Кристи Лоовус - Архетипы вечности

Помимо вопросов питания, моя коллега также занималась переводами. Хотя в отношении коммуникации мы должны были полагаться на переводческий модуль наших костюмов, иметь запасной вариант на случай непредвиденных неисправностей было разумно и безопасно. Каждый в СтарСити служил другим наилучшими способами, и наша команда не была исключением.

Механически сверяя список дополнительных лекарственных средств с имеющимися в наличии в контейнерах, я задумалась об остальных членах команды. Макс… Высокий, широкоплечий, вечные его рубашки в крупную клетку и светлые джинсы, белоснежная улыбка, короткие волосы цвета сена, широкие сухие ладони – оплот надёжности и спокойного дружелюбия. Иногда он напоминал мне героя какого-то древнего видеофильма середины двадцатого века – такого, какие скакали на живых лошадях и покоряли сердца молодых девушек с крупными локонами. Он мог долго играть второстепенную роль, но потом вдруг совершить какой-нибудь ожидаемый и не слишком экстремальный подвиг и за счёт этого стать главным героем фильма.

Макс был нашим главным и единственным инженером, а также, по совместительству, медбратом. Он был способен починить практически всё оборудование, починка которого в принципе возможна в полевых условиях. Его крупные руки прекрасно справлялись с мануальной работой. Помимо этого, он выучился на парамедика и действительно прошёл 8 месяцев стажировки в команде городских спасателей – редкость в наше время, когда молодёжь предпочитает избегать всего, что связано с живыми телами, их неприкрытым БДП внешним видом и отталкивающими выделениями типа крови. Но Макс чинил людей с такой же спокойной улыбкой, с которой возился со сломавшимся скутером или мелкой техникой. Может, его секрет был заключён в равнодушии больше, чем в благожелательности… Но вот опять я плохо думаю о внутренних качествах коллег. Надо бы посетить клинического психолога, пока эта странная фрустрация не даёт о себе знать более значимыми проявлениями.

И наконец, наш руководитель, профессор Серафим Серджио Бат Чалых, босс, высокая, непроницаемая гранитная стена. Крепкая, защищающая, надёжная, но такая безразличная, индифферентная, даже холодная. С Батом мне предстояло пройти заключающее обучение, и, пока я не поставила себе галочку, что данный пункт позади, я не могла быть полностью уверена, что экспедиция состоится, и состоится с моим непосредственным участием.

Итак, наша малая команда – это я, профессор Чалых, Ангелика и Макс. Моими стараниями в экспедицию также должен был ехать мой младший брат Деметрис. Это меня одновременно и радовало, и беспокоило. Я смогла получить грант на включение его в экспедицию довольно легко. Конечно, с точки зрения Дэма, мне пришлось пройти сотни инстанций и совершить миллион бюрократических взаимодействий с ними, но я-то знаю процессы получения грантов от Института и понимаю, что мой мне дали подозрительно безболезненно. Иногда мой мозг слишком легко генерировал параноидальные идеи и целые конспирологические теории, направленные против нашей экспедиции или против меня, в частности.

Я отложила в сторону таблоид и потянулась за лекарственным блоком, который охотно выплюнул на мою бледную ладонь две крошечные таблетки успокоения.

Деметрис будет не Деметрис, если хорошенько не потусит перед отлётом неизвестно куда. Не спорю, что, во-первых, мне было приятно лишний раз напомнить сверстникам о моей предстоящей миссии, приподняться в их глазах из простого парня-тусовщика в почти что учёного, такого весомого и значимого. К тому же я хотел кое-что перетереть с Вано – Йеговой Ноа Василио Найковым, номер четыреста две тысячи восемьсот восемь двести четыре – моим корешем, софтовым гением, пареньком не от мира сего (да вы только посмотрите на его порядковый номер – сразу видно, знак судьбы), но надёжным и лёгким на подъём, если знать, в какую тусовку его тащить.

У меня было время продумать план развлечений на вечер, пока я принимал участие в двухчасовом обязательном Занятии Во Благо СтарСити – сегодня я должен был зачистить под последующую покраску 800 м 2стены какого-то офисного здания. Работа не пыльная, лети себе в метре от стены и поглядывай, чтобы струйный очиститель работал равномерно и без перебоев. К тому же в нижней части здания не было окон, а значит, никаких особых мер предосторожности, как при работе с гипсостеклом, мне не надо было предпринимать.

Вообще, моё присутствие было скорее формальностью, чем реальной необходимостью, но я не скучал. Для начала мною был выбран, приобретён и даже доставлен в нужное место качественный стимулянт: не слишком адреналиновый, чтобы угодить моему и так немного дёрганому товарищу Вано, но при этом достаточно эндорфинный, чтобы угодить мне.

Конечно, покупка (точнее, выменивание за некоторые блага, которые я смог скопить недель за шесть) таких вещей была делом немного, совсем немного, рискованным, и, если бы сестра узнала, чем я занимаюсь в свободное время помимо бега и написания музыки, она бы ни за что не взяла меня ни в какую научную экспедицию, чтобы не рисковать собственной репутацией и карьерой. Да и вообще, она, наверное, заперла бы меня в мягкий куб лечебницы, пока последний атом запрещённых веществ не покинул бы моё тело, а заодно вживила бы мне, как страшному преступнику, регулятор всех гормональных систем тела, лишь бы только дорогой брат не натворил глупостей. Так что я всегда был предельно осторожен и позволял себе маленькие радости гораздо реже, чем хотелось бы.

В этот раз я раздобыл 0,15 мг МГБ38999. Этого количества прекрасно хватит и на меня, и на Вано. К счастью, мой худощавый друг с ускоренным метаболизмом отлично входит в раж уже с трети приобретённого количества, быстро достигает пика, быстро остывает и никогда не требует продолжения. Экономно. Вано никогда не докладывал своих благ для покупки стимулянтов, и я никогда не просил. Во-первых, инициатива затусить всегда исходила от меня. Ну а во-вторых, Вано помогал мне с прошивкой моих модов, да и вообще, решал чуть ли не любые технические проблемы. Кстати, именно его идея нагнетать, а затем собирать конденсат от холодильной установки помогла мне накопить за три недели лишние 80 мл чистой воды, которые я также использовал для оплаты вещества, предварительно ионизировав и смешав её с обычной водой из собственного пайка.

Я забрал Вано в десять вечера. Он жил в точно таком же кубике, как и я, только вместо видов природы предпочитал ставить неясные и мрачные абстракции. Его жилище было выдержано в тёмно-серых, почти чёрных тонах. Но известно, что чисто чёрный запрещён Комитетом по состоянию психического здоровья, поэтому Вано разбавил тёмно-серый ярко-оранжевыми полосами на стенах и диване и кислотно-зелёными деталями кухонной мебели и столешницы. Сочетание получилось дикое, может, круче, чем в иных закрытых клубешниках. В ванной и спальном уголке на смену серому основным тоном был сиреневый в невероятном сочетании с какими-то неоновыми пятнами, будто разбрызганными по стенам.