Юрий Бисеров - Школа космических путешественников

– Он был ещё молодой, чуть старше моего отца. Сто два или сто три ему было?

– Сто два, – всхлипнула Наташа, – реклама говорит: «Вероятность – одна миллионная процента!». Знаешь, кажется, это мало…

– Это пройдёт. Ты сейчас перегружена: учёба, смерть дедушки, отъезд родителей, которых ты теперь будешь видеть только по телесвязи раз в год. Всё пройдёт. К сожалению, люди всё ещё умирают, – голос его был спокойный, уверенный и далёкий.

– Пройдёт…А что с нами? Что ты придумаешь? У тебя же всё запланировано на много лет вперёд.

– И я осуществляю все планы!

– Как мы сможем быть вместе, и чтобы я тоже могла работать по профессии? Я тоже не хочу перечеркнуть четыре года жизни!

– Давай, я через полгода вернусь, и мы решим, сказал он примирительно. – За это время я что-нибудь придумаю.

– Я думала над этим. Через полгода ничего не изменится.

– И ты знаешь, почему я этого хочу! У мамы сегодня был приступ, – сказал он глухо. – Родители скрывали от меня, что они участились. А очередь на лекарство только растёт – приоритет в порядке значимости человека для общества. Исследователи дальнего космоса – это не только престижно, это ещё и высокий рейтинг и для родителей тоже. Кроме меня у них никого нет.

– Знаю, знаю. И ты знаешь, как я люблю твою маму. Мы выросли здесь. Но и о себе я должна подумать, – сказала она после паузы.

Костя молчал: «Сейчас она скажет».

– Был выбор места после учёбы. Я выбрала Александрию, – она опустила голову. – Флора этой планеты ещё не изучена. И… там мои родители. Хоть кто-то будет рядом со мной.

Они молча шли по парку, держась за руки. И прохожие могли принять их за влюблённых.

III.

Школа космических путешественников располагалась в комплексе зданий, построенных в стиле дворцов девятнадцатого века. Корпуса и переходы между ними образовывали многочисленные дворики, в которых росли деревья и аккуратно подстриженные кустарники.

Из центрального входа вышел старшекурсник и быстрым шагом пронёсся мимо группы студентов. Он успел пожать руки двоим, остальным только махнул рукой.

– Интересно, куда он бежит? Сегодня ему уж точно некуда спешить!

– Он всегда стремителен. Не отпускает его учёба.

Юноша их не слышал, он уже миновал широкую лестницу и шёл по центральной аллее. Все скамейки были заняты – учебный год закончен, тепло, светло и студенты младших курсов вышли на улицу пообщаться перед расставанием на каникулы. Он свернул с аллеи и скрылся под кронами деревьев. В тени раскидистого дуба нашлась пустая скамейка – наконец он смог остановиться и осмыслить происходящее. В его голове мелькали события этой недели. В особенности сегодняшнего экзамена, последнего в Школе.

– Костя, привет! С утра тебя не могу поймать – всё носишься, – подошёл однокурсник Кости и присел рядом на скамейку.

– Чего тебе, Вадик? – глухо спросил Костя и поморщился, словно ему обрабатывали свежую рану.

– Не переживай! Со всяким бывает! Ещё можно исправить ситуацию. Ты сможешь!

– Смогу, конечно, смогу, иначе четыре года коту под хвост! Да я нормально…

– Я и вижу! Сидишь один, камни под ногами рассматриваешь! Ты же Константин Савельев!

– Ага, он самый. Какой общий рейтинг? Уже показали?

– Сразу, ты ж убежал. Ты – второй. Отрыв минимальный. Так что на дипломном догонишь!

– Четыре года быть первым и на самом последнем экзамене – второй, – Костя обхватил голову.

– Ну, знаешь, после семнадцатого места сегодня, хорошо, что второе удержал. Запас у тебя солидный был.

– Кто на первом? Петя?

– Нет, он на третьем, сразу за тобой. Лиза Воскресенская из дополнительной группы.

– Ты её знаешь? Я видел её имя – она в десятку перед самыми экзаменами вошла, – но не сталкивался.

– Это ты зря. Симпатичная девчонка, из Александрийского филиала, последний курс на земле доучивалась. Спокойная, без выпендрёжа.

– А ты, я смотрю, всех девчонок знаешь! – Костя вяло улыбнулся.

– Это ты помолвлен, а мне ещё над этим работать надо. Вот кручусь по мере сил! – усмехнулся Вадик. – Пойдём, сейчас официальная церемония начнётся.

«Александрия. Помолвлен», – эти слова эхом отозвались в голове Кости.

– Прости, Вадик, я уже совсем… Не спросил, какое у тебя место?

IV.

Когда Костя и Вадик пришли в Большой зал, уже почти все студенты собрались. На сцене в президиуме не хватало только директора Школы Шустрова Ивана Сергеевича – академика Академии Космоса, легенды межпланетных путешествий и первого исследователя дальнего космоса. Наконец он занял кресло в центре. Все студенты расселись по местам, и в зале стало тихо, так что можно было слышать дыхание соседа.

– Рад вас всех поздравить с завершением обучения в Школе, – начал свою речь Иван Сергеевич. – Сегодня был последний земной экзамен для вас. Вы продемонстрировали все свои способности и заслуженно получили места в рейтинге. Прошу вас и далее, уже в работе, быть всегда собранными, работать на пределе своих сил, быть верными товарищами в какие бы уголки Вселенной вас не занесло. Но впереди у вас последнее испытание – космический экзамен, – Иван Сергеевич кратко рассказал о тяготах длительного полёта в малой группе на учебном корабле.

– Зачем он это нам рассказывает? Как будто мы не провели в одиночку по трое суток без сна в совершенно пустой комнате, решая в уме задачи навигации и составляя планы высадки на планеты, – шепнул Вадик.

– Тихо, дай послушать! Испытания здесь, когда знаешь, что за стенкой люди и, случись что, они помогут, и в космосе – это разные вещи.

Тем временем Иван Сергеевич перешёл к организационной части.

– Через неделю вы полетите на случайно отобранные планеты для осуществления высадки и проведения экспериментов. Задание должно быть выполнено максимально точно и в срок. В каждом экипаже будет наставник из числа профессоров и преподавателей Школы, офицеров Космических сил, работников Академии космоса и других космических высших учебных заведений, – официальным тоном докладывал Иван Сергеевич.

– Вадик, ты эту Воскресенскую видишь в зале? – шепнул Костя. – После окончания познакомь меня с ней. Всё-таки полгода вместе провести придётся.

– Запросто, вон во втором ряду слева у прохода блондинка. Это она.

После директора выступили с напутственными речами приглашённые гости: два космических академика, директор Варшавского института прикладной космической ботаники, профессора и офицеры. Все, как сговорились, твердили о трудностях полётов и престиже профессии. Только один полковник развеял скуку, рассказав пару историй из космических полётов.

– Хорошо, что лекции отменили ещё в двадцать первом веке, – сказал весело Вадим на выходе из Большого зала. – Не доучились бы до конца.