Айя Рин - Фазеры. Часть первая. Фаза сна

– Да, я тебя обманула, – призналась она, заметив твой пристальный взгляд. – Я делала это раньше. Просто не хотела, чтобы ты чувствовала себя ничего не умеющей.

– Я и так себя такой чувствую! Но зачем? Зачем ты делала это раньше, если у тебя есть разрешение от родителей? – не понимала ты. Злата нахмурилась и весело отмахнулась:

– Да неважно…

Ты хотела возразить, но не успела.

– Тише, глупышки, – прошипел Емеля. – Здесь прослушки, будьте осторожнее.

И он побежал по ярусу. Забыв о прерванном разговоре, вы бросились за ним – перспектива надолго застрять в этом безлюдном месте не радовала. Ближайший лифт оказался рядом. Емеля нажал кнопку вызова.

Вскоре приехала кабина. К облегчению всех троих она была пуста – никому из учеников не хотелось тащиться к дальнему лифту, все ездили на главных для школы – шестом и седьмом.

– Вам на какой? – осведомился Емеля.

– На минус третий, – ответила Злата.

– Нулевой, – вспомнила ты.

– Ну да, – хмыкнул парень и нажал на кнопку «1». – Вы же у нас внучка самого сонатора. И этаж соответствующий. Самый поче-е-етный. А квартира у вас вообще, наверное, пятикомнатная?

Ты не ответила, и Емеля отвернулся к стеклу. Он постоянно сдувал длинную челку, а та возвращалась обратно. Вы со Златой переглянулись и рассмеялись. Ее смех показался тебе таким же легким и пышным, как ее золотые волосы. Тебе было спокойно со Златой. «Кажется, я нашла друга», – мелькнула мимолетная мысль-солнышко, освещающая мрак, в котором ты оказалась. Но тут же ее заслонила другая, более крупная, мысль-туча: «Друзей нельзя завести так быстро. Каждый сам за себя».

Емеля обернулся на смех и задумчиво дотронулся до брови. Ты заметила, что в этом месте у него проходил вертикальный шрам. Теперь он еще больше напоминал дикого кота: светло зеленые глаза и след, словно он с кем-то подрался.

– А почему ты нажал на первый этаж? – поинтересовалась Злата.

– Потому что еду к дяде на работу.

– Ах, будущей медик, – проговорила она каким-то странным тоном, который пока был тебе непонятен.

Ты заметила, что белая рубашка Емели напоминала медицинский халат. Черный расслабленный галстук и горчичного цвета штаны отлично сочетались с его русыми волосами. Парню удавалось выглядеть одновременно официально и молодежно.

– У вас в семье все врачи? – неожиданно для самой себя спросила ты. – Наверное, это классно, когда у тебя с родными общие интересы…

– Общие интересы у меня только с дядей, – вздохнул Емеля. – И с папой… Были.

– Он отрекся от медицины? – удивилась ты.

– Он умер. – Парень сжал кулаки, и на них вздулись вены. Ты думала, что спутник больше не заговорит, но тот еле слышно процедил, сжимая зубы: – Его заморозили, когда я был ребенком… А что нравилось маме, спросить возможности у меня не было…

Двери распахнулись, и Емеля выскочил наружу, даже не обернувшись. А в лифт протолкнулось несколько человек. «Умерли…», – с этой печальной мыслью ты нажала «0» и, договорившись со Златой о встрече на первом ярусе, вышла в темный тоннель.

Вот в чем заключалась разница верхних этажей и нижних: наверху днем было светло, как на улице – ну, не считая школьного коридора, – а под землей темно и жутко. Ты доковыляла до двери с номером «13» и огорчилась: там все-таки стоял отпечаток пальца, а не обычный замок, как во сне.

Ты глубоко вдохнула и нажала на звонок. Дверь открыли не сразу. Внутри за ней долго что-то происходило. И только потом послышался металлический голос Эмнайтика:

– Кто там?

– Это я, АК-1.

– О, милая леди. – Дверь открылась. – Я скучал по вам.

Как только ты вошла в свою комнату, душа наполнилась светом. Все здесь казалось таким родным и знакомым. Ты присела на диван, около которого все еще валялся подаренный дедом наряд.

– Вы голодны, милая леди?

– Очень.

Ты подняла упавшее розовое платье. Оно казалось тебе таким прекрасным. Ведь его подарил дедушка. Ты еще немного полюбовалась подарком, а потом аккуратно сложила его в рюкзак.

После выбрала две книги, которые решила забрать с собой. Сначала было стыдно: «Словно я ворую все это сейчас». Но потом ты успокоилась: «Это мой дом. И вещи мои. Я не могу воровать у себя».

Вскоре робот привез поднос с любимой едой. Ты скучала по пище Эмнайтика.

– Почему вы так поступили со мной, милая леди? – обиженно спросил робот. – Ведь я волновался. И как вы узнали пароль?

– Какой?

– «Я знаю пароль».

– А. – Ты устало улыбнулась. – Так вот, значит, на какие слова дверь открылась. Буду знать.

– Теперь это неважно. Пароль работал только изнутри, но ваша сестра отменила его, ведь ей некого удерживать дома. В отличие от вашего дедушки… – Робот замялся, и ты помрачнела.

– Эмнайтик, расскажи мне, как он умер? И как об этом узнала сестра?

– Все произошло очень быстро. Как только господин Л услышал о вашей пропаже, он сразу пошел за вами. Он вас очень сильно любил.

Эти слова больно впились в сердце – словно каждая буковка была острым акульим зубом, – и оно омылось кровью. Ведь теперь ты сомневалась, что деду не было до тебя дела. Вероятно, он действительно тебя любил. И чтобы доказать это, ему пришлось умереть.

– А потом, – продолжил Эмнайтик, – он просто не вернулся. Сказали, что у него был сердечный приступ. Хотя, это так странно для Сомнус-Сити. Тут почти никто не болеет.

Ты вновь удивилась тому, как по-человечески говорит робот.

– Когда об этом сообщили АК-2, я не знаю. В тот день она осталась ночевать в школе, так как готовила с ЛУ-3 реферат.

– Но почему ее нет здесь сейчас?

– Ваша сестра переехала в школьное общежитие. А мы, роботы, теперь остались здесь совсем одни. Но вы приезжайте. Вот и АК-2 перед вами заскочила на пару минут перед тем, как пойти…

– Куда пойти?

– АК-2 отправилась сегодня на похороны господина Л.

«А меня не пригласили, – расстроилась ты. – Я хотела бы с ним проститься».

Стараясь не думать о грустном, ты перешла к главному:

– Эмнайтик, мне нужно спросить у тебя кое-что очень важное.

– Подождите, милая леди. Пойдемте со мной.

Он привел тебя к дедову кабинету – вы вошли внутрь, и робот захлопнул дверь.

– В этой комнате нет прослушек, – пояснил он. – В остальных нас может подслушать сонат.

– Так вот почему дедушка был вежлив со мной только здесь…

– Все верно, – ответил робот и повторил: – Он вас очень сильно любил… Так что вы хотели спросить?

– Эмнайтик, прошу тебя, скажи правду: я дефектная, да?

Наконец-то ты задала этот вопрос. Наконец осмелилась произнести ту мысль, которую прятала от себя самой. Ты боялась ответа, но пришла сюда, чтобы услышать его. Сердце уже подсказывало правду. Ты знала, что услышишь. Хотя разум твердил другое.