Лора Андерсен - Тина Роджер

— Лао не говорил мне об этом. Я думала, если я стала телепатом…

— Это бы никак не помогло тебе получить ребенка на воспитание. Теперь, если конечно наши отношения хоть в какой-то мере наладятся, ты получаешь такую возможность.

— Значит, все будет зависеть от того, смогу ли я себя перебороть. — Тина представила себя с Креилом в постели, мгновенно откуда-то из глубины подсознания поднялся животный страх, от которого выступила холодная испарина на лбу.

Креил прекратил есть, вслушался в ее мысли, тяжело вздохнул.

— Я бы попробовал все-таки сделать зондаж, Тина. Да не бледней так. Никто, по крайней мере, пока не закончим разбираться с Лионом, тебя не тронет. Не до того сейчас. А потом посмотрим. Странно все это.

— Я видела, как вы изменяли тело, — призналась Тина.

— Я же просил — не смотреть!— сказал Креил с откровенной досадой.

— Было очень больно, Советник, и страшно. Даже если не смотреть, и так понятно, что все не так.

— Ты должна помнить Тина, я — не человек. Как бы это страшно не звучало. И если тебе не удастся как-то с этим примириться…

— А Лион?

— Лион? — Креилу очень не хотелось врать, но и сказать правду… — Лион — хороший мальчик.

— Я спросила — тоже не человек?

— Как ты себе это представляешь? Это философия, Тина. Люди — нелюди… Все очень условно. Что это для тебя значит?

— А что вы имеете в виду, когда это говорите? Что можете менять тело?

— Не только. Есть много отличий. Изменение тела — лишь одно из них.

— Я слышала, вы не просто много живете, а практически бессмертны. Это правда?

— Не бессмертны, но долго.

— Я устала, Советник, — Тина поднялась из-за стола. — Вы не хотите говорить откровенно. На самом, деле я все поняла. Хотя, если Лион будет как вы, я имею в виду бессмертным, ну что ж, наверное, это удивительная жизнь, посмотреть другие миры, планеты, просто мне это сложно представить. Я — обычная земная женщина, а он будет чем-то совсем другим. Я постараюсь справиться с собой, поверьте, меньше всего мне хочется провести остаток жизни в психушке.

— Лейла будет приезжать сюда, делать тебе обезболивание. Каждые шесть часов.

— Она говорила. Все это очень трудно, Советник, но я постараюсь справиться.

Тина медленно прошла в свою спальню, легла на кровать, уткнулась в подушку и долго лежала без сна, сдерживая рыдания.

Строггорн появился в квартире Креила поздно ночью. Последние два дня Тина опять так плохо чувствовала себя, что Лейла практически жила у Креила.

У Строггорна было нехорошее предчувствие, и он тщательно подготовился к тому, что предстояло делать: отменил все встречи на ближайшие несколько дней, и на всякий случай передал все дела своему помощнику — Эмилю ван Эркину… Он прошел в гостиную, Лейла спала в кресле, но мгновенно проснулась, как только он вошел.

— Смена пришла, — Строггорн был не в состоянии улыбнуться даже мысленно. — Можешь ехать домой, Лейла. Отдохни.

— Ты справишься один?

— Я буду не один. Сейчас приедет Лао. А я пока закажу что-нибудь поесть.

Лейла поднялась с кресла, но не торопилась уходить. Строггорн быстро продиктовал заказ по телекому и обернулся.

— Что не так, девочка?

— Это правда? Ты будешь… — у нее не было сил закончить.

Глаза Строггорна потемнели.

— Я хотел тебя попросить, не вмешиваться в это дело. Кстати, откуда ты знаешь?

— Тина, ну… — Лейла прятала глаза.

— Не умеет скрывать свои мысли, — продолжил Строггорн. Он подошел к Лейле близко. — Посмотри на меня!

Лейла медленно подняла глаза.

— Не лезь в это, детка. Поверь. Я и Аоллу просил о том же: не нужно вам в это вмешиваться. А теперь уходи. Потом все узнаешь.

Строггорн убедился, что Лейла ушла, и только после этого достал поднос с запакованным ужином из устройства авто-доставки. Он не успел доесть горячее, как появился Лао.

— Ужинаешь? Поздновато… — Лао улыбнулся.

— У тебя еще есть силы улыбаться?

— Пока есть.

— Как Тина?

— Плохо, иначе бы еще подождали. Совсем слабенькая, — Лао сел за стол и налил себе чаю.

— Не знаю, не нравится мне все это.

— А кому нравится?

— На всякий случай, я передал все дела Эмилю.

— Это еще зачем? — Лао нахмурился. — Хорошо. Там на тумбочке, кнопка, как закончишь, звони. Ну и если увижу, что ты «готов», тоже вмешаюсь. Так что… вроде бы все предусмотрели. Чего ты так боишься?

— Не знаю. Плохое предчувствие.

— Это нормально. Ничем хорошим ты не собираешься заниматься.

Строггорн поднялся.

— Иди, буди Тину. Нечего тянуть.

— Буди сам. Она же все знает. Удачи.

Тина проснулась от прикосновения к своему лицу и мгновенно, еще не открыв глаза, но ощутив: Мужчину в золоте, в ореоле огня, закричала: «Нет!», и попыталась соскочить с кровати.

Строггорн сильно, до боли, сжал ее руку, не давая сделать этого. Он смотрел на нее холодными, почти черными в полумраке, глазами, странно поблескивающими, что придавало его лицу совершенно нечеловеческое выражение и сковывало волю.

— Подождите, Советник, подождите. Я боюсь.

— Мне очень не хотелось оказывать психическое воздействие, девочка. Но я не вижу выхода. Не бойся, сейчас тебе не будет так страшно, — Строггорн наблюдал, как под его воздействием Тина обмякла и расслабилась. В ее голове мелькали обрывки мыслеобразов, сливаясь друг с другом и не образуя ясной картины мышления. — Ну вот, хорошо, — он сказал это для себя. Тина его не слышала. — Теперь еще расслабься, — продолжил он. Ее глаза полузакрылись. Строггорн начал осторожно ласкать ее, проводя одной рукой по мягкой округлости твердых грудей и чувствуя, как вздрагивает ее тело, быстро возбуждаясь от этого. — Хорошая девочка, — он поправил ее волосы, проведя по щеке, и Тина прильнула к его руке, трепетно вздохнув. — Хотел бы я знать, мой дружок, что понимал твой муж под словами: «Нужно ее очень сильно возбудить»? И что в его понимании «очень сильно»? — продолжал Строггорн свой монолог, проведя рукой по влажной промежности, что почти тут же отправило Тину в оргазм. Он несколько секунд ждал, пока ее тело опять не расслабится и она не перестанет стонать и всхлипывать. — Как все это грустно, мой дружочек! — Строггорн всмотрелся в ее влажное, совсем детское, лицо с мягкими полураскрытыми губами. — Такая милая девочка, — он подумал, как жаль, что пришлось применять такие методы, но еще страшнее, если эта женщина, совсем ребенок в их понимании, погибнет, а никто не попытается ее спасти.