Павел Михель - Мир, который не вернуть. Том 1: Начало

Сегодня до школы я решил пойти напрямик. Из-за этого пришёл где-то на двадцать минут раньше. Я думал, что буду первым, кто придёт в школу, но нет – почти весь класс уже был в сборе, а ведь до начала урока было ещё около получаса.

Когда я шёл к своей парте, мне поставили подножку, и я упал – это уже было обычное явление. Один раз я больно ударился головой об угол парты и кое-как дошёл до стола под смех Максима.

"М-да, чудесное начало дня…", – подумал я. Под смех своих одноклассников я пошёл на другой ряд и сел за парту у окна. Там я был в большей безопасности.

Единственной девочкой, которая надо мной никогда не смеялась – была Катрин. Она была как будто отдельно от всего класса, и я ей в этом завидовал. В прошлом году Максим к ней попытался пристать, но она быстро ему расцарапала руки – он больше не лез. Да и никто к ней больше не лез. Я бы даже хотел подружиться с ней, но разве ей будет это интересно? Скорее всего, она общается только с такими же крутыми ребятами, как она сама.

За пятнадцать минут до начала урока пришёл учитель. За это время со мной ничего не сделали и никак не подшутили даже, что казалось очень странным: все только и обсуждали то, что происходило вокруг, и что говорили в новостях.

Перед тем, как выйти из дома, я узнал, что для больных построили какую-то карантинную зону, так как для этой болезни пока ещё не нашли лекарство, а распространяется она слишком быстро.

Да, это оказалась болезнь, а не расстройство. Несмотря на такой прорыв – даже симптомы точные неизвестны.

Там так же сообщили, что заражение происходит через жидкость. Очень похоже на ВИЧ. Предполагают так же, что заболеть можно и через землю, а так же некоторые продукты. Но самый сильный переносчик – это кровь, поэтому её попадание на открытые раны почти смертельно.

Я подслушал у одноклассников, что болезнь вызывает большую температуру, рвоту и бессонницу на начальной стадии. Так же они говорили, что учёные предполагают три стадии: процесс инфицирования, отторжение болезни и полное подавление иммунитета и последующая смерть в течение нескольких часов – поэтому врачи и рекомендуют обращаться сразу в ближайшую больницу, если человек обнаружил эти признаки в последнее время.

"Не хотел бы я заболеть. Выглядит жутко. Правда из-за бессонницы волноваться нечего – я и так мало сплю из-за компьютера", – мой разум тоже оказался втянут в этот омут одной темы, которая только и была повсюду.

Начался урок.

Уже неделю всё как-то серо и как будто не по-настоящему. Кажется, будто жизнь утекает, как вода в ванной без пробки.

Однако это не мешало моим одноклассникам издеваться надо мной ещё усерднее, и за урок мне в волосы прилетело с десяток слюнявых бумажек. Поскольку я делал вид, будто этого даже не заметил – они вскоре отстали и переключились обратно на обсуждение болезни. Всё как обычно. Даже учитель поругал меня за то, что я отвлекаюсь. Снова только меня. Действительно всё как обычно – может, всё не так уж и плохо?

"Эх, придётся сегодня снова мыть голову", – меня это ещё больше огорчило. Почти каждый день приходится это делать.

Несколько уроков прошли крайне быстро, а на четвёртом произошло то, чего я не мог ожидать: я просто сидел, старался не упускать слова учителя, который пытался объяснить новую тему, по которой через неделю мы будем писать контрольную работу. Так же думал о том, как и чем она могла заразиться. Я вспомнил слова своих одноклассников о симптомах новой болезни и всё сошлось: сильный жар, бессонница, странная рана на руке.

"Нет, нет. Этого не может быть. Как же так? – я не мог поверить в это. – Если так – надо звонить Паше и срочно идти домой, вести маму к врачу" – решившись, я вышел из-за парты.

– Николай Петрович, можно выйти? – я быстро сложил учебник и тетрадку в рюкзак, взял его за лямку.

– Костя? Зачем? – он даже не отвернулся от доски и продолжал выводить новые формулы на доске. На его чёрном пиджаке снова были светлые пятна мела.

– Мне нужно срочно домой.

– Неужели? – иронично переспросил Николай Петрович, несколько людей усмехнулись. Я знал, что сам он это сделал не со зла – просто такая манера разговаривать. – Что случилось?

– Может вы не поверите, но та инфекция…

Почему-то все молчали. Это немного напрягало. Стояла вообще гробовая тишина.

– Инфекция? – перебил он меня. – Этот новый сильный грипп или как его там?

– Да. Кажется, моя мама больна. Ей вчера было очень плохо. И я не могу сейчас дозвониться до дома – можно я пойду её проведать?

Николай Петрович, наконец, отвернулся от доски.

– Да-да, конечно. Можешь идти.

Я подхватил рюкзак и пошёл к гардеробу, чтобы забрать куртку.

– А можно и мне? – выкрикнул Андрей со смешком.

– Тебе нельзя.

Я пошёл к выходу. Все смотрели на меня и я только слышал обрывки шёпота: «…больна? *смешок* умрёт… наконец-то… может и он?…» – хотелось поскорее выбраться из этого болота.

Прямо передо мной открылась дверь, и зашёл человек в военной форме с автоматом на плече.

– Дайте пройти пожалуйста, – сказал я ему.

– Сядь на место, – только и ответил мне человек в форме, направив рукой в сторону первой парты, которая пустовала. Остальная половина класса так и не появилась – видимо, из-за инфекции родители разрешили не идти. Я слышал ещё, что некоторые пару дней как уехали за границу.

– Мне срочно нужно, – настаивал я.

– Мне тоже. Сядь, пожалуйста, у меня важное объявление.

Я послушно сел на ближайшее место и ждал, пока военный закончит.

– В связи с увеличением опасности инфекции правительство эвакуирует всё гражданское население на небольшую укреплённую базу, где вас осмотрят и где вы будете в безопасности. А так же встретите своих родителей, родственников. Слушайте внимательно и, самое главное, не паникуйте: сейчас все дружно складываем вещи, берём куртки из гардероба и идём на улицу – там вам скажут, в какой автобус нужно сесть. Поэтому, если вопросов нет, собирайтесь и выходите, – солдат собрался выходить, но Николай Петрович остановил его вопросом.

– А мне тоже с учениками идти?

– Да, конечно, – бросил солдат и вышел.

После того, как он вышел, в классе начался бардак: несколько людей начало паниковать, кто-то собрался идти домой, но Николай Петрович всех утихомирил:

– Тихо всем! Я понимаю, что вам страшно – мне тоже – но вы слышали слова того солдата: там может быть наша семья, близкие – нам никак нельзя разбредаться. Я и сам не очень-то верю в то, что эта болезнь настолько опасна, но не может же это продолжаться вечно. Поэтому давайте соберёмся и сделаем всё по порядку. Думаю, что через пару дней нас всех уже отпустят домой.

Я понимал, что он и сам не верил в эту глупость, но она почему-то сработала и все собрались. Я решил пойти со всеми – там больше шансов встретить маму.