Елена Забродина - Карантинная Мадонна. Враг не снаружи, враг – внутри

– А с ним что будет? – Инга только кивнула в сторону распластавшегося тела.

– Его приберут.

– Кто?

– Еще утром Бобров собрал бригаду «уборщиков», предполагал, что такое начнет происходить. Чем он их купил – не знаю, но человек пять добровольцев нашлось. И наш сосед, Мишка Лыков, тоже туда вошел. Надо стукнуть ему в дверь.

Они вдвоем дошли до дома. Бабка оказалась довольно общительной, полностью опровергая первое впечатление Инги от их первой встречи на лестничной площадке. Звали ее Елизавета Петровна, учительница на пенсии, живет одиноко, почти отшельницей. Интеллигентность и ясность ума странным образом сочетались в ней с деревенщиной. Наверное, сказывалось долгое проживание в глуши, среди простых, не замутненных каким-то глубоким образованием, людей. Инга почти не слушала. Ее мутило от запаха крови на подоле. Единственной мыслью было скорее добраться до дома и сбросить все с себя. И первым делом – в ванну, полную пены и горячей воды, отодрать всю грязь мочалкой, до розового цвета, как наждаком. Быстрее бы.

– Ну, стучись, если что, – сказала на прощанье Елизавета Петровна и закрыла за ней дверь. Идти к соседу она предпочла одна – не хотелось объяснять про кровь на подоле. Не нужно им это знать. Инга не могла не согласиться.

Платье стащила через голову тут же, в коридоре. Брезгливо, не глядя, бросила его в угол. Сожжет позже. В лифчике и трусах, бегом направилась в ванную. И услышала смех. Неужели это Алиса так смеется? Странно, гортанно. Это остановило Ингу на пороге ванной. Что там?

Дверь в комнату Алисы была открыта. Та сидела на диванчике и вертела в руках сотовый телефон. Одного взгляда было достаточно, чтобы уставший от пережитых событий, мозг Инги встрепенулся. Кровь прилила к щекам. Эта малолетняя засранка держала в руках ее, Ингин, телефон! Ее, что, не учили, что чужое брать нельзя? Инга шагнула в комнату девочки с намерением вернуть свое.

– Алиса!

Та не прореагировала. Но Инга могла поклясться – девочка знала об ее возвращении, конечно же, слышала шаги в коридоре, разговор с соседкой. Словно не замечая приближающейся разгневанной тетки, Алиса, сохраняя невозмутимость, достала из тумбочки подзарядник и воткнула его в розетку. Инга уже было протянула руку за телефоном, но остановилась. Свой подзарядник украли вместе с вещами, в машине, а пользоваться телефоном все же было нужно. Подзарядник легко вошел в гнездо на телефоне. Табло ожило, засветилось зеленоватым. Пин-кодом Инга не пользовалась. От кого шифроваться?

И вдруг телефон у девочки звякнул, сообщив о приходе смс-сообщения, та от неожиданности раскрыла ладони, и телефон упал ей на колени. Инга тут же схватила его, уставилась на табло. От Егора!

Она хотела отойти, прочесть в одиночестве, сердце колотилось – жив! Но провод не пускал. А в аккумуляторе вряд ли хватит энергии прочесть сообщение до конца. Заставила себя успокоиться, села на диван рядом с девочкой. Открыла сообщение. И обомлела. Что это значит? Писал впопыхах и по ошибке нажимал на не те кнопки? Кодировал письмо? Или где-то на космическом спутнике перепутались буквы, и текст потерял смысл?

Инга в недоумении закрыла и открыла смс-ку снова. Все тот же текст. «стдвалм ттоаромрдп». Что это?! ЧТО ЭТО!

Алиса смотрела на нее пустым взглядом. Потом встала и вышла в другую комнату – у нее отобрали игрушку. Но Инге было наплевать. Вообще вся эта ситуация, начиная с ночного звонка Егора и просьбой забрать его домой, напоминала абсурд, а сейчас еще и нате вам! Да он там издевается над ней, что ли? Он что там себе думает, что она станет разгадывать его намеки? Сначала где-то пропадает, а потом шлет какую-то дурацкую смс-ку с набором букв… У нее малолетний аутист на руках, свой собственный ребенок развивается в некомфортных условиях, кругом люди мрут, как мухи, их заперли как урков за колючую проволоку, а она будет эти шарады распутывать? Не дождется!

Инга была очень зла. Она не помнит, когда в последний раз так злилась. Трясущимися от перевозбуждения руками набрала Егора. Гудок прошел. Она ждала несколько секунд и резко отрубила. Пришла безумная мысль – своим звонком она выдаст Егора. Кто-то может услышать. А потом сама себя обругала – что за бред?!

Господи, Егор, что с тобой случилось, куда ты попал, в какую переделку? Хоть бы кто рассказал, кто видел, как он уезжал. Пойти, снова постучаться к соседям? А может, бабка видела? Стоп! Алиса! Они же уезжали вместе!

– Алиса! – Инга ворвалась в кухню, где девочка разбирала пакет из магазина.

– Ты слышишь меня, не притворяйся! Сейчас же скажи, где Егор? Как ты оказалась здесь? Покажи хотя бы жестами, ты ведь можешь!

Девочка зубами рвала кончик целлофанового пакета с молоком и не реагировала.

– Ты должна мне все рассказать! Ты слышишь?

Та полезла за кружкой.

– Егор!.. Твой брат Егор!.. Где вы расстались? Почему ты вернулась домой одна?

Девочка стала переливать молоко в кружку. И тогда Инга вконец разозлилась. Она вырвала из рук девочки пакет и кружку. Та подняла к ней лицо.

– Так лучше. Слушай меня. Где Егор? Где вы были с ним в последний раз?

Алиса только моргала, еще сильнее раздражая Ингу.

– Давай, расскажи мне! Открой рот! Я жду!

Девочка, поняв только то, что молока она не получит, взяла из пакета мешочек с крупой. Инга отобрала и это.

– Паршивая девчонка! Ты специально изводишь меня, да? Я же вижу, ты все понимаешь! И вчера спасла меня от мышей! И сегодня ты нашла подзарядник. Ты все соображаешь. Покажи мне!..

Алиса потянулась за кульком с дешевым печеньем. Инга положила на него руку, так что печенки хрустнули и разломились на маленькие осколки. Алиса все-таки вытащила пакет, но увидев, что случилось с печеньем, с неожиданной злостью швырнула его Инге в лицо. Пакет ударил в переносицу, упал под ноги. Инга, не задумываясь, дала Алисе пощечину.

Девочка обиженно схватилась за щеку и стремительно выскочила, оставив Ингу одну. Злость взвилась до верхней отметки, руки сжались в кулаки. За что ей это? Не просилась она сюда, и вообще замуж не собиралась. Если б Егор захотел уйти – отпустила бы. Ведь он это прекрасно знал. Она не достойна такого унижения, не достойна.

Инга упала на подоконник и прислонилась лбом к стеклу. Она не из титана, она человек из плоти и крови. И из нервов. Она – молодая неопытная девушка, в жизни не видела ничего хуже простого родительского равнодушия. Да, это было худшее в ее жизни, пережить его было тяжело. Но это было тогда, раньше…

Нужно успокоиться. Ей нельзя психовать и расстраиваться, она ответственна не только за свою жизнь. Инга положила руки на живот, прислушалась к происходящему внутри нее. Все было хорошо. Немного посидела на подоконнике, в тишине, под палящим солнцем – оно перевалило в сторону запада, и нагло пялилось в ее окно.