Анатолий Гаврилов - Посланец Шамбалы

Полковник нервно заходил по комнате.

«Посадить в камеру? Но это уже было. Натравить бандитов? Тоже было, да они наверняка и не возьмутся больше за такое дело, все суеверными стали. Остаётся одно – заказать Соколова киллеру, но сделать это должен Резаный. Я не могу засветиться в этом деле», – рассуждал полковник.

Весь оставшийся вечер история с конвертом не выходила у него из головы.

Утром Русаков позвонил Резаному и назначил ему встречу в кафе. Приехав чуть раньше, заказал кофе и стал ждать Резаного. Когда тот пришел, не тратя время на прелюдии, сказал:

– Я хочу, чтобы ты нашёл хорошего киллера и заказал Соколова.

– Хороший киллер сидит у вас в милиции, – ответил Резаный.

– Значит, надо найти другого. Нет в нашем городе, поищите в другом.

– Молва о Соколове разошлась очень далеко, с ним уже никто не захочет связываться. Да и меня в это дело не впутывай. Лучший вариант – выпусти Коняхина, он за освобождение сделает всё что хочешь.

Полковнику не нравился тон, каким с ним разговаривал Резаный, но поделать он ничего не мог, поэтому просто встал и ушёл, не расплатившись за кофе.

Приехав в отделение, стал думать о том, как освободить Коняхина: «Какие есть против него улики? Выстрела он не успел сделать, а то, что лежал на чердаке с винтовкой… В этом случае ему можно предъявить только обвинение в незаконном хранении и ношении оружия, значит, можно его выпустить под подписку о невыезде».

Русаков вызвал следователя, который вёл дело Коняхина:

– Как продвигается расследование?

– Да дело ведь ясное, товарищ полковник, взяли с поличным, сидеть ему теперь как минимум два года.

– А может, какие-то нарушения допущены при задержании со стороны майора Быкова, может, что-то не так оформили? Есть ли отпечатки пальцев на винтовке?

– Так у Быкова всегда есть нарушения. Обыск в квартире Коняхина провел без понятых. Отпечатков на винтовке, конечно, нет, киллер работал в перчатках.

– Слушай, капитан, так, может, выпустить его под залог?

– Можно, товарищ полковник, если судья разрешит.

– Ну, судью я беру на себя.

Русаков спустился в подвал и велел караульному открыть камеру, в которой находился Коняхин. Оставшись с ним один на один, сразу, без предисловий, предложил убрать Соколова в обмен на освобождение. Коняхин согласился.

Полковник поднялся в дежурную комнату, вызвал водителя и по телефону договорился с судьёй о встрече.

С судьёй говорили недолго, полковник попросил его подписать протокол об освобождении Коняхина под подписку о невыезде. Судья не отказал.

На следующий день в полдень Коняхина выпустили. Дома он первым делом как следует вымылся, после этого решил отлежаться и отдохнуть. А потом поехал за новой винтовкой в свой деревенский дом, где хранил целый арсенал в тайнике, оборудованном в погребе. Выбрав винтовку, взял обойму с патронами, всё хорошо проверил, чтобы избежать повторной неудачи. Разобрав винтовку, положил ее в сумку, сверху прикрыв старой курткой.

Посидел на крыльце, покурил, полюбовался деревенской природой. Вспомнились детские годы, как он с другими деревенскими мальчишками играл, бегал купаться… Как быстро пролетела эта беззаботная жизнь! Работы в разоренной деревне не было, поэтому еще совсем молодым парнишкой уехал в город, попал в одну из банд. При попытке ограбления ювелирного магазина всех, кроме него, схватили, и всё оружие банды досталось ему.

Киллером он стал случайно. Его знакомый состоял в бригаде Жестокого. Им потребовалось убрать одного предпринимателя, а так как знали, что он умеет по-снайперски стрелять, обратились к нему…

Коняхин ещё немного полюбовался природой, потом вышел на дорогу ловить попутку: своей машиной он боялся пользоваться, опасаясь слежки.

На дороге появился старенький «москвичок». Коняхин махнул рукой, машина остановилась.

– До города не подбросишь?

– Садись, – сказал водитель.

Всю дорогу ехали молча, водитель оказался не из разговорчивых, только в городе спросил пассажира, где его лучше высадить.

Дома Коняхин решил пораньше лечь спать, чтобы хорошенько выспаться. Предстоял трудный день, снова нужно было долго лежать в засаде, выслеживая Соколова. Но заснуть никак не удавалось. Он ворочался в постели. Идти на «мокрое» дело ему не хотелось, но и сидеть в тюрьме тоже желания не было. Убрав Соколова, он выполнит сразу два заказа, и ему не придётся возвращать аванс, полученный от Жестокого. С деньгами у него было туго.

Утром Коняхину показалось, что он и не спал совсем. Быстро умылся, позавтракал и отправился на знакомый чердак дома на Центральной улице. Стекла в слуховом окне по-прежнему не было, оно лежало рядом. Киллер собрал винтовку и стал ждать появления Соколова, но тот на улице так и не появился.

На второй день всё повторилось. Лёжа в засаде, киллер видел, как жена Соколова уходила на работу, как вернулась вечером, но сам он снова ни разу из дома не вышел. Может, он куда-то уехал?

На следующий день утром, прежде чем идти в засаду, киллер позвонил на квартиру Соколова, найдя его номер в справочнике. Ответил сам Соколов. Коняхин тут же положил трубку и отправился на чердак. Однако Соколов опять из дома не вышел. Киллер позвонил ему по сотовому, и Соколов сразу же ответил:

– Слушай, Коняхин, ты ещё не совсем потерянный человек, убить меня у тебя всё равно не получится, лучше иди и расскажи всё майору Быкову, отсидишь положенный срок, тебе больше двух лет не дадут, с чистой совестью выйдешь на свободу. Жестокого можешь не бояться, он на свободу больше не выйдет. Полковник Русаков тебе тоже ничего не сделает, он сам скоро окажется на скамье подсудимых.

Киллер слушал, онемев от удивления. Откуда Соколов знает, что он его хочет убить? Полежав еще немного, разобрал винтовку, положил её в сумку и покинул чердак.

В этот же день Коняхин явился с повинной и рассказал майору Быкову о заказе Русакова. Выслушал его, майор сказал:

– Я догадывался, что полковник Русаков связан с бандитами, но доказательств не было, да и твои показания, скорее всего, мало что изменят: убийство ты не совершил, денег он тебе не заплатил. Состава преступления нет, хотя повод для служебного расследования имеется. Но если дать ход твоим показаниям, бандиты из бригады Жестокого могут в камере с тобой расправиться.

– Пусть расправляются, это будет искуплением моих грехов, – сказал Коняхин.

Майор Быков тоже рисковал, отправляя докладную с его показаниями на полковника Русакова в областное УВД. Он понимал, что там могут выступить за сохранение чести мундира и спустить дело на тормозах. Тогда Русаков сделает всё, чтобы выгнать его из органов.

Однако, вопреки опасениям майора, из области приехала комиссия по рассмотрению служебного соответствия полковника Русакова. Его временно отстранили от руководства отделом милиции. Оказывается, в областном УВД это была уже не первая докладная о связях полковника с бандитами.