Асмунд Дьярвисон - Ходящий по Мирам. За далёкими звездами

Новый мир всегда завораживает, каким бы ни был. Океан водный кончился и Хаа-юлая достигла материка, покрытого другим океаном. Океаном леса. Испещрённый полосами огромных рек, над руслом одной из которых сейчас летел съяву, покрытый бесчисленными пятнами озёр, с редкими островками гор, которые молчаливыми полуголыми гигантами с шапками ледников возвышались над всем этим великолепием. Лес простирался до горизонта. Он властвовал на этой планете. Каждый клочок суши был покрыт растениями. Оттого и повышенная концентрация кислорода. И во всём этом выделялось ещё кое-что.

Сначала, Бу-Ож принял их за скалы необычной формы. В темноте так и казалось. Но подлетев поближе удивлению его не было предела. С огромным разрывом, довольно редко, но всё же не так, чтобы быть чем-то уникальным на этой земле, росли гиганты. На уровне кроны ближайшего сейчас проходил маршрут межмирника. Дерево невольно приковывало к себе взгляд. Огромной толщины, с ветвями на которые при желании можно было приземлиться, с листьями, под которыми было легко укрыть любого аггела, а через макушку его кроны то и дело проходили облака, порою задерживаясь там и питая титана своей влагой. Бу изменил курс, облетая вокруг дерева. Кроны его шевелились. Когда корабль подошёл совсем близко, оттуда роем вылетела стая крылатых существ. Рассмотреть их удалось лишь мельком. Большие, размером с Бу-Ожа, покрытые перьями, на четырёх лапах и с огромными крыльями. Создания пронзительно взвыли, являя взору межмирника свои беззубые вытянутые пасти. Длинные хвосты, переливающиеся чёрным и синим, хлестнули пару раз по корпусу корабля. Существа поначалу пытались помешать приблизиться к дереву, мелькали возле носа корабля, стараясь отвлечь, но вскоре, поняв, видимо, что они не представляют интереса для невиданного монстра, отстали, вновь скрывшись в густой кроне Цаха-тай 28 28 Цаха – царь, тай – лес , как его уже успел окрестить эрхи.

От невероятного количества зелени даже опытному глазу сложно было сориентироваться. Бу не анализировал, он всего лишь любовался, отдавшись на веру своих механических помощников. Земли было почти не видно и потому разглядеть живность, кишащую под кронами деревьев, было решительно невозможно без посторонней помощи. Замигали сенсоры визуальных панелей. Аггелы стали находить не просто растительность, но и более подвижные организмы. Межмирник открыл панель и наугад взглянул глазами одного из разведчиков.

Тот летел вдоль реки. Петляя зигзагами над водной гладью, он то и дело нырял в толщу воды. Река кишела животными. Рыбы всех мастей и размеров. Они не прекращали двигаться, стаями и поодиночке, непрерывно охотясь друг на друга или ища что-то на поверхности. Большинство расплывались при виде непонятного объекта, но некоторые, особо крупные пытались пробовать аггела на зуб. Тогда разведчик, дабы не повредить, старался щупальцами-манипуляторами создать вокруг себя защитное поле. Корпус его мог выдержать невероятные нагрузки и огромное давление, а потому нерадивые хищники больше мешались, нежели создавали настоящие проблемы.

Внезапно огромная тень промелькнула чуть ниже, сверкнув гладкой, переливающейся зелёным и оранжевым, кожей. Длинное, плоское тело, восемь шестипалых лап, четырёхглазая морда с широкой, клыкастой пастью. Зверь, по-змеиному извиваясь, стремительно плыл вперёд у самого дна реки, не обращая внимания как на мелочь, так и на более крупные объекты, видимо наметив цель. Аггел, получив от Бу мысленный импульс любопытства проследовал за ним. Зверь ускорялся, Широкий, мясистый, с лопатовидным отростком на конце хвост активно перемалывал воду, помогая ускоряться. Зверь, набирая скорость, вдруг резко подался вверх, почти вертикально в водной глади и выскочил из воды, хватая в воздухе уже успевшую подняться на крыло крупную птицу. Заглотив её целиком, восьмилапый гигант сделал сальто назад и с громким гулом рухнул обратно в воду. Зрелище было настолько же жуткое, насколько и завораживающе. Бу-Ож любил охоту. Участвовать и наблюдать. И сейчас он по-детски улыбнулся, поражаясь красоте и грациозности водного хищника. Аггел вынырнул вслед за ним и успел показать абсолютно всё. Но нырять обратно он не спешил и посему эрхи переключился на другой сигнал.

Строение модулей слежения, их экранов было таково, что Бу словно погружался в мир, видимый окулярами разведки. Он не просто видел картинку, но мог осязать всю полноту и объёмность мира. Второй сигнал шёл уже с суши. Аггел маневрировал вдоль деревьев чуть поодаль небольшой стаи животных. Всего было не больше двадцати особей. Звери шли, не обращая внимания, никого не боясь, явно чувствуя себя в безопасности в этом лесу. Передвигались они на четвереньках. Передние лапы были примерно в два раза длиннее задних. Украшенные длинными, подобранными под себя когтями, они наверняка были грозным оружием защиты, и, скорее всего нападения. О природе хищников говорили острозубые пасти с двойным рядом клыков. Посаженные вперёд фасеточные глаза, достаточно большие, были скорее предназначены для поиска добычи, нежели для обнаружения опасности. Острые, вверх торчащие уши постоянно двигались, улавливая все шорохи и звуки леса. Всё тело, кроме длинной морды, было покрыто густой, средней длинны, серой шерстью. Ноздри, находящиеся у самых глаз, постоянно сужались, втягивая воздух. У особей поменьше, находящихся ближе к центру стаи, на спинах сидели детёныши, обняв лапками могучие, средней длины, шеи своих родителей. Звери постоянно общались, издавая утробные, глухие звуки. Разведчик летел чуть выше и в стороне с подветренной стороны, хотя запахом своим и так почти не обладал. Всё это позволяло оставаться ему незамеченным.

Животные дошли до берега небольшого озерца, где и остановились. Малыши были сняты со спин оставлены в корнях огромного дерева под присмотром почти белой от старости особи. Остальная же стая с довольным урчанием полезла в воду. Разойдясь по периметру озера, они поднялись на задние лапы и ненадолго замерли, подогнув передние конечности к груди. Внезапно один, самый крупный зверь резко рухнул с высоты своего, достигающего трёх эржэ, роста в воду, и мгновенно поднялся, держа в зубах трепещущуюся рыбу. Охотник вышел на берег и понес еду детёнышам. Но отдал ее не потомству, а старой няньке, которая тут же с довольным чавканьем принялась за трапезу.

В это же время началась масштабная охота. Звери ныряли на мгновение всем телом, показывая, несмотря на свои габариты, чудеса грации, выныривали с рыбами, змеями, водными ящерами в зубах и тут же шли к детёнышам, отдавая еду не им, а старому зверю, который умерщвлял принесённую добычу, разрывал её на куски и кормил потомство стаи. Накормив малышей, хищники принялись есть сами. Тут же, не выходя из воды, хватали всю живность, что попадалась им. Придерживая передними лапами, мощными челюстями разрывали трепещущую плоть, с довольным урчанием насыщаясь. Те, кто помоложе, наевшись, выходили из воды и игрались, гоняясь друг за другом, борясь и в шутку кусаясь. Более зрелые, насытившись, подошли к дереву, где находились их детёныши, и ложились рядом, позволяя своим отпрыскам лазить и играться у себя на спинах. Вскоре вся стая собралась в одном месте, кольцом оплела детёнышей и погрузилась в сон после охоты. Аггел полетел дальше, а Бу-Ож переключил камеру.