Бидхан Бондепадхай - Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

Как он покинул болото, Святогор не помнил. В себя он пришел в какой-то землянке, где резко пахло сыростью, землей и плесенью. Святогор, с перевязанным плечом, лежал на застеленном брезентом лежаке и разглядывал помещение. В помещении хозяйничал человек, который что-то готовил.

– Где я?.. – с трудом выдавил Святогор.

– Ты у меня дома, – бодрым голосом ответил человек, не оборачиваясь.

– У тебя? А кто ты?

Человек обернулся. Это был Джа. Все такой же седовласый и с неизменной улыбкой.

– Джа! – воскликнул Святогор. – Господи!

Святогор, пытаясь встать, искал слова, которые затерялись у него в голове.

– Да-да – Я. Ты бы полежал еще, а то туман сильно по мозгам бьет.

– Да я в порядке.

– Всякий больной, почувствовав облегчение, говорит так же, даже не зная, что облегчение – это лишь начало, а не конец выздоровления. Ты мне лучше расскажи, что за чертовщина была на болоте?

Повисла тишина. Святогор тупо смотрел на Джа, не зная, что ответить, а Джа смотрел на Святогора ожидая его ответа.

– Так и что же стряслось? Какой черт дернул тебя и охотников на болото? Вы на кого-то нарвались в лесу?

– Да… – выдавил Святогор. – На меня.

– Прости, не понял?

– На меня, – повторил Святогор. – Они за мной гнались.

Святогор поведал историю последней ночи. От услышанного Джа присел, пытаясь собрать мысли в кучу. История Святогора поразила его, но словно бы не удивила. Словно Джа ожидал чего-то похожего, но не в таком свете.

– Вот тебе и раз… – произнес Джа, ставя точку в истории Святогора.

– Что мне делать?.. – сокрушенно, словно в пустоту, спросил Святогор.

– Ну, явно не возвращаться назад. И дураку ясно, что обратный путь тебе заказан.

– Да, я и сам это понимаю.

– Да и тут тебе лучше не оставаться. Они так просто не забудут и в покое тебя не оставят.

– Что тогда делать?

– Ну, эту ночь можешь побыть у меня, а потом прости… Потом тебе придется уйти. Ты угроза не только для себя, но и для меня.

– Извини… – сокрушенно произнес Святогор.

– Да ладно… Не переживай, я попробую что-нибудь придумать.

Остаток дня Джа и Святогор провели в каком-то одиночестве. Они почти не разговаривали. Каждый занимался чем-то своим, а ближе к вечеру, когда Святогор пришел в норму, Джа, со словами: «Я вернусь утром, а ты ложись и поспи. Тебе это будет полезно», покинул Святогора, оставив его наедине с самим собой и своей совестью.

Святогор пытался уснуть, но буря и шквал мыслей начисто отбивали желание спать. Святогор ворочался и тяжело дышал, пытаясь силой заставить себя заснуть. В какой-то момент, ворох мыслей понес сознание бурным потоком и Святогор не заметил, как сон навалился и погрузил в себя. Сон совести рождает кошмары. А сейчас совесть Святогора горела адским огнем, выжигая душу. Святогор видел жуткий кошмар, в котором он пытался убежать, но, сколько бы он не старался, каменные ноги еле-еле волочились, а его преследователи догоняли его, пока не догнали и не схватили. Его били и истязали, а Святогор пытался бить в ответ, но все его истязатели словно бы из тумана, пропускали удары Святогора сквозь себя. Удары сопровождались хоровым криком. Толпа кричала одно и то же слово «Чудовище! Чудовище! Чудовище!». Ужас поглощал Святогора сковывая движения. Толпа, крича и беснуясь, стала расступаться. Святогора подхватили и куда-то понесли. Его крепко держали, не давая возможности двинуться. Его несли под ревущий хор к какой-то яме. Подойдя ближе, Святогор увидел открытый гроб на дне ямы. Словно мешок с картошкой, его скинули на дно этой ямы. В рокочущей толпе показалась девушка – мать той самой девочки, которая держала в руке лопату. Толпа бесновалась и все громче, и громче ревела, выкрикивая одно и то же слово. Мать глядела на Святогора ненавистными глазами, а толпа словно клубок змей начала сплетаться в единую массу.

– Это ты виноват! – гневно прокричала девушка. – Чудовище!

Святогор с ужасом смотрел в ее глаза, а девушка принялась орудовать лопатой, засыпая Святогора землей. Святогор, засыпаемый землей, под рокочущий гомон, закричал в ужасе, осознавая неизбежное.

В холодном поту, с диким тремором во всем теле и чудовищным ревом ужаса, Святогор вернулся в реальный мир, все еще видя перед собой жуткий кошмар. Какое-то время Святогор сидел, безумно трясясь от страха и тяжело дыша. Ощущение реальности постепенно возвращалось. Святогор схватился за голову, издав крик душевной боли. Какое-то время он сидел так, схватившись за голову, и силой прогонял стоявший перед глазами сон. Вскочив как ужаленный, он вылетел на улицу и принялся, грозно ревя, крушить все, что попадалось под руку, выпуская гнев и ярость. Святогор, не щадя рук, драл стволы деревьев, сносил и вырывал молодые деревца, метал булыжники и все, что попадалось, до тех пор, пока не выбился из сил. Пав на колени перед небольшой лужей, Святогор тяжело дышал, не в силах более крушить. Гнев понемногу стихал и сквозь пелену ярости Святогор разглядел в отражении воды свое лицо. Он, сгорбившись, сидел на коленях, опустив окровавленные руки и глядел на свое отражение, собираясь с мыслями.

– Ты думал, – произнес Святогор, обращаясь к своему отражению. – Что получил шанс искупить свое зло? Это зло не искупить, потому, что это порочный круг. Сделав выбор, ты замыкаешь этот круг на себе! Круг блядской человеческой морали! – выкрикнул Святогор, ударяя по отражению, и расплескивая во все стороны воду. – Круг, из которого не выйти, – сквозь зубы произнес Святогор, видя, как возвращается вода и его отражение. – Потому, – продолжил Святогор сквозь зубы. – Что совесть – это убийца, которого ты сам взращиваешь внутри себя, принимая эту сраную мораль! – Святогор ударил по отражению другой рукой и когда отражение вернулось, начал кричать на отражение. – У жизни нет морали! Жизнь ценит лишь жизнь, а ты ее только отнимаешь! – Святогор ударил обеими руками. – Вот она и наказала тебя, обременив этой тушей… – ревел Святого, видя, как его отражение вновь возвращается. – Человеческая мораль – это когда: сбежал – трус! – удар по отражению. – Нанес удар – убийца! – еще удар по отражению. – Дал себя убить – ничтожество! – удар обеими руками по отражению. – И все… При любом раскладе ты не прав! Либо люди буду казнить тебя, либо ты сам себя… Человеческая мораль – это путь поперек самой жизни. Ты мечтал об одиночестве, ну так на! Пожалуйста! Подавись! – Святогор несколько раз ударил отражение. – Ты искал в одиночестве спасения? – тяжело дыша продолжил он. – Теперь это не спасение, а бремя… Бремя, которое ты возложил на себя сделанным выбором! – Святогор пристально глядел на свое отражение, вглядываясь в золотеющие глаза и продолжал сквозь зубы, раскаляясь от гнева. – Ты слушал людей и избрал их мораль, а теперь ты чудовище! И не люди сделали тебя им, а ты сам! Сам! Сам превратил себя в чудовище, своим выбором! Жизнь лишь завернула тебя в соответствующую пачку, дабы все видели! Ты сам виноват!