Валерий Орловский - Ружья и голод. Книга вторая. Дихотомия

– Гребите, ублюдки, если хотите жить! – наседал на моряков Луги. – Будь я проклят, если эта дрянь потопит мой кора…

Договорить капитан не успел. Пуля на вылет прошла через его легкое, и он упал замертво. Кровавый Пес со злобой гримасой опустил ружье и через секунду канул в бездну.

Смерч исчез также быстро, как и появился. Тучи растворились в небе, обнажив диск холодного осеннего солнца. Белфард опустился на колено и посмотрел в тускнеющие глаза Луги. В них отражались те самые боль, страх и облегчение, призрачные очертания которых проступили в сегодняшнем видении. Впервые Белфард смог заглянуть за Завесу и почувствовать отголоски не прошлого, у будущего.

– Нужно было убить эту тварь на месте, – сокрушенно сказал он. – Я хочу проверить, как там Виви и Золотце…

– Я спущусь с тобой. Нужно оценить ущерб. – сказал Бранд, а затем обратился к стоявшим рядом ульверам. – Вы двое! Унесите тело капитана из-под этого проклятого ливня и накройте чем-нибудь. Позже придадим его тело морю со всеми полагающимися почестями… Будь я проклят, если Луги не спас сегодня все наши жалкие жизни!

Спустившись в трюм, Белфард прищурил глаза, пытавшиеся привыкнуть к полутьме. Где-то явно была течь – ноги по щиколотку оказались в холодной воде. Наконец он смог сфокусировать зрение и его взору предстала неожиданная сцена.

Вивьена испуганно пряталась за спиной Элерода. Храмовник стоял на полусогнутых ногах и держался за плечо. На бледном, как полотно лице, отражалась боль. Напротив Элерода и Виви стоял Моран со вскинутым пистолетом. Рука с оружием тряслась в паническом приступе. Немного левее, громко фыркая, трясла гривой Золотце.

– Что она здесь делает, Бомо?! – истерическим голосом говорил Моран. – Где мы?!

– Опусти револьвер, кретин! – слабым голосом ответил Элерод. – Я же сказал, что не знаю! Мы вместе очнулись от этого гвалта.

– Мы что, на корабле?! – не унимался Моран. – Что мы делаем на корабле?! Где капеллан?! Что происходит?!

Белфард подошел сзади и положил лезвие абордажной сабли на плечо Морана. Тот был так отвлечен своей истерикой, что не обратил внимания на шум воды за спиной.

– Каким надо быть идиотом, чтобы задавать такие вопросы? – процедил Белфард. – Да, ты на корабле. На моем корабле. Опусти револьвер, или твоя голова поплывет по этой чертовой луже.

– Вы все здесь предатели! – сказал Моран, опуская пистолет. – И вас всех ждет огонь Очищения!

– Ты не в том положении, чтобы угрожать, дружок, – оборвал его Белфард и обратился к Виви и Элероду. – Вы в порядке?

Виви судорожно закивала. Элерод же поднял голову и внимательно на него посмотрел. На крики в трюм вбежала Хельда с мечом в руках. Он оглядела присутствующих недоумевающим взглядом. Белфард, не глядя на нее, жестом приказал ей остановиться.

– Спокойно, дорогуша, – с иронией пояснил Бранд. – Церковники оказались не такими уж и полумертвыми. Решили, пока мы воюем, потихоньку поубивать друг дружку. Но принц их угомонил.

– Нас не так-то просто убить, еретик, – огрызнулся Элерод, а затем обратился к Белфарду. – Может быть Моран и идиот, но на его вопросы я бы тоже хотел услышать ответы.

Белфард тяжело вздохнул. Все присутствующие почувствовали странную вибрацию в воздухе, исходящую от его тела. Он подхватил из воды плававший там медный кубок, зачерпнул в него морской воды, а затем снял перчатку и сделал неглубокий разрез поперек ладони.

– Не хотелось бы снова повторять трюки моей матери, но видимо особого выбора у меня нет, – тихо сказал Белфард и сжал кулак над чашей.

В кубок упала одна-единственная густая багровая капля. Они быстро растворились в соленой мутной воде, не оставив и следа. Белфард надел перчатку назад, поднял чашу и с задумчивым видом на нее посмотрел.

– Здесь совсем не много, – продолжил Белфард. – Если бы кровь была чистой, у вас скорее всего поехала бы крыша как у Калавия. Но этого хватит, чтобы можно было получить любой ответ.

Он оторвал взгляд от кубка и медленно протянул его Элероду.

– Да ты рехнулся! – воскликнул храмовник и отмахнулся от соленого напитка. – Я что, должен выпить эту дрянь, чтобы получить достойные объяснения? Ты хоть представляешь, как вся эта ситуация выглядит? Ты поднял на воздух мост Восточного Дозора. Совершил побег вместе с варварами. А теперь мы на их корабле, и они безоговорочно исполняют твою волю, называя принцем.

– Они не варвары. Этот народ вполне цивилизованный и зовет себя ульверами, – раздраженно ответил Белфард. – Слушай, не строй из себя неженку. Здесь не хватит целой жизни смертного, чтобы все объяснить. Я мог бы использовать сейчас свой дар, но он вас только больше напугает. К тому же, я еще не до конца восстановил силы и вместе с воспоминаниями пришло что-то еще, что я пока не могу понять. Мои видения изменились, в них появилось нечто новое. Пей и не морочь мне голову. Ты, Моран, тоже. Тебя просить не буду, просто отрежу руки по самые ноги, если откажешься.

– Дар? Видения? – недоуменно переспросил Элерод.

– Пей уже! Оба пейте! Не заставляйте вливать ее силой, это так не работает.

Моран бросил на него взгляд, полный ненависти и бессилия. Элерод недоверчиво взял кубок, сделал быстрый короткий глоток и сунул его инквизиторию. Оба после дегустации недовольно поморщили лицо.

– Ну-ну, милашки, – весело отреагировал Белфард. – Не кукситесь так, а то появятся некрасивые морщинки. Виви, если хочешь, ты бы тоже могла…

– Естественно, я хочу, – перебила его Виви и отобрала чашу у Морана.

– Эту дрянь я уже пил… – с отвращением сказал Бранд. – Пойду посмотрю, долго ли нам еще тонуть, пока вы тут препираетесь. Хельда, не стой столбом, помоги мне.

Девушка нехотя пошла следом за Брандом, постоянно оглядываясь. В отличие от остальных, ее взгляд выражал страстное желание испить то, что плескалось в кубке.

– Присядьте, да поживее, – с грустью в голосе сказал Белфард. – Сейчас вы увидите всю суть тех, кого вы называли Матерь и Дитя. Один плюс – ваши раны затянутся намного быстрее.

Храмовники и Вивьена присели на койки матросов. Через пару минут их глаза обрели абсолютно отсутствующее выражение, а рты безвольно открылись, словно они пытались подражать иным. Первым от видений очнулся Моран. На его лице отражалась смесь восторга и ужаса.

– Что это за пламя? – смог он выдавить из себя. – Я вошел в него, но оно меня не обжигало. Это было чувство… чувство… Я не знаю, что это было…

– Огонь может не только убивать, Моран, – устало сказал Белфард, – Иногда в нем зарождается жизнь…

Бранд и Хельда, шлепая сапогами по воде, вернулись недовольными. Толстяк достал из кармана самокрутку, поднес к ее краю зажженную спичку и произнес: