Рей Дель - Псиматы

- Простите, мастер!

- Узнай, кто убил полицейского, сделай это!

Бронсон принял положение для медитации и открыл себя миру. Сперва все повторилось, как в прошлый раз.

Голоса и мысли тысяч людей вошли в его сознание. Но через какое-то время он почувствовал, что нечто в этой разноголосице вырывается из общей канвы. Кто-то искал его. Гарри ощущал, как чужое сознание сканирует мир, подобно тому, как это делал он. Бронсон чувствовал, что в мысли людей то и дело вторгалась чужая воля.

Это походило на то, как настраивают волну на аналоговом радиоприемнике - перемещение стрелки приводит к кратковременному звучанию станции, потом приходят помехи...

Бронсон сосредоточился на чужеродном воздействии.

Он старался выделить его среди беспечных мыслей многих людей. И когда ему это удалось, он увидел того, кто искал с ним встречи.

Человек был неотличим от Аллигатора. Лицо, телосложение, осанка - все в точности копировало Гарри Бронсона. И только в глазах, как январский снег на солнце, сияла холодная злоба.

- Теперь ты знаешь, Гарри-сан, что невиновен, - сказал японец, - но это не спасет тебя от наказания. Ты должен бежать.

На галерке злобно захихикали:

- Я, конечно, очень извиняюсь, - Большому Папе все никак было не уняться, - но бежать из полицейского депорта еще никому не удавалось.

Ник, тот, что совершил вооруженный налет, заржал, как жеребец на водопое.

- Да пусть делает, что хочет, братан, а мы на его могиле спляшем.

Бронсон помнил о наставлениях японца и смолчал.

Дебилы, почувствовав безнаказанность, продолжали в том же духе:

- Он вообще у нас особенный: телепат и крутыш.

- А по-моему, по нему дурдом плачет!

Внезапно Бронсон почувствовал, что гнев ушел. У него возникло ощущение, будто он врыт по пояс в землю и ничто на свете не может сдвинуть его с места. Глупые высказывания заключенных больше не беспокоили его.

По всему телу распространились спокойствие и уверенность.

Отморозки, заметив в Гарри некую перемену, приумолкли.

- Да кончай ты, - прошипел Ник, обращаясь к Папе, - не ровен час, опять взбесится.

- Ты прав, старина, с недоумками надо поаккуратней!

Но Бронсон вовсе не собирался давать волю гневу. Он сделался безупречным воином, неуязвимым ни для одного противника. В таком состоянии он, наверное, мог бы стоять на раскаленных углях или блокировать рукой удар клинка.

Японец посмотрел на Бронсона и сказал:

- Молодец, Гарри-сан, ты возобладал над своим гневом. Теперь найди выход.

Решение пришло неожиданно: здание на Второй авеню, назначенное к сносу, через несколько часов превратится в труху, так как один из представителей религиозной секты "Дети Христовы" только что заложил в подвале три киллограмма пластида. "Эти "детишки" всегда славились подобными выходками, - подумал Бронсон, - и вот что интересно: специализируются исключительно на - домах, и так приготовленных к взрыву. Замечательный вариант террористического акта - отголосок в прессе при отсутствии состава преступления".

- Спасибо вам, господин Юдзан Цунемото, - произнес Бронсон, - теперь я знаю, что мне делать.

Японец внимательно посмотрел на Бронсона:

- Тогда исполнись решимости и действуй. Помни, что смерть следует за тобой неотступно и ты не имеешь времени для сомнений.

Бронсон поклонился и нажал на кнопку вызова дежурного полицейского. Когда дверь с лязгом отворилась, Аллигатор рявкнул:

- Препроводите меня к детективу, я желаю дать показания!

Полицейский завел руки Аллигатора за спину и, надев наручники, отконвоировал из камеры.

19

Оказавшись среди полуживых от непомерной работы полицейских, Гарри с удивлением отметил, что им попрежнему никто не интересуется. Тюремщик попросту посадил Аллигатора на стул и приковал наручниками к ножке. Прождав минут двадцать, Гарри не выдержал:

- Эй, вы, - выкрикнул он в пространство, - не пора ли заняться делом?

Крик души потонул в разноголосом гомоне. Полицейские сновали туда-сюда, то и дело волоча за шиворот какого-нибудь панка или рокера. Работа кипела! Только вот о Бронсоне, казалось, никто слыхом не слыхивал.

"Что я вообще здесь делаю? - подумал несчастный Аллигатор. Прошло еще с четверть часа, пока нарисовался Харрингтон. Начальник депорта, видимо, решил взяться за Бронсона собственноручно.

- Ну-ну, молодец, сынок, - сказал он, - давно пора покаяться.

Бронсон сосчитал до десяти:

- Не знаю, как такое могло произойти, капитан. Просто ума не приложу.

- Я вас понимаю, мистер Бронсон. - Гордон Харрингтон решил применить тактику "присоединения", рекомендуемую для особенно сложных случаев. - Мой опыт подсказывает, что в душе вы неплохой человек. Я расскажу вам, как это было.

- Прошу вас, капитан, мне больно вспоминать об этом...

- Вам станет легче, мистер Бронсон, обещаю, что через час вы станете другим человеком. Так вот, - вернулся к обозначенной теме капитан, - вы ехали по шоссе, дорога казалась проклятием. Скользкий асфальт, ветер, бьющий в ветровое стекло, на душе сумерки. Вы гнали, как ненормальный, мистер Бронсон. Я хорошо знаю людей вашего круга - тихони тихонями, а потом вожжа под хвост - и хоть на цепь сажай. Могут выкинуть, что угодно.

- Но...

- Не перебивайте меня, мистер Бронсон, я знаю, что говорю. Так вот, вы гнали, вероятно, под сто пятьдесят.

- Сто восемьдесят, - уточнил Бронсон.

- Тем более. На выезде из города вас остановил патрульный и после, вероятно, вполне закономерных препирательств приказал следовать за ним на полицейскую стоянку. Вы нехотя подчинились. Деваться-то было некуда электронная карточка водителя осталась у офицера.

Аллигатору начинало казаться, что Харрингтон сидел в багажнике "ягуара".

- Конечно, из-за такой ерунды, как обвинение в превышении скорости, вы не стали бы никого убивать. Полагаю, что это произошло случайно, если так можно выразиться в данном случае. Разумеется, мистер Бронсон, вы действовали в состоянии аффекта, я думаю, что по прошествии нескольких часов вы уже с трудом были способны отождествить зверское преступление со своими взглядами и личностью в целом.

- Не могли бы вы выразиться попроще? - наморщил лоб Аллигатор. - Ваше заведение, знаете ли, не способствует усвоению абстрактных сентенций.

- Я имею в виду, что вы не хотели убивать того парня, это произошло само по себе, если так можно выразиться.

Прилипшее слово начинало веселить Аллигатора. "Как бы мне не расхохотаться, если так можно выразиться, - подумал он, - нехорошо обижать служивого человека".

Видимо, ухмылка проскочила-таки на угрюмом лице "убийцы" полицейского, потому что Харрингтон внезапно взвился:

- Вы, наверное, думаете, молодой человек, что вам все сойдет с рук. Смею вас заверить в том, что это глубокое заблуждение. Вы вляпались в дерьмо по самые помидоры, если так можно выразиться.