Юрий Колонтаевский - Хроники исступленных. Книга вторая. Мне отмщение, аз воздам

Он оставил машину на обочине пустынного шоссе, не стал загонять на парковку у здания станции. Прошел в лабораторию. Входную дверь оставил открытой. Полностью отключил освещение. Упал на лежанку в одежде и башмаках, забылся…

Проснулся Флинт от резкого сигнала коммуникатора. Ощупью нашел аппарат на столике у лежанки, включил громкую связь.

– Пора бы просыпаться, соня.

Он узнал голос сразу же – слышал его не так давно. Это был голос Хрома, посетителя, побывавшего у него пред самым исходом.

– Уже не сплю, – сказал Флинт.

– А хочется?

– Очень, – признался Флинт.

– Тогда даю тебе полчаса. Успеешь привести себя в порядок? Нам нужно поговорить. Срочно

Флинта завербовали давно – на втором курсе университета, и сразу же поручили безобидную роль свидетеля – живого устройства памяти. Изредка о нем вспоминали. Появлялись какие-то люди, знавшие входной код его коммуникатора, – сам он код при вербовке не сообщил. Они не называли своих имен, и если назначали встречи, то только в укромных местах города. От простых исступленных они отличались тем, что постоянно спешили. Опасливо озираясь по сторонам, они объясняли свое поведение скрытной слежкой враждебных сил за каждым их шагом. Говорили короткими, не всегда понятными фразами, которые обычно не трудились заканчивать. Из общения с ними Флинт усвоил, что их совсем не интересует несвязный доклад агента и что конспиративная встреча происходит единственно по причине периодического подтверждения его существования.

Один из кураторов, посещавший его чаще других, объяснил, что такие агенты именуются спящими. Их роль сводится к простому наблюдению окружающей жизни, в особенности ее мелочей, на которые обычно не обращают внимания, но которые при соответствующих условиях сложным образом сопрягаются с другими подобными мелочами, преобразуются в сумму информации, приобретая при этом неожиданный смысл и значение, и, бывает, становятся важными.

Особенностью спящих агентов было принципиальное отсутствие обратной связи, то есть скопленная информация никуда не могла быть доставлена и использована во благо государства, заинтересованной группы лиц или отдельного человека. Складывалось впечатление, что спящих заводят на всякий случай, а пока такой случай не представится и в них не возникнет прямой нужды, они мало кому интересны.

Он долго не мог понять, на кого конкретно согласился работать – об этом молчали, а он не спрашивал. В его шатком положении для спокойствия было вполне достаточно физически ощущать себя в некой организованной среде, полагаться на ее сочувствие и защиту.

Никого из этой среды он прежде не знал. Его представления о работе тайного агента, связанные с постоянным риском для жизни, вскоре рассеялись, ограничившись равно-душным исполнением скудных правил, состоящих из двух непреложных пунктов: он не имел права раскрывать, кому бы то ни было, тайную сторону своей жизни и был обязан каждого подозревать во враждебных намерениях.

Незадолго до исхода Флинта в его уединении навестил уж и вовсе странный господин. В отличие от прежних кураторов, озабоченных собственной безопасностью, он первым делом назвался – Хром. Этот человек был начисто лишен сомнений, и время от времени с гордостью поминал эту свою особенность. Он никуда не спешил, никого не опасался. Заинтересованно, в подробностях расспрашивал Флинта о его прежней жизни, причем все ее мелочи представлялись ему важными и достойными обсуждения. Однажды он попытался уговорить его пробраться на космодром, тогда дорога еще была свободна, и со всеми вместе отправиться на Терцию. Даже пообещал помочь с осуществлением рискованного замысла. Но был не настойчив. Позже он объяснил, что на самом деле ему было интересно знать самостоятельно ли решение Флинта остаться на Земле. Нет ли для такого сомнительного решения тайных причин, ускользнувших от его внимания, по которым Флинт избирает не самый удачный вариант дальнейшей жизни.

Флинт объяснил, что решение остаться на Земле он принял совершенно сознательно и охотно согласился с тем, что такое решение далеко не лучшее. Однако его объяснение не было всей правдой. Не мог же он поведать чужому человеку, что на самом деле остался на Земле из-за безнадежной любви к Тее, жене Герда, поразившей его в последний год учебы. Любовь родилась в его сердце сразу же после того, как он прослушал удивительную проповедь безрассудного Тарса. Из проповеди он узнал так много неведомого о самом себе, его глаза так широко открылись, что немедленно, почти неосознанно он взялся за поиски подходящего объекта женского пола, на который могли бы пролиться его вновь обретенные чувства. Тогда он впервые увидел Тею – она внимательно слушала ту же проповедь, и сердце его загорелось тихим пламенем чувства, которое Тарс назойливо именовал любовью. Флинт тщательно оберегал свою любовь не только от окружающих, но и от самого себя. Он решил больше не касаться своей тайны, считая ее неосуществимой, – тихо и безнадежно любил, и жил этим чувством.

Хром объяснения принял, смягчился и приступил к основной цели визита – объявил Флинту, что отныне ему поручается весьма важная и ответственная работа. На него возлагается задача по установлению и поддержанию постоянной радиосвязи с Большим кораблем на время его полета в пределах солнечной системы, то есть примерно в течение ста суток. Он объяснил, что Правитель, по одному ему понятной причине, заинтересован в регулярном получении информации о делах на оставленной навсегда Земле. Информация, добытая Флинтом, предположительно должна была помочь хозяину корректировать собственные действия, когда в этом возникнет необходимость.

Эта встреча основательно изменила представления Флинта о тайной деятельности. Он даже придумал для нее специальный смягчающий термин – стал называть ее параллельной. Кроме того, он, наконец-то, понял, что работает на Правителя, и успокоился.

На следующий день, в обусловленное время, как вскользь пообещал Хром, на огромной армейской платформе подвезли ящики с оборудованием, которое, судя по комплектовочным ведомостям, было разработано задолго до исхода и изготовлено в исследовательской лаборатории военного ведомства. Хмурые здоровенные мужики разгрузили ящики в помещение, которое указал Флинт, и, не попрощавшись, отбыли.

Из сопроводительной документации, Флинт узнал, что теперь он сможет связываться с Большим кораблем, ограничившись скромной по размерам антенной, элементы которой входили в комплект поставки. Ее будет несложно замаскировать на перепаханном взрывами антенном поле.

Гость явился, как обещал, через полчаса после связи и действительно оказался Хромом. Флинт принял его в лаборатории, где уже был развернут и готов к включению новый приемо-передатчик. Хром по-прежнему вел себя совершенно естественно, не оглядываясь поминутно и ничего не опасаясь.