрало с системой ИЛС, спешно прокрутил в голове все возможные стратегии и повернулся к терпеливо дожидавшемуся указаний Льето:

– Твой выход, Льето.

Тот выпрямился, широко улыбаясь:

– Без проблем, лейтенант!

– Да тише ты, дурень! – нервно прошипел Танкред. – Хочешь, чтобы нас засекли?

– Простите, – выдохнул молодой фламандец, переходя на более подходящий регистр. – Что я должен сделать, командир?

– Возьми трех человек и обойди с ними неприятеля с запада. Когда займете позицию, поставишь маячок с имитацией, но с задержкой на пять минут.

– Ладно… – нахмурившись и пытаясь догадаться, что на уме у лейтенанта, кивнул Льето.

– Затем снова обойдешь их, на этот раз с севера, и займешь позицию к востоку от них.

– Хм… простите, лейтенант, но какой смысл ставить имитационный маячок, если они точно знают, где на самом деле находится наше подразделение?

– Возможно, никакого, но не думаю, что они нас засекли. Иначе они непременно уже атаковали бы нас, ведь у них численное превосходство. А главное, как только маячок включится и заставит их детекторы поверить, что мы на их западном фланге…