Артем Кардт - Город Орномиэл

Настоящий феномен возникший в голове человека, опередивший тысячелетия эволюции нашего интуитивного восприятия на вещи. Сопоставимый разве что с Эйнштейновской теорией относительности, когда он поверг в запредельный шок всех учёных своим открытием, которое, наверное, ещё долго должным образом не уляжется в рассудке людей.

Эта беспрецедентная идея, изложенная в книге Моисея, как радиоуправляемый сигнал, сквозь континуум пространства–времени настиг и меня. Я поверил в Создателя столь ясно, как если бы ощупывая и разглядывая свою руку, понимал, что она существует.

…Когда на пороге появился Крейд Ларнер с моей одеждой, мы только лишь сухо поздоровались. До выхода из собора спускались молча. Говорить совсем не хотелось, он прекрасно знал; каково человеку, которого, словно ребёнка поставили в угол подумать над своим поведением. И который терпеливо дождался снисхождения, без попыток освободиться досрочно постыдным извинением.

В холле, перед самой дверью на улицу, Крейд неожиданно крепко обнял меня, и прощаясь дал понять, что в этих стенах я всегда желанный гость.

Его спина скрылась за поворотом, ведущим в глубь здания. Я же повернулся к выходу из него. Всё тот же старик, встречающий приходящих, уже не сидел за столом с показным безразличием, как было в день моего появления, а охотно ждал взаимного взгляда, чтобы кивнуть напоследок.

Отворившаяся дверь показала Орномиэл. Ожидался кульминационный взрыв всяких впечатлений, …а как следствие – НИЧЕГО! …Абсолютно ничего. Предполагаемый наплыв красочных эмоций держался ближе к нулевой отметке. Мне казалось всё безликим. Нащупав в себе маленькую петельку намерения двигаться, я побрел куда глаза глядят.

По дороге окружение наполняло телесную оболочку жизнью, как пустую повозку, тянущуюся за нищим сквозь яркий, кишащий событиями базар, где сжалившиеся торговцы кидали в неё на пропитание. Спустя какое–то время, я мог бы с любым поспорить, что нет человека счастливее меня. Так с новой силой возгорелся и полюбился мир вокруг. Теперь во всём мне виделся великий замысел Создателя, и я с радостью принимал Его волю, во всех Его решениях…

Именно в тот день и придумана цель выиграть турнир робоигр. Отец обожал версию "МД", и всегда пристально следил за интригами вокруг всего связанного с ней. Подключить в эти планы федерацию бокса разумеется являлось финансовой необходимостью. Но не только. Провернуть такое дело хотелось в кратчайшие сроки, а погружаться с головой во вселенную роботроники, в ожидании быстрых результатов, одному нереально. Таким образом и стартовала работа в команде.

Федерация преследовала СВОЮ выгоду: популяризовать древний вид единоборства в городе, и наняла мне профессионалов для создания человекоподобного дроида. Я же исходил в первую очередь из личных побуждений, намереваясь, во чтобы то не встало, обратить этим внимание отца. Хоть я и обрёл, что он так хотел, и благодарен ему, я всё равно не собирался первым искать с ним встречи.

И так, жертвовал собой. Задача участвовать и побеждать, используя двуногого дроида, считающимся крайне нецелесообразным, компенсировалась исключительно МОИМ, изнуряющим и вытягивающим все соки, трудом. Мне так же приходилось выдерживать роль уникума и самородка в глазах поклонников с одной стороны, и изображать фанатика, кайфующего от происходящего с другой; что было совсем не просто.

Единственной отдушиной стал Роунс Бур. Плечо лучшего друга служило мне опорой на всём протяжении, ведь кроме него никто не был осведомлён о закулисах развернувшегося спектакля, где я постановщик и главный актёр. …Меня интересует один конкретный зритель, который, несмотря на эпическое выступление родного сына, вполне может встать и уйти из зрительного зала, не удостоив того вниманием.

Прошло два года с момента нашей последней встречи. В начале, несколько месяцев я безуспешно через глобсет пытался заглянуть в суть бытия. Затем была "Искра Надежды", одарившая меня озарением. Вчера одержан верх в финале робоигр по версии "МД". Всё свершалось из уважения и доверия к позиции выставленной отцом. Если он, после всего пережитого мной, не удосужится выйти на разговор, то так тому и быть. Я потрудился на славу, и совесть моя чиста…

Припарковав машину неподалёку, мы с Роунсом Буром подходили к развлекательному небоскрёбу. Я называл его "ёлкой"; снизу диаметром 170 метров, двухсотэтажное здание к верху плавно сужалось до иглы. Облицовано оно темно-розовыми, обманчиво искажёнными стёклами. В ночное время по нему туда–обратно гулял розовый световой ободок.

Пабиол "Ячейка" занимал 63 этаж, и являлся достаточно дорогим заведением. Как и многие места досуга, помимо стоимости заказов из меню, брал плату за количество проведённого в нём времени. Ложи располагались по внешнему кругу. Рабочая зона в центре спрятана за прозрачной полой стеной, заполненной люминесцентной жидкостью; тягучая и разноцветная она переливалась в притягательных узорах. Отличительной особенностью здесь надо назвать возможность легально курить травку. Обычно сюда приходили отмечать банкеты и корпоративы.

Роунс, словно ребёнок, игрался с входным проёмом в нашу ячейку, проходя взад–вперёд сквозь заслонку. Почти не пропускающая звуков "прозрачная дверь" – нечто вроде сжатого воздуха. Минуя его, ты как бы пересекаешь упругое желе. Такая технология считается прародителем энергощита, только тот в сотни раз плотнее.

Усевшись на диван в форме дуги, я подсоединился файстфоном к энтриосистеме, и по комнате разлилась мягкая, спокойная музыка – подборка из Progressive House "Старой Эпохи". Роунс сразу поменял оттенок стен на зелёный, и слегка приглушил освещение.

Пока ждали заказ, рассказал ему о намечающемся сафари по материку. Он отреагировал сухо, пожелав только другу соблюдать меры предосторожности. Оно и понятно, в его голове всё устроено абсолютно наоборот, ему безразличен какой–то там внешний мир, в городе он в своей стихии. Роунсу, как и всем, не известно о моей странной симпатии к природе. Впрочем, я давно свыкся, в Орномиэле единомышленников мне ещё не доводилось встречать. А ведь я бы заметил даже скрытные признаки солидарных со мной. Максимум, на что способны сегодня люди, "отдавая должное" природе, это признать, что предки зародились и выросли в той среде, и она им отчего–то нравилась.

Принесли еду, попутно мы сделали заказ на кальян с травкой после ужина (у травки много всяких названий, но я так её называю).

– Неро, ты опять набрал со своих долбанных внешних плантаций? Чё не врубаешься, ведь это тупо развод. Платить втридорого за тот же самый хим-набор, что и под щитом штампуют.