Елена Медведь - Центр миража

Он скакал от счастья и сказал, что не пойдет с нами дальше. Аус отправился напрямик с великаном к театру, что – бы вернуться в хрустальный мир, а из него в свой, прямо туда, где он закопан. Теперь мы должны были сами отыскать братьев, которые должны были привести нас к кузнецу душ.

Мы остались одни, в этом мире, и это было самое тяжелое время для меня. Я остался буквально без своей отваги, храбрости. В общем, никакой внутренней силы. С этого времени и образовалась сильнейшая связь между мной и Дио. У него было мужества предостаточно и он внушал его мне. Мне казалось, что он восстанавливает во мне утерянные качества.

После ухода Ауса мы обошли пол-мира, в котором находились, и, наконец, нашли Братьев в заброшенной деревне. Кузнец когда—то давно помог Малфортану – младшему брату, спасти умирающего старшего. Он сшил половины их душ в теле младшего, и, с тех пор, их тело принимает облик того, чьё сознание бодрствует. Малфортан давно не видел кузнеца, но рассказал, что в те времена тот, на заказ, улучшал души обычных людей, наделяя их божественными силами. В последствии, эти псевдо-боги не выдерживали такой силы в себе и сходили с ума, кузнеца обвинили в их смертях. После этого он где—то скрылся и никто его не видел уже давно. Некоторые считают, что он спрятался в мире одного из его сумасшедших заказчиков.

Это и стало точкой нашего отправления! Мы собирались найти кузнеца, а, значит, надо было обшарить миры всех тех безумцев, которым он улучшал души. Следующие месяцы мы провели в путешествиях по самым сумасбродным и тревожным местам внутри безумных людей.

#

Первого сумасшедшего, считающего себя богом, мы нашли уже в ближайшем городе. Про кузнеца он ничего не знал, но это не значило, что он там не прячется. Еще немного поговорив с ним, мы поняли, что добровольно он нас в свой мир не запустит. Такие люди обычно очень ранимы к тому, что у них внутри, поэтому Дио применил свои жесткие навыки убеждения и тут безумец не мог не согласится. Мы надели на него шляпу и положили свои ладони сверху. Потом в одно мгновение шляпа полностью обволокла его своей растягивающейся тканью, а наши отметины на запястьях засветились! Мое с Дио тела, в прямом смысле, разорвались на мелкие клочки бумаги, после чего нас сдуло ветров и мы очутились уже в како —то другом мире и наблюдали закат, который появлялся всегда при перемещениях.

Это было отправной точкой наших длительных путешествий, по каким—то непонятным, бессмысленным и часто безумным местам, причём их формы и размеры были самые разные.

Однажды нам попался мир, состоящий всего из одной комнаты с шипящим телевизором и диваном, на котором сидел хозяин. Мы сразу же «вежливо», как это умеет раздраженный Дио, попросили его вернуть нас обратно, наружу, вне его сознания.

После нас заперли в бесконечной башне, которую нам пришлось взорвать дабы выбраться из того мира. Бывало мы встречали в тех мирах других безумных и нам приходилось возвращаться из мира одного псевдо бога в мир следующего и наконец в тот, из которого пришли.

За все то время столько всего произошло, что все события перемешались в одну кашу, больше похожую на сон, чем на реальность. Зато сны мне снились, наоборот какими—то родными и понятными.

– Мне сегодня такой странный сон приснился, Дио. Мы были в каком-то необычном своей простотой мире, как я понял, который единый для всех. Мы сидели на лавочке и болтали, прямо как и сейчас и все ценное, что у нас было – это дружба. Многие, те кто не находил и не пытался найти иные смыслы, просто погружались в любовь или же грязь.

Рядом проходили люди, а мы их будто не замечали, потому что были погружены в разговор. И не было ни перемещения между мирами, ни богов и носителей миров, ничего!.. И самое странное, что я сначала не понял, есть ли души у этих людей. Оказалось, что они у них запечатаны внутри, намертво привязаны к ним и люди вовсе не знают как ими пользоваться.

Там не было никаких чудес и я не понимал как они так скучно живут. Самые чувственные и интересные из них пытались заметить магию жизни и создавали её сами, замечая малейшее чудо. Это были одни из немногих, кто умел там использовать душу. Они делали отличные книжки, музыку, картины, фильмы, и в то же время бездарно просиживали жизнь, не желая ей радоваться и наслаждаться этим ощущением. Ощущением жизни!..

– Всё, хватит тут твоей лирики! – остановил меня Дио.

– Это забавно. Наверное, кто—то во снах так же видит наши миры.

Многие из этих миров поглощали страхи. Огромные существа, похожие на волков, состоящих из ржавого металлолома, скрепленного смолой и истощавшие чёрный дым, разрушали миры этих сумасшедших людей. Они окисляли все к чему прикасались и формировали черные пятна на душах хозяев.

Мы всегда прятались от них, но однажды один погнался за нами и мы сбросившись с обрыва в реку, повлекли его за собой, где он соприкоснувшись с водой погиб. Дым перестал исходить от него, а смола осела на дно. В тот момент мы заметили, что поверхность воды, где страх только что утонул засветилась. Подплыв ближе я понял, что она горит белым огнём, таким знакомым мне. Это, видимо, был осколок души хозяина мира. Страхи постепенно пожирали ее.

Я дотронулся до белоснежного блестящего огня и он впитался в меня. Тогда я вспомнил, как поглотил однажды душу аквалангиста. Видимо, мое отсутствие души, позволяло мне поглощать чужие. Это было забавной новостью, после последних неудачных времен!

Я вовсе не помню, как нас занесло в этот скучный мир: крылатые деревья и зелёное солнце уже вовсе не удивляли…

Этот мир явно отличался деструкцией и отсутствием логики. У хозяина, наверное были проблемы с психикой, как я понял по предыдущему опыту. Всё было не на своих местах. Пролетающий телефон и взрывающаяся корова. Абсолютно ровное пламя облачило дрожащий остров. Земля под ногами была липкая и напоминала кисель. Тяжелый фиолетоватый газ сжимал лёгкие при вдохе, а сознание, то и дело, что показывало помехи. Этот шипящий звук радио, не словившего нужную волну.

Вот только где Дио. Видимо он появился в другом месте. Надо бы поискать его. Здесь присутствовало постоянное чувство тревоги. Где-то лопнула пружина!..

Ещё и густой туман заставлял вглядываться. Из него что только не казалось! Тысячи лиц составляли здешнюю обстановку. Постоянное давление…

Я боялся кричать. А вдруг кто-то отзовётся? Тогда придётся кричать в ответ!

Дальше становилось всё туманнее. Как в глазах, так и в моём рассудке. Постоянное общение с сумасшествием ломает твоё представление о мире. Ты не сможешь жить прежней жизнью, если смотрел в глаза сумасшедшей истине. Как бы не дошло до войны… с собственным сознанием. Нужно оставаться собой, даже на грани безумия.