Сергей Ростовцев - Вегетариане

Перед вегетарианами, как кошмар, забрезжила перспектива, что их потомки станут овощами, поедаемыми плотоядными людьми и другими животными как разумные злаки, богатые незаменимыми аминокислотами.

В мораль плотоядных людей активисты организаций вегетариан не верили.

Некоторые вегетариане открыто презирали всех, кто питается живыми существами. Говорили, что это вампиры и каннибалы, пожирающие плоть животных и растений, что для вегетариан, то же самое. Первые сосут кровь, вторые её едят.

Таков был вегетарианский расизм. Но большинство вегетариан эту точку зрения осуждало. Или делали вид, что осуждают.

Возникла проблема и с мотивацией вегетариан работать на человеческое общество, и вообще ко всей социально-полезной деятельности. Люди и общество им были вовсе ни к чему. Вообще мотивацию к деятельности у вегетариан, начиная со второго поколения, вводили электронейронным воспитанием, начиная с одиннадцатого месяца после зачатия и до семи лет. Почти как когда-то для психически больных, но по более полной программе. Установки мотиваций создавались легко, но были нестабильны. Даже после семилетнего возраста раз в год они проходили «профилактику».

Но некоторое количество в такой процедуре всё-таки не нуждалось.

Страх, что их съедят, делал этих «не нуждающихся» социально активными. Но именно они составляли ядро вегетарианских расистских объединений.

Когда Сергею исполнилось тридцать семь, всемирное статистическое бюро, которое по древней традиции называлось ООН, объявило, что количество вегетариан второго и последующих поколений превзошло количество плотоядных людей и достигло двадцати миллиардов.

На основе вегетарианского расизма возникли движения вегетариан, которые начали борьбу со всем и всеми, кто ел живое. Неважно, были это плотоядные или растительноядные животные. Цепочка питания начиналась с растений, а вегетариане ощущали себя чуть-чуть растениями. Это были экстремисты, но они не убивали. Единственным оружием, которое признавали вегетариане, были химические нейтрализаторы. Хотя некоторые, как и полиция плотоядных людей, готовы были использовать магнитно-резонансные парализаторы. Живое существо или преступник оказывались парализованными на 20—30 секунд, но этого хватало для их нейтрализации. Повторное применение парализатора могло разрушить нервную систему существа.

Радикальными группами вегетариан проводились акции. Назывались они вегетаризация. Пойманных животных брили и оборачивали в биоплёнку, которая когда-то была создана для пораженных VIkaPEkle. Плёнка постепенно, встраивалась в кожу животных и давала им возможность жить, никого не поедая. Животные лысели и размножаться после этой процедуры уже не могли, но вегетариан это не особенно волновало. Скорее, наоборот, радовало.

Возникла теория о том, что все растения тоже мыслят и тоже боятся смерти, и даже общаются друг с другом. Придумывали всякую ерунду. Доказывали, что в группе растений, когда какое-то животное ест листья с одного растения, в листьях других начинают вырабатываться токсины.

Шли в дело и годовые кольца деревьев. Доказывалось, что когда в обществе были войны или другие потрясения, годовые кольца этих лет явно отличались от остальных.

Сергей, как биолог, смеялся над такими нелепыми доказательствами. Он-то знал, что всё дело в солнечной активности. Просто деревья реагировали на это кольцами, а люди и животные вспышками немотивированной агрессии или депрессии. Статистически, конечно. Но биологами были не все, и в массовое сознание внедрялась всякая дребедень.

А природоохранные организации были парализованы, так как девяносто девять процентов их членов к этому времени составляли вегетариане.

А полиция…? Даже те полицейские, которые не были вегетарианами, боялись обвинений в плотоядном расизме.

Общество, считавшее себя либеральным, оказалось не готовым к этому вызову.

Даже среди плотоядных людей находилось много сторонников, поддерживающих вегетариан и говоривших, что вегетариан можно и нужно понять.

Под плёнкой и под солнечными лучами животные должны были находиться не менее месяца. По всей Земле захватившие власть вегетариане устраивали поля столбиков для животных.

Теперь (но это стало ясно слишком неожиданно и поздно) решили животными не ограничиваться.

Это стало ясно, когда их, плотоядных, арестовывали, не объясняя причин, а потом, связав в цепочки, вели к столбикам.

Естественно, о том, что начало происходить, никто из плотоядных, кажется, и подумать не мог. Вегетариане никогда не ассоциировались с какой-либо агрессивностью против людей. Те из плотоядных, которых называли расистами, вообще называли их «ходячими растениями».

Казалось, что всё может окончиться исключительно моральным осуждением.

Люди тоже считали, что в природе убивать нехорошо. Но ведь, ни волков, ни тигров никто не истреблял? Для них были созданы заповедники, хотя сцены их охоты уже двести лет были запрещены к показу в массовом вещании.

И то, что плотоядных людей, скрутили, объясняя это гуманизмом, стало для них полной неожиданностью.

Их мучители искренне и почти ласково объясняли им, что всё будет хорошо, и через месяц небольших неудобств им больше не придётся задумываться о «хлебе насущном». Что они смогут путешествовать, не тратя силы на поиск заведения для питания и денег на его приобретение. Что через месяц они почувствуют себя действительно свободными людьми, а не вампирами, привязанными к крови животных и растений, которых они убивают и поедают.

Группу плотоядных людей, в которой шёл Сергей и его дети, вёл к столбикам «друг» его молодости Тарки.

– Поверь, Серёга! Так будет лучше всем. Ты же понимаешь, что средний вегетарианин намного талантливее и успешнее среднего плотоядного человека? А ресурсов нам не надо. И если бы вы не создали нас, то всё равно бы вымерли. Ты же биолог. Резистентность вирусов и микробов, надвигающийся экологический кризис…. Сколько вы бы ещё протянули? Ну, 100, 200 или даже 1000 лет? А так вы создали нас. Мы братья. Ваша генетика в нас будет жить, а все ваши проблемы автоматически решатся. Кроме того, мир перестанет быть аморальным. Никто никого не будет есть, а значит и убивать. Ты хотел бы жить в мире, где нет ни одного убийцы? Через месяц в нашем мире, в мире, где ты будешь жить, не будет ни одного убийцы. В этом мире будет только любовь и не будет страха. Никому никогда не придётся кого-то бояться, от кого-то убегать. Наступит всеобщее бесконечное счастье. Это будет золотой век человеческой цивилизации. Ну скажи, друг?

Сергей шёл, скованный пластиковым шнуром, на связке с такими же как он. Он был лишён возможности что-либо предпринять. То, что этот вегетарианин говорил именно с ним, было позором. Хотелось кричать: «Нет! Я ему не друг! Меня ведут на смерть вместе с вами!»