Юлия Голубчикова - Бессмертие

Если хочешь быть богатым

Рик Ларсен с такой силой стукнул кулаком по столу, что чашка с кофе опрокинулась.

– Вот гадость!

– В чем дело? – спросил более спокойный Берт Хасли.

– Вот, полюбуйся! – Рик сунул другу в руки планшет. – Вручили Главную премию! За достижения в биохимии! И конечно же, не мне, кто бы сомневался! Но он же даже не доктор, всего лишь какой-то лаборант!

– Дай-ка посмотреть. А ты пока воздержись от истерики, мне нужно сосредоточиться. Так, в этом году претендентов отбирал попечительский совет, жюри оценивало достижения, причем не за один год. Ага, победитель еще не получил степени, поскольку учится. Но он работает с известным доктором Грейсом, тот великодушно отметил заслуги своего помощника.

Оставшуюся часть сообщения, где говорилось, за что именно молодой ученый получил Главную премию, Берт прочел про себя. После этого он отложил планшет.

– Послушай, Рик, а что ты расстраиваешься? – он внимательно посмотрел на друга. – Тебя ведь не было в числе претендентов. И докторская степень – это, конечно, хорошо, но лекарство от лихорадки Хьюла, согласись, все-таки лучше. Вспомни, сколько людей от нее умерло. Миллион кредитов за одну только степень не дают.

– Да, кто знает, когда теперь в следующий раз будут давать премию за биохимию?!

– Никто этого не знает, – перебил его Берт. – Но если ты хочешь, чтобы следующий миллион стал твоим, пора вылезать из кабинета и поработать, так сказать, в полевых условиях.

– Не только миллион, – прошептал Рик. – Ты же знаешь, дело не только в деньгах.

– Да, конечно, – кивнул Берт. – Еще доказать всем этим людям, чего ты стоишь. Но с миллионом доказывать проще, согласись.

– Эпидемии по заказу не происходят, – заспорил Рик.

– Забудь про эпидемии, вспомни, зачем ты стал биохимиком, – снова перебил его Берт. – И попробуй что-нибудь сделать.

Эти двое дружили еще со студенческих времен. Один в итоге стал химиком, второй – биохимиком. Не сказать, чтобы совсем уж заурядные ученые, но и звезд с неба не хватали. И если Берт и не пытался доказать всему миру, что он гений, то Рик болезненно реагировал всякий раз, когда кто-то получал признание своих заслуг. И конечно, ни один из них не отказался бы от денег.

Подобные разговоры случались у них и раньше – практически после каждого вручения более-менее престижной премии. Но через несколько недель все возвращалось на круги своя – до следующей награды. В этот раз получилось по-другому.

– Страдалец, все еще мучаешься? – спросил Берт, заходя в лабораторию к Рику.

– Ничего я не мучаюсь, – огрызнулся тот.

– Смотри, что я нашел, – Берт протянул ему планшет. – Обрати особое внимание на четвертый абзац!

Заинтригованный Рик принялся читать, перескакивая через предложение. Он пробежал глазами тот самый четвертый абзац, чертыхнулся и стал перечитывать сообщение еще раз, уже внимательнее.

– Что? Ничем не болеют? Как такое возможно?

– Ты невнимательно читал, – перебил его Берт. – Не подвержены вирусу В178, который обычно вызывает насморк. При заражении через кровь. Вирус у них исчезает, антитела не вырабатываются. В общем, не болеют. Может, и еще чем не болеют, но это пока неизвестно. И у тебя как раз есть возможность ответить, как такое возможно.

– Ты предлагаешь отправиться туда?

– А почему нет? Это открытая международная база, для биохимика и химика место найдется, причем не обязательно присоединяться к их группам, можно образовать свою.

– Свою группу, – повторил ошарашенный Рик.

– Нечего вздыхать, готовь заявку, чтоб через месяц мы уже были там. Представляешь, что можно сделать на таком материале? Лихорадка Хьюла покажется детской шалостью. Да богачи драться будут за такую штуку!

Их заявку одобрили без проволочек, вскоре друзья присоединились к другим исследователям, изучавшим загадочных существ, на которых почему-то не действовали вирусы.

Дружелюбные инопланетяне

Строго говоря, дружелюбие не было им свойственно. Пожалуй, это было отсутствие агрессии или же безразличие. Официально их называли прести – в честь биолога Питера Прести, который их открыл. Но в широких кругах эти животные были известны как мантии. Вероятно, такое название прицепилось к ним из-за внешнего вида – они походили на собак и морских скатов одновременно.

Два года назад Питер Прести обнаружил этот вид на Галатее, где был в составе первой исследовательской миссии. Он же отметил редкую неагрессивность животных. Они абсолютно спокойно реагировали на чужаков в защитных скафандрах, даже позволяли себя гладить. Не было у них агрессии и по отношению друг к другу – ни среди зрелых особей, ни среди молодняка. Лишь иногда мантии покусывали сами себя. И сами они были травоядными, а на них никто не охотился. В общем, примечательные создания.

Биологи не отмечали со стороны мантий именно дружелюбного поведения, свойственного, например, собакам. Животные не искали контактов с людьми. Но даже отсутствие агрессии было большой редкостью, так что открытие прести быстро облетело все поселения. А еще через год звери стали знамениты. Вторая исследовательская миссия обнаружила на Галатее эпидемию животных. Представители самых разных видов массово умирали, причем в разных местах. Тогда было много споров, должны ли земляне вмешаться, и имеют ли они вообще такое право. Но биологи победили. Благодаря их стараниям часть заболевших животных удалось спасти. Еще части помогли мигрировать в безопасные регионы и избежать заражения. Тогда биологи обратили внимание на то, что мантии спокойно находились в местах гибели животных, но сами не заражались. И поведение их не изменилось – иногда они все так же покусывали сами себя, сохраняя при этом редкостное спокойствие.

Эта новость также облетела все поселения. А потом нескольких животных привезли на Землю. Не на саму планету, разумеется, а на орбитальную исследовательскую станцию, на которой были земные условия. Они вполне подходили мантиям, на Галатее были такие же. Звери прекрасно перенесли перелет и устроились на орбитальной станции, для них выделили участок, достаточный для комфортного обитания. В целях безопасности, на которой особенно настаивали военные наблюдатели, эта часть была огорожена. Однако для контактов с мантиями скафандры уже не надевали, только маски-респираторы и перчатки. Да и то не постоянно, а на время опытов.

Ученые вплотную занялись исследованиями и вскоре выяснили, что не только инопланетные микроорганизмы были не страшны мантиям. Земные вирусы тоже не причиняли животным вреда. После этого мантии в широких кругах стали известны как дружелюбные инопланетяне, хотя массового дружелюбия они по-прежнему не проявляли. Точнее, привязанность к людям была лишь у одного животного. И только по отношению к одному человеку. Но этот факт остался незамеченным.