Пол Андерсон - Аватара

Ему предстояло ответить на суровые вопросы или же перестать изображать из себя государственного деятеля. Какая же позиция является более справедливой, или хотя бы менее не правильной? Что важнее с точки зрения слона — хвост или хобот?

«Я видел слишком много несчастий во время Бед, а статистика, которую читал, сообщала о куда большем». Та маленькая девочка, имени которой Квик не знал, навсегда останется в его памяти. Между частями армии Соединенных Штатов и Священной Западной республики произошла пограничная стычка, неизвестно откуда прилетел мортирный снаряд. Как офицер соединенной комиссии по перемирию, Квик искал доказательства вины, но вместо них обнаружил ее тельце… девочка прижимала к ране игрушечного мишку, она истекала кровью. И все же погибла в руинах своего дома. Голод был много хуже, а пеллагра еще страшнее его. Какой raison d'etre имеет правительство, кроме заботы о людях? И кто будет заботиться о них, кроме правительства?

Квик пропустил глоток, насладился шествием жидкости по пищеводу и ощутил известную сардоничность. «Теперь я цитирую речь № 17-В», мысль эта позволила успокоиться, остановившись на фактах.

Яснее всего было одно: у гомо сапиенса нет дел среди звезд. Да-да, когда он созреет, пусть отправляется дальше. Но сперва следует привести в порядок свой дом. Откровенно говоря, сомнительны все космические полеты, начиная с первого спутника. Конечно, в подобном утверждении многие усмотрели бы ересь, и Квик никогда не выступал публично с подобными заявлениями. Технофилы лавиной обрушились бы на него со всеми цифрами, отражающими рост реального благосостояния за счет космического сырья, грудой цитат о передовых достижениях научной мысли и всем, что ожидает еще человечество в любом поле знаний — от контроля за землетрясениями до медицины… и они будут правы. Этим и в голову не пришло подумать, какой стабильный и вполне приличный мир могло бы создать себе человечество, останься оно спокойно дома.

Если бы это было так… ох, к черту Иных! Если они и без того не прокляты, довольно их самих, чтобы человек поверил в сатану. Возможность отправиться на Деметру, при всех затратах труда и материалов, подарила новую надежду тысячам людей из миллиардов, населяющих Землю… да-да, вложения оправдывались, Деметра приносила изрядный доход, часть которого общество получало в форме повышения окладов и снижения цен, но как тогда поступать с бедняками, которым надо протянуть, пока делаются вложения? Уходящий капитал мог бы поддержать многих.

Но еще более важен фундаментальный и неисцелимый отлив внимания. Лучшие из тех, кого порождала Земля, во все возрастающих количествах более не считались с правительством Земли. Они стремились в космос. Выпусти их, разреши присутствие бетан, и конец программе Айры Квика, не жди более гуманной и рациональной цивилизации.

Квик погладил бороду. Шелковистое прикосновение на мгновение успокоило, и он начал прикидывать. Квик не мог считать себя единственной заинтересованной стороной. Однако среди его союзников не найдется даже двоих с совпадающими мотивами. Стедман из Священной Западной республики опасался падения веры и образа жизни, уже подточенных светскими земными веяниями. Макаров, правитель Великой России, лелеял мечту о воссоединении с Белоруссией, Украиной и Сибирью. Абдаллах из Мекканского халифата опасался того, что Иран, интенсивно развивавший высокоэнергетические технологии, получит решительное превосходство над его частью ислама. Гарсиласа из Андийской конфедерации сумел установить гибкую связь с основным соперником своей корпорации — «Авентюрерос Планетариос» — и не хотел, чтобы она нарушилась, — не из опасения потерять деньги, скорее потому, что тогда его семья утратит свое положение. Бруссар из Европы знал толк в политической практике, однако опасался забвения, грозящего его культуре и традициям. Список можно было продолжить.

Квик остановил себя и стиснул бокал. Идеалист должен принять реальность. Нельзя мечтать, чтобы исчезла Деметра, Звездные ворота, Иные и даже Илиадическая лига. Вода не побежит вверх по склону — однако можно вырыть пруд и остановить ее. Ну а потом — при удаче — можно установить насос и закачать ее туда, где ей положено быть.

«Сегодня мои опасения подтвердились. Экипаж не обнаруживает склонности к сотрудничеству. Остается лишь благодарить судьбу за то, что никому из них не хватило ума прикинуться, а потом предать меня.

Но все они — ценные люди, и в моем разумении инопланетянин, вне сомнения, относится к той же категории. Но ведь нельзя продержать их в заключении, пока все умрут от старости, так? Тогда секрет может вырваться на свободу.

Какова же альтернатива? Отпустить их? Это не только против всего, за что мы боролись — погибнет вся партия Действия и группы, сотрудничавшие со мной. Что будет тогда с моими надеждами?»

Итак, возьмемся за факты? Экипаж «Эмиссара» ничего как будто бы не скрывал во время допросов. а) Хотя бетане могут оказаться в системе Феба в любой момент времени, они не имеют представления о том, как попасть в Солнечную систему с тамошней Т-машины или любой другой. Вне зависимости от своих шашней с бетанами, путешественники все же сохранили в секрете свою траекторию. б) Бетане допускают возможность того, что контакт с человечеством может в конце концов закончиться, не принеся особой радости им или нам. Они отправили к нам посла — и исследователя, — но более к Фебу никого не пошлют. Следующий шаг обязаны сделать мы. Если окажется, что корабли Земли не спешат начинать регулярные взаимоотношения, они не скоро возьмут на себя инициативу. (Квик с трудом мог поверить в подобную сдержанность, однако подумал, что мыслит как человек, а не бетанин. Их интерес к нам движим совершенно чуждыми человеку мотивами и едва ли может быть удовлетворен, если они силой вторгнутся к нам.) в) После отбытия «Эмиссара» почти все считали гарантированным, что корабль будет отсутствовать многие годы, а то и никогда не вернется. Таким образом, оставалось время на организацию Земли и Деметры. г) На борту «Фарадея» также знали, что «Эмиссар» вернулся. Если судить по недавнему сообщению Аурелии Хэнкок, смутьян Бродерсен — а значит, его сообщники — явно имел подозрения на сей счет. Колесо Сан-Джеронимо сейчас содержало в себе еще двадцать одного человека, знавших, кто больше остальных, а кто — все. Впрочем, с подобным количеством людей управиться нетрудно. Призвать их к выполнению долга, воздействовать на тщеславие, как-нибудь убедить, надавить; в конце концов, у каждого есть свое уязвимое место. Придется, конечно, позаботиться о соответствующем климате, создать в обществе надлежащее мнение, дабы никто, находящийся в здравом уме, не стал бы прислушиваться к мнению одного-двух безумцев. На это уйдут время и деньги, но все будет в порядке. Невзирая на десятки тысяч свидетельств, интеллектуалы западных стран целые десятилетия не могли понять сущность сталинской империи и еще медленнее разобрались в природе маоизма.