Евдокия Венгерова - ЛИсА-7

«Ну разве что сбежал, пнул камень в малышей, перелез через забор и разговаривал с плюшевым…»

Медведь! А где он?! Я резко обернулся, но так, чтобы в любой момент иметь возможность удрать под вон ту кушетку.

Я открыл глаза, которые зажмурил от страха, и увидел… Медведя, прижимающего к себе компас?!

– Э-э-э… Привет? – я был жутко удивлён.

– Привет, – ну, впрочем, компас тоже.

А медведь, по-моему, ни капли не растерялся. Он восторженно крикнул «ура», потом несколько раз прыгнул. А в конце даже плюхнулся в лужу от счастья. Что его так обрадовало, я так и не понял. А компас, похоже, был явно не в восторге упасть вместе с держащим его медведем в лужу, однако разговор продолжил:

– Кхм, давай я расскажу о себе?

– Ну, хорошо, – я пожал плечами.

– Я бороздил великое синее море в бороде безбородого капитана…

– Что? Какое синее море?

– Что неясного? Синее, конечно!

– Понятно, – сказал я, хотя мне было ничего не понятно.

– В бороде безбородого капитана…

– В какой бороде? Он же безбородый?

– Кто тебе сказал?

– Послышалось, наверно…

– Он сверял пути, ветра и времена со мной, пока однажды я не упал за борт и не разбился…

– А как ты оказался тут?

– Меня сюда принесли, – пожал стрелками побитый компас.

Вдруг около меня в грязь свалилось что-то.

Из неё, конечно, полетели брызги. Я вспомнил, что всё ещё стою в луже, и выполз на берег, как пиявка. Или как крокодил, но мне кажется, в тот момент больше был похож на пиявку.

– И ты даже не обернёшься?

Я подумал, что, и правда, хотя бы чисто из вежливости надо посмотреть.

– Приятно познакомиться, я ночник!

– А-а…

– А где «приятно познакомиться», «здравствуйте», «меня зовут»?! Диалог поддерживайте, молодой человек!

Как же я ненавижу, когда меня называют «молодым человеком». Зачем лишний раз говорить, что я человек? Чтобы не забыть? Я что, на клопа похож, или что?!

– Фил, – я протянул ладонь для рукопожатия.

– Это какое-то издевательство? Вы не видите, что у меня травма?! Молодой человек, я с вами говорю!

Тут я и осознал, какую ошибку допустил: у ночника была отломана ручка. Точнее, её просто не было.

– Простите, пожалуйста, я не заметил…

– Что не заметили? Разуйте глаза! Зачем они вам даны, молодой человек?

– Извините, пожалуйста…

– Так-то! А то ты меня уже оскорбил, даже не зная, что я великий светильник. Я освещал и море, и лес. А ещё все страхи исчезали с моим появлением!

– Страхи?

– Тебе страшно? Не бойся!

И ночник загорелся ярко-жёлтым. Мне сразу вспомнилось детство, и сделалось уютнее, несмотря на то, что я стою в грязи, полностью мокрый.

Тут плюшевый медвежонок грустно-грустно произнес:

– Сегодня юбилей.

– Какой?

Может, это было не мое дело, но разве я не имею права просто спросить?

Никогда не понимал, почему взрослые считают какие-то вопросы «бестактными».

Медвежонок заплакал. Тихо-тихо, жалобно и протяжно. К счастью, компас нашёлся и ответил мне:

– Сегодня десять лет с того дня, как мы здесь оказались.

Вдруг я всё понял. Это три игрушки какого-то ребёнка, выкинувшего их из-за поломок. Мне вдруг стало обидно за них, и я собрал всю волю в кулак:

– Пойдём!

– Куда мы можем пойти? – захныкал медвежонок с оторванным ухом.

– Мы пойдём искать вам новый дом!

– Но откуда мы его возьмём? Кому мы нужны? – взволнованно звякнул стеклом компас.

– Пойдём же!

Тут я услышал звук, будто бы из прошлой жизни. Песня, моя любимая! Это же, это ж… Мой телефон!!! Я быстро вынул его из кармана. Он чуть побился, чуть промок, но это было не самое страшное. Мне звонила мама.

Я дрожащими пальцами принял звонок и упавшим, хриплым голосом просипел в трубку:

– Алё?

С другой стороны мне ответил грустный, но такой живой мамин голос! Мне захотелось прижаться к нему, и я улыбнулся.

– Але! Филюшка, иди домой, пожалуйста! Куда ты ушёл, мы беспокоимся! Филюшка!

– Да, хорошо, мам, – мне стало её так жаль!

Она как будто стала маленькой. А я неожиданно вырос.

Я сбросил звонок.

– Так у тебя есть дом? – ночник без ручки был ошеломлён.

– Ну да…

И я подумал, что наверно, ничего не случится, если я сейчас пойду домой. Ну что поделать, планы поменялись.

Но меня опередил медвежонок:

– Если у тебя есть дом, то иди туда. Там тебя ждут, наверно.

– Мы не обидимся, – дружелюбно кивнул стрелкой компас.

Я ответил почти что со слезами в голосе:

– Ну, было интересно, спасибо.

И пошёл искать выход. Бродил кругами, пока не увидел берёзу. Так как выхода не было видно, я залез на ветку, казавшуюся мне наиболее крепкой, и спрыгнул на другую сторону. Как ни странно, я приземлился недалеко от магазина, куда хожу каждый вечер. Я побежал. Ветер стегал меня по лицу. А я лишь улыбался. А глаза слезились то ли от ветра, то ли от свободы и потрясения.

Я киваю милой консьержке, взлетаю по лестнице, наваливаюсь на дверь…

И вижу, как папа быстро запихивает в шкаф мои детские фотографии. А мама резко закрывает все вкладки на ноутбуке.

– Филюшка! Ты вернулся!

– Мы с мамой очень беспокоились!

Потом мама погнала меня в душ мыться. Да я и сам этого хотел! Столько засохшей грязи, пыли и грязной воды с меня никогда разом не отваливалось! Затем папа дал мне кружку чая, и мы с ним порубились в игры по сети. Лёг спать я очень рано, без ужина. Странно, я не проголодался, хотя с завтрака ничего не ел.

***

– Фили-ипп!

Я на автомате поправляю маму:

– Фил!

– Хорошо, Фил, вынеси мусор.

Я лениво потянулся и скатился с кровати вниз. Это больно, но это уже традиция. Мама гремит тарелками на кухне. Папа бреется. Суббота.

Я встаю и иду чистить зубы. Мы стоим с папой рядом и хлопаем ногами по заднице друг друга. В конце концов я теряю равновесие и падаю.

– Филипп! Вынеси мусор до завтрака!

– Иду-у!

Папа дает мне прощальный пинок, и я иду в коридор. Беру мусорный пакет, обуваюсь и вылетаю за дверь. Я вызываю лифт и долго жду, пока он доползёт на седьмой этаж. Затем, зевая, захожу внутрь и не глядя жму кнопку, но промахиваюсь и случайно вызываю диспетчера.

– Слушаю вас…

– Я случайно.

Прежде чем бросить трубку, она успевает проворчать что-то про «издевающихся подростков» и «не ценящих труд».

Я вздыхаю и жму на первый этаж. Кажется, лифт еле тащится. Я начинаю рассматривать пакет.

Старые листовки, упаковка из под молока и… фотографии. Мои фотографии. Я присматриваюсь, и одна из них кажется мне очень-очень знакомой. Сквозь пакет ничего не видно, поэтому я разрываю его и достаю фотографию. Остальные фото кружатся по лифту. Я вглядываюсь в фото. Я вижу сидящего себя в обнимку с какими-то вещами. Дзиньк. Двери лифта открылись. Я поспешил к выходу, на солнце. Консьержка постаралась успеть сказать мне, что я забыл мусор в лифте, но я уже выбежал на улицу. Я изучаю снимок.