Елена Забродина - Карантинная Мадонна. Враг не снаружи, враг – внутри

Она всегда была скромная, незаметная. Таких девочек в школе считают благополучными и обходят вниманием. Они же положительные – по всем предметам успевают, хорошо себя ведут и проблем не доставляют. Но и социальной активностью не отличаются, особыми знаниями не блещут… Инга была из таких. Еще и ростом не удалась ко всему прочему. Только под внешней оболочкой жил очень целенаправленный и упорный человечек. Может, потому и упорный, что не замечали?

Инга решительно подошла к соседской двери и забарабанила в нее. За дверью не отвечали. Но она же видела в окнах свет. Они не уехали, пусть не прикидываются. Она видела, сколько машин вынуждено было вернуться обратно. Им просто некуда деваться. Они обязаны ей открыть.

– Чего надо? – наконец ответили за дверью. Голос женский, недовольный.

Инга прильнула к двери.

– Это я. Я здесь днем была, вы меня помните?

За дверью – тишина.

– Я к Белоусовым. Никто не открывает. Но, может быть, у вас есть ключ? Вам не оставили, по-соседски?

От наглости такого предположения дверь распахнулась.

– Соседка, называется! Сама еще в субботу свалила. Сын ее сказал – к родственникам уехала. А потом сам собрался и девчонку с собой взял. Если она раньше узнала о карантине, почему нам не сказала? Мы ей чужие, что ли? – Тетка выкрикнула это с надрывом. Видимо, соседка Белоусова для нее теперь виновница номер один.

– Точно никого нет? – Инга никак не хотела расставаться с последней надеждой.

Тетка только криво усмехнулась – мол, надейся, дурочка.

Инга оперлась спиной о стену подъезда. Предательские слезы назрели, налились и грозили опрокинуться. Инга захлопала глазами быстро-быстро, чтоб не разреветься.

В щель в двери на уровне пупка тетки заинтересованно выглянула еще пара глаз. Тот самый пацан лет восьми. Женщина погладила его по голове. На ее глаза тоже налились тяжелые слезы.

– Ольга всегда такая была. Высокомерная стерва. – Женщина выплевывала ядовитые слова сквозь зубы.

– А что же мне делать? Я – приезжая… У вас гостиницы какие-то есть?

Женщина посмотрела на нее как на ненормальную.

– А у вас нельзя заночевать? Я заплачу.

Тетка сразу перестала плакать, легким шлепком отправила сынишку обратно в квартиру.

– Зачем мне твои бумажки, что я на них в карантин-то куплю?

– Но ведь не навечно же…

– Нет-нет, – баба загородила дорогу. – У меня ребенок, а кто поручится, что ты не заразная?

– Я ведь только сегодня приехала…

– Зараза не спрашивает – когда. – Баба резко, без предупреждения, прикрыла дверь. Но потом снова открыла, будто забыла чего договорить. – И сюда больше не стучи -мужа позову, он с тобой по-своему будет разбираться.

– Эй, эй, эй, подождите…

Но дверь перед ее носом захлопнулась.

– Мы же не договорили…

Какие-то доли секунды Инга тупо смотрела на закрытую дверь, а потом пришла злость. Сдавила горло, окатила холодом руки и спину, колючим ежом распласталась в груди. Снова перед глазами встала горящая машина, люди в масках…

– Откройте!

Инга со всей силы застучала в дверь.

– У вас что, нет сердца! – орала она, приложив губы к замочной скважине. – Откройте!

Инга уже пинала дверь.

– Трусливые крысы! У меня тоже есть ребенок! Мне тоже есть кого защищать!

Дверь резко открылась, и Инга как будто провалилась. По инерции ее тело полетело вперед, все еще повинуясь направленному усилию. Ее подхватили жесткие неприветливые мужские руки. Рот, обезображенный ненавистью и отвращением, рявкнул ей прямо в лицо: «Пошла!» Просто и коротко. И тут же ее оттолкнули. Как былинка, подхваченная ураганом, она полетела назад, потеряв твердь под ногами, упала прямо под дверь квартиры напротив. Со всей силы шлепнулась на пол, спиной ударилась о косяк. Боль огненной резью тут же отдалась в животе. Все произошло так быстро, что она даже не успела выдать какую-то эмоцию. Скорчилась на полу, подтягивая ноги к животу. Как будто сквозь вату в ушах, услышала щелчок закрываемого замка. Но уже было все равно. Больше она не подойдет к этой двери. Там ей не помогут.

Инга массировала живот и спину руками, стараясь сесть поудобнее. Что же ей делать? Куда идти? Кого искать? Егор! Как же так?! Еще утром выехал, мать в субботу отправил… А по телефону ничего конкретного не сказал. Все юлил, уходил от прямого ответа. Видимо, боялся, что она не приедет, не заберет их с Алиской. Дурак! Идиот! Да если б он ей сразу все как есть сказал – она бы тут же примчалась, еще вчера вечером. Почему он ей не доверился? Боялся ее реакции? Жених, нечего сказать! Собирались вместе жить, ребенка растить… Почему сейчас не звонит, отмалчивается? Она достала телефон и в растерянности уставилась на черное табло. Батарея села.

И тут она разревелась. Сдохший телефон стал последней каплей, он словно отрезал ее последнюю связь с внешним миром. Слезы полились солеными ручьями, из груди вырвались сдавленные рыдания. Сидит тут, как паршивая собака на коврике. Когда попадет домой – неизвестно. Еще какая-то неизвестная болезнь ходит по поселку. Можно подцепить заразу. Страшно, голодно и ужасно одиноко. Чем она провинилась? За что ей это испытание?!

Скрипнула дверь – сумасшедшая старушка решила выглянуть. Видать, стало любопытно, кто тут ревет белугой. Инга тут же вскочила, вытерла рукой слезы, переживая, что выглядит теперь совсем жалкой, и вдруг разозлилась на саму себя. С чего это она расклеилась? В ее жизни и раньше бывали периоды, когда приходилось поднапрячься и ничего, справлялась. Когда-то, лет шесть назад, уехала из родного дома, можно сказать сбежала. Ни гроша за душой, ни даже родительского благословения. Сначала учеба, параллельно подрабатывала в кафешках посудомойкой и официанткой. Жила и в общаге и на съемных квартирах. Всякое бывало, и голодать – ей не привыкать. Потом работала в разных конторах, фирмах и вот года два назад как подарок от бога – престижная, хорошо оплачиваемая работа в строительной фирме, выгодные контракты. Жизнь налаживалась. Встретила хорошего парня, забеременела…

– Да куда ж ты зараза? – крикнула бабка неожиданно визгливым голосом.

Инга вздрогнула и хотела было уже ответить неприятной старушке, но поняла, что обращались не к ней. Рыжий кот с белыми пятнышками побежал по площадке, видимо, выскочил в полуоткрытую дверь. Бабка кинулась его догонять, но кот рванул как угорелый, запрыгнул на железную, сваренную из прутов лесенку, ведущую на чердак, остановился на верхней – дальше некуда. Огромный амбарный замок охранял путь наверх. Кот стоял на перекладине, рискуя сорваться, а бабка боялась лезть за ним и только тянула руки, уговаривая спуститься. Инга молча поднялась на пару перекладин и сняла кота. Тот вцепился в нее когтями, еле сумела отодрать от блузки и передать хозяйке. Бабулька схватила его трясущимися руками, прижала к груди, как ребенка.