Андрей Мартьянов - Роман с Хаосом

Звучит ужасно, правда? Этот милейший человек и есть самый главный злодей принадлежащего Дастину микрокосма. Грубо говоря, злой колдун, продавшийся с потрохами силам тьмы. Впрочем, подобное заключение вы уже могли сделать, исходя из его титулов и непроизносимого имени. Пейзаж вокруг Бэрайт-Тарро вполне соответствует легендам. Одинокая скала на болоте, верхушку которой украшает некое подобие каменного рыбьего скелета — замок. Кое-где — это видно даже сквозь туман — светятся багровыми глазками окна. Вокруг завывает, хлюпает, чавкает, ухает, вопит, и причитает (нечеловеческими голосами, понятно) разнообразная нежить и нечисть. Над нами уже дважды пролетали летучие мыши размером с теленка, в полынье одной из трясин любопытная Саша узрела утопленника приветственно помахавшего ей ручкой из-под воды, полчасика назад неподалеку проползла хищная сороконожка длиной с трамвай и высотой в половину человеческого роста, а где-то в глубинах трясин голосили болотные хохотунцы, имеющие, по объяснениям Дастина, отвратительную привычку зазывать мирных прохожих в топи и хляби, а затем увлекать на дно.

— Если всю эту мерзость создали по твоей личной просьбе, — втолковывал я напарнику, попутно стараясь отряхнуть со штанов налипшую вонючую тину, — то тебе сильно изменило чувство юмора. Такое безобразие может породить лишь исключительно болезненная фантазия.

— А по-моему, здесь мило, — неожиданно заявила Саша. — Ощущаешь себя героиней сказки про Черномора или Кощея Бессмертного. Вы же сами говорили, что это понарошку. Декорации фильма ужасов. Только здесь до невозможности сыро.

— Кумарийское болото зародилось без моего участия, — нехотя признался Дастин, одновременно чертыхаясь и прощупывая длинным шестом тропинку. — Гарбагот был изначально запланирован как личность, обладающая целым рядом маний, комплексов, физических и психических недостатков. Вы же читали сказки? Должны знать, как выглядит нормальный черный маг! Сначала здесь были поля, потом Гарбагот их намеренно заболотил, населил продуктами своих экспериментов… Я уже несколько раз пенял Сергею, что район вокруг замка Вечной Ночи превратился в самую настоящую зону экологического бедствия! Впрочем, мне это даже нравится. Ага, выходим на остров! Будьте повнимательнее, мало ли…

— Зачем ты нас сюда притащил? — очень недовольно сказал я, забираясь на скользкие камни и протягивая руку Саше. — Это место отстоит от королевского замка Медиолана больше, чем на четыреста километров!

— На сто две лиги, — сурово поправил Дастин. — Тео, вспомни наши давние споры, еще на Афродите. Правила игры нельзя нарушать! Если ты ворвешься в волшебную страну со своими идиотскими компьютерами, импульсными винтовками и подводными лодками, сказка испортится раз и навсегда! Вдобавок твое снаряжение просто не будет работать, это еще одна из обязательных установок моего мира. Чтобы не гадили… всякие техогенщики! Мисс Александра, вы в порядке?

— Экстремальный туризм, — слабо улыбнулась Саша, пытаясь удалить тяжелые комья грязи с подола длинной юбки. — Масса впечатлений. Особенно, если посмотреть наверх.

Я, проследив за взглядом Саши, задрал голову. М-да, достойно уважения. Десятки уродливых башенок, черные крепостные стены, горгульи-химеры, факела, пылающие почему-то зеленым огнем, скалящиеся черепа на пиках. Под остроконечными крышами башен на длинных балках устроены показательные виселицы — в петлях болтаются неудачливые герои. Не понимаю, откуда злой колдун нашел такую орду доблестных рыцарей, чтобы украсить их бренными останками свое обиталище?

— Прямо замок Дракулы, — заворожено прошептала Саша. — Только вампиров нет. Или все-таки есть?

— С вампиром я познакомлю вас позже, — решительно сказал Дастин, увлекая нас за собой к воротам. Я отметил, что ворота были замшелыми, скользкими и украшались стальными накладками в виде когтистых драконьих лап. Традиция, ничего не поделаешь.

Напарник подхватил висевший на цепи у ворот тяжелый молот, ударил им по металлическому гонгу (естественно, вырезанному в форме черепа) и…

— Не открывают, — пожаловался Дастин после десяти минут бесплодного ожидания. Саша начинала мерзнуть — солнце зашло, а со стороны болот наползал густой, смердящий плесенью туман. — Эй там, есть кто живой? Или мертвый, на худой конец! Гарбагот, открывай! Холодно же!

Откуда-то сверху громыхнул раскат смеха, который иначе как сатанинским и не назовешь, створки ворот поползли в стороны, издавая душераздирающий скрип, и нашим светлым очам предстала низенькая фигура с факелом в лапе. Не в руке, а именно в лапе.

— Привратник, — сообщил Дастин. — Привет, Шушуга. Хозяин дома?

— Смотрите, кто к нам приперся! — странный горбатый Шушуга, по ближайшему рассмотрению оказавшийся вполне натуральным гоблином, зеленым и чешуйчатым, смерил Дастина взглядом малюсеньких, налитых кровью глазок. — Погеройствовать захотел? Не надоело? Опять все будет, как в прошлый раз!

— А что было в прошлый раз? — я подозрительно глянул на Дастина. Напарник покраснел.

— Так побили его, — снисходительно объяснил низкорослый гоблинище. — А потом по болотам гоняли. Поганой метлой, в буквальном, ваше чужестранное высокородие, смысле. Мадамочку зачем с собой привели? Для жертвы Вековечной Тьме не пойдет, нам только девственницы потребны. Прочие не годятся. Барышня, вы девственница?

— Хамло! — обиделась Саша.

— Не хамло, а гоблин, — продолжал разливаться соловьем Шушуга. — Причем гоблин очень хорошего рода. Кривоноги Пещерные, с вашего позволения. Двадцать семь поколений злодействуем.

— Очень приятно, — прохладно бросил я. — Веди к хозяину, дело есть.

— Ну, пошли, раз дело, — гоблин махнул свободной от факела рукой. — Только осторожней, не поскользнитесь. Наши мантикоры весь двор загадили, а убирать некому. Гарнизон в очередной разбойный набег отправился. Еще вчера вечером. Меня по старости не взяли.

Зеленоватое существо, аккуратно обходя кучки помета, провело нас через двор-ущелье (снова диковатая экзотика — прикованные цепями к стенам скелеты, вороны, обгладывающие полуразложившихся покойников, и масса удивительных пыточных приспособлений, назначения большинства которых я просто не понимал за особой изощренностью механики), затем мы свернули к невероятно узкой винтовой лестнице и начали бесконечный подъем наверх, в башню Гарбагота.

— Шестьсот шестьдесят шесть ступенек, — не переставал нудеть Шушуга. — Не знаю, зачем так сделано, но хозяину приспичило — мол, другого числа не потреплю. Маята одна по ним подниматься. Башенка, кстати, именуется Пиком Черной Совы. Обратите внимания на каменные украшения.