Ричард Борн - Парадокс Тьюринга

Все эти нюансы скйчас не должны были меня беспокоить. Перво наперво стоило разобраться с гибелью дельфина. При этом как можно максимально отстраниться от той эмоциональной среды, которая превалировала на Станции. Совет я был способен ещё давать, но ни как не решать проблемы разобщения в коммуникативности весьма узкого коллектива.

4

Как ни странно, с начальником научной группы Генрихом Фаллада, мы познакомились лишь на вторые сутки нашего пребывания на «Медузе». Руководил же всей Станцией, заправляя её бытовыми и хозяйственными делами Филипп Мерсье. Такое странное разделение мне, откровенно, казалось непонятным и изумляющим фактом. Однако же, первым пришёл поприветствовать прибывших гостей Филипп, спустя семь часов нашего пребывания на объекте. Он быстро расставил все точки над «i»:

– Здесь всё предельно просто: Фаллада занимается чистой наукой и изысканием. Мы же с Элин ему в этом активно помогаем. А ведь за всем уследить попросту невозможно. Вот и приходиться брать на себя ответственность по поводу присмотра за порядком. Так сказать, боцман на «Медузе». На моём попечении ещё находятся наши батинавты. А Элин хозяйничает на камбузе и ответственна за весь рацион обитателей. Что правда, дежурить стараемся по очереди. Дельфины так же в её подчинении. У нас ведь всё как на настоящем судне – у каждого есть своё место и полная ответственность за это.

– Прекрасно, – этот человек быстро расположил меня к себе своей открытостью и доверием. – Значит, по всем организационным вопросам стоит обращаться лично к вам. Надеюсь вы сможете нам помочь.

– Постараюсь. Только если пожелания будут не слишком вычурными.

– Возможно, лишь, отчасти, – я сконфуженно смутился и заёрзал на неудобном небольшом кресле. – Дело всё в том, что «Медуза», являясь по сути научно – исследовательской Станцией, должна иметь необходимое оборудование для определённых опытных работ и экспериментов… Или хотя бы, часть такового.

– То есть, если я вас правильно понимаю, вас интересует некоторая техническая оснастка, а если говорить точнее, определённые агрегаты нашей лаборатории? – Филипп одобрительно улыбнулся и отклонился на спинку кресла.

– Совершенно точно, – восторженно начал я. – Вы, как нельзя, весьма проницательны.

– Давайте не станем останавливаться на частностях и неприкрытом подхалимаже…

– Вполне возможно, – быстро перебил его я, продолжая, – скорее, это будет имеет отношения к Элин. Ведь она заведует работой с афалинами.

– Элин? – морщины на лбу Мерсье сделались отчётливей. Скосив в сторону глаза, он задумчиво произнёс: – Конечно же, она не плохой ихтиолог, специалист по работе с дельфинами и хороший фельдшер – медиколог Станции.

Филипп всё ещё явно не выказывал ко мне никаких сомнений и первых подозрений. Это меня очень радовало и давало место для дальнейшего разговора.

– Вот и великолепно. Значит, её помощь окажется так же не лишней…

– Если вы предполагаете заняться апробацией некоторых теоретических методов, – он с определённой заинтересованностью смотрел на меня, – тогда вам стоит переговорить с Фалладой.

Ища лучшую формулировку ответа, я задумчиво помял губы:

– Скорее нет, чем – да. Видите ли, в чем сложность: мне уже сообщил один из ваших глубоководников, Роллан, что на Станции ждали лишь одного гостя. А прибыло, как можете убедиться, в два раза больше, – сожалеюще хохотнул я. – Это биохом, биокибер новой модификации. БР – 3, коротко, Берт. Он предназначен для специфической и особой работы. А для полноценного логико – аналитического функционала его мозга и всей биоорганической структуры тела необходим нейронно – синапсный стендовый комбайн, хотя бы среднего уровня, с ванной для погружения. И для этого нужен специалист, который непосредственно имеет с этим дело. Кандидатура Элин подходит как нельзя, лучше.

– Что – то подобное у нас точно должно быть. Ведь она всегда возиться с дельфинами помогая Генриху в его работе. Надеюсь, что всё получиться и мы сможем выручить вас и вашего киба, – чуть перегнувшись, Филипп, попытался рассмотреть занятого чтением Берта.

– А кстати, где они у вас находятся? Я имею ввиду – отряд афалинов…

– Здесь, на «Медузе»: в третьем корпусе, бытовой нижний сектор. Там есть небольшой бассейн, который они свободны покидать, когда хотят. Очень удобно для самих дельфинов.

– Скажите, Филипп, их ведь теперь у вас двое, после гибели Монаха?

Мерсье вдруг замолк. Его лицо тут же приобрело странную угрюмость и жёсткость.

– Это вам Гери рассказал? – размеренно спросил он. Не сложно было догадаться, что речь зашла о Роллане.

– Совсем нет. Сообщение о самоубийстве Монаха было получено ещё на Земле. Суть моей миссии и состоит именно в том, чтобы выяснить его причины. Хотя бы первичные. А заодно, сделать небольшую инспекцию на Станции.

– Понятно! Значит Фаллада постарался. Всё никак не может поверить… – Прикрыв кулаком рот Филипп задумавшись приумолк. – Так что же вы намерены здесь искать?! И что, вообще, предполагаете обнаружить?!

– Пока не знаю. Мне ведь необходимы данные, а не факты. Я же не инспектор СБ, а обычный ксеноэколог. И не ищу особого криминала там, где его, скорее всего и нет, – попытался я вернуть к себе расположение Мерсье.

Он подёрнул бровями:

– Тогда, не особо утруждайте себя старанием. Именно оно вам ни сколько не поможет.

– Простите, Филипп, но вы говорите так, будто стараетесь предупредить.

– Вполне, возможно. Но только в том, – он немного склонился ко мне, говоря чуть тише, – чтобы вы стали сомневаться во всём. И в себе, в частности.

– Зачем?!

– На «Медузе», сомнение – лучший способ остаться самим собой, – он как – то удручённо опустил голову. Затем вновь постарался взглянуть на отмалчивающегося биокибера. – Ведь, вполне возможно, что всё может оказаться не таким, как оно есть на самом деле.

– И что сие значит?! – выдержав небольшую паузу спросил я. – В чём смысл подобной загадочности? Роллан так же пытался говорить пространными полунамёками…

– Неужели?!

– Мне совершенно не хочется делать поспешных выводов, но слушая вас я начинаю подозревать, что Станцию постепенно охватывает параноидальный синдром.

– Не соглашусь с этим. Для подобных выводов нужны не просто основания, но и время, непосредственно проведённое на Станции. А ваши суждения, пока, не только поверхностны, но и весьма поспешны.

– Но они основаны на ваших словах и словах Гери.

– Зря! Это, как ни жаль, ошибочно и преждевременно. Эррарэ хуманум эст. Человеку свойственно… Цицерон.

Надо же, кто – то ещё был способен цитировать древних великих.

– Создаётся стойкое впечатление, что весь контингент на «Медузе», чего – то опасается. И боясь потерять это что – то вы упорно его прячете от чужих глаз.