Павел Шаров - Схватка со временем

– Да, да, милый. Я буду ждать. Теперь вся моя жизнь будет принадлежать ожиданию. Я все сделаю, чтобы выжить и дождаться.

Улыбка, прощальный жест, и люк закрылся. Дальше я ничего не вижу. Глаза открыты, а я не вижу. Слышу только:

– Алена, Алена, Алена!

Прошло время. Это жестокое время, пожирающее все на своем пути. Это единственное, что невозможно вернуть, исправить. Оно безвозвратно уходит с радостями и горестями и остается только в памяти и душевных муках.

И все-таки жизнь сильнее времени. Так же, как с течением времени зарастает рана на теле, оставляя рубцы на память, так постепенно затухает нестерпимая душевная тяжесть утраты – сердечная зарубцевавшаяся рана, которая нет-нет да просыпается острой болью, не давая памяти забыть пережитое.

Милый мой, я нашла в себе силы встать, заставить себя дышать, включиться в ритм бытия.

Андрюша, как я бы хотела ускорить время, сократить ожидание. Есть два способа. Первый – это криогенная камера. Но тогда я лишу себя и тебя постоянного общения, которым наградила нас природа. И второй способ: уйти в работу, в тяжелую работу в трудных условиях. Хотя бы частично повторить твое самопожертвование, уйти в такой же отрыв от общества – ради решения одной из важных задач для этого общества.

Андрей, есть ли еще какой-либо, третий способ сократить время? Я не знаю. Я выбрала второй. Я обратилась в Совет по космическим исследованиям и из предложенных мне вариантов работы выбрала работу на станции связи, расположенной на спутнике Сатурна Титане – спутнике, обладающем гигантскими запасами жидких углеводородов: метана, этана, газообразного водорода и многокилометрового слоя замерзшей воды. Теперь у меня есть цель. Я буду исследовать живые организмы, развивающиеся при низких температурах по Цельсию. Я буду занята серьезным делом. Большой работой. Может быть, она займет все мое время. И я не буду так сильно, мучительно тосковать по тебе. Не знаю. Пока ничего не знаю.

Получив направление, я собралась и вылетела по назначению.

Шесть месяцев набора скорости с ускорением в 1g, триллион километров от Солнечной системы (десятая часть светового года). Солнце превратилось в яркую звезду. В остальном будто бы ничего не изменилось. Неподвижность, пустота. Но как она опасна, эта мнимая неподвижность, эта мнимая пустота.

Корабль мчался с полусветовой скоростью. Набирать более высокую скорость запрещал кодекс космонавтики. Выше – только для беспилотных космических объектов.

Еще в 2050-м году к звезде Глизе 581 в созвездии Весов устремился автоматизированный беспилотный космолет. Набрав скорость в сто тысяч километров в секунду, он через десять лет полета по инерции перестал подавать признаки жизни. Расшифровка переданной информации с расстояния до шести световых лет о встречах с космическими объектами и газообразованиями подвигла конструкторов усилить электромагнитную защиту следующего аппарата, и в 2078-м году с космической базы спутника Юпитера Ганимед стартовал следующий, более совершенный беспилотный космолет, обладающий максимальной скоростью в сто пятьдесят тысяч километров в секунду. Космолет достиг звезды Глизе 581 и передал снимки шести окружающих ее планет, три из которых, Глизе 581с, 581g и Глизе 581d по своим гравитационным и тепловым параметрам соответствовали условиям развития биологической жизни на основе углеродистых соединений.

Запрограммированная попытка провести на поверхности одной из этих планет ряд исследований с использованием легкого планетолета не увенчалась успехом. Коснувшись поверхности, планетолет потерпел аварию. Попытка направить аналогичный аппарат на вторую планету также оказалась неудачной. Наблюдения с космолета показали с высокой достоверностью, что на ней бурно расцветает растительный и животный мир. Передав эту информацию на Землю по узконаправленному электромагнитному лучу, космолет перестал существовать, столкнувшись с крупным астероидом.

Информация об этих событиях дошла до Земли только в 2140-м году. Неудачи, связанные с потерей беспилотных космолетов, не только не огорчили главных конструкторов космической техники и руководителей Совета по космическим исследованиям, но и вдохнули в них энтузиазм и надежду найти в системе красного карлика Глизе 581 разумную жизнь.

Так возникла программа строительства в определенной степени неуязвимого корабля-матки, обращающегося по круговой орбите вокруг звезды и несущего на борту беспилотные тактические средства для обследования атмосферы, поверхности и водных бассейнов планет. Работа предстояла трудная, и только в 2160-м году был, наконец, дан старт беспрецедентной по своей смелости и затратам экспедиции.

На экране кругового обзора вдруг ярко вспыхнула красная точка. Траектория одного из метеоритов пересекалась с траекторией движения корабля. Прозвучал звуковой сигнал, предупреждающий о предстоящем изменении искусственной гравитации. Дополнительное ускорение прижало членов экипажа к спинкам кресел. Через несколько секунд угрожающая вспышка на экране пропала, превратившись в одну из многочисленных темных точек. Компьютер бесстрастно фиксировал опасные космические объекты, миллиардами лет блуждающие по просторам Вселенной, и давал команды на коррекцию движения корабля. В случае необходимости включалась электромагнитная защита, в том числе и лазерные пушки, превращающие в пар опасные метеориты.

– Внимание экипажа, – произнес я, – справа надвигается опасное облако метеоритной пыли. Приготовиться к коррекции направления движения.

Пилот включил боковые двигатели, и сила, в полтора раза превышающая силу тяжести на Земле, придавила членов экипажа к креслам. Опасное облако двигалось с большой скоростью, но корабль прошел мимо, попав в разреженную часть этого облака. Экран засверкал красными вспышками опасных метеоритов. Автоматическая лазерная защита расстреливала их на подступах к траектории корабля.

Прошло две минуты, и напряжение прошло. Корабль, пролетев в двадцати миллионах километров от опасной зоны, вновь оказался в безопасном космосе. Наступило то унылое состояние, когда корабль, казалось, повис в пустом пространстве, несмотря на высокую, полусветовую скорость. Органы чувств человека не фиксировали этого поступательного движения.

Я вспомнил, как в молодости гонял на катере по реке Волге. Скорость ощущалась по пролетающей мимо ряби на поверхности воды, по движению берегов. Здесь никакой ряби не было, а берегами были разбросанные в голубой бездне скопления звезд. Но они – эти звезды – были неподвижны независимо от скорости корабля, и создавалось впечатление безмятежного спокойствия.