Андрей Крылов - Философ

Эрик сел на пол напротив неё. Её глаза были полны сочувствия, и это раздувало и без того колючий ком в горле. Она была на полгода младше его, но уже вступила в опасный возраст. Тот возраст, когда не стоит строить планов дальше, чем на неделю – две вперёд.

Эрик решил заговорить:

– Как обидно осознавать, что твоя жизнь прожита зря! Вот и ещё один микробиолог, который так и не принёс ничего нового людям, уходит из жизни!

– Эрик, прекрати!

– Что прекрати!? Соня, ты совсем не понимаешь!? Вот если бы ты была не механиком, а каким-нибудь вирусологом или доктором на худой конец, ты бы тоже так говорила, когда почувствовала бы Симптомы.

– Когда ты их почувствовал?

– Два дня назад. Мне осталось не больше недели.

– Мы хороним людей каждый день. Ты это знаешь. Я привыкла к этому. Поэтому с семнадцати лет не ходила на похороны, но приду на твои. Обещаю. Ты очень дорог мне. Только, пожалуйста, успокойся!

– Спасибо, Соня. Я это ценю. Извини, что я такой взвинченный. Даже не знаю, почему. Ведь никто уже не живёт больше двадцати – двадцати двух. А мне уже двадцать! И что меня заставило думать, что я буду тем гением, который найдёт Решение!?

– Не терзай себя так. Ты не смог, как, впрочем, и многие поколения до тебя. Лучше давай проведём последние пару дней вместе. Я постараюсь помочь тебе скрасить это время. Хочешь, пойдем прогуляемся? Я возьму аэрокар, и мы слетаем на море.

– Я не знаю…

– Просто, согласись. Тебе всё равно нечего сейчас делать, кроме как пойти на работу в лабораторию. Я позвоню туда и всё расскажу. Ты ведь знаешь, что это незазорно не ходить на работу, когда чувствуешь Симптомы…

– Ладно, поехали!

Эрик сел в машину. Соня завела мотор и выставила программу автопилота на нескоростную поездку к живописной бухте. «Мы, наверняка, будем там единственными», – подумала она. Народ этого Края мира был трудолюбив: работал допоздна и без выходных. Все пытались найти Решение. Впрочем, так же дела обстояли и в других Краях мира.

Соня окинула взглядом Эрика. Он всегда казался ей чересчур худым, а сейчас из-за своих переживаний он совсем осунулся. У него была очень белая кожа, как и у неё самой, с одной лишь разницей – он был рыжим со всеми вытекающими последствиями. Веснушки, щедро рассыпанные по всему лицу, сильно выделялись на белой коже. Копна рыжих волос на голове не менялась, сколько Соня его помнила: она всегда была пышная и торчала во все возможные стороны. Довольно большой, но узкий нос, был так же тесно населён веснушками. Всё это работало в совокупности и придавало Эрику очень забавный вид энергичного и задорного юноши.

Но сейчас всё это куда-то делось, и Эрик выглядел совсем не задорным, а по глазам – так и вовсе не юношей. В его карих глазах, казалось, сосредоточилась вся грусть мира. Соня не хотела давать Эрику погружаться в свои мысли и решила разговорить его:

– Ты был сегодня утром на Тропе Бога?

– Да.

– Ты рассказал Ему о Симптомах?

– Соня, Он – Бог, Он и так о Них знал. Более того, если верить древним писаниям, то именно Он и послал Их мне.

– Ну и о чём вы говорили ?

– Ну разве это разговор? Ты же знаешь, у Него есть замечательная отговорка: «Твой разум недостаточно развит, чтобы понять до конца ответ на данный вопрос, а посему Я не буду зря бередить его и не отвечу вовсе». Тем более, я скоро попаду в Его Царство, и у нас будет бесконечно много времени на беседы.

– Всё равно перескажи мне ваш разговор. Это лучше, чем молчать.

– Ну, хорошо. Я пришёл к Нему и сказал, что меня беспокоит один вопрос.

– Какой?

– Я не знаю, как сказать. Я его ещё никогда не озвучивал. А Он – Бог, и Ему не нужны были мои слова для понимания , что у меня на сердце.

– У меня есть вопрос , который не даёт мне свыкнуться со всем этим.

– Да, Я вижу, что тебя мучает.

– И Ты ответишь на него?

– Что ж Эрик, почему нет? Я думаю, у тебя есть все причины получить ответ на вопрос: «А зачем всё это, если мы всё равно не живём больше двадцати двух?»

– Это не совсем то, что я имел в виду.

– Эрик! Это именно то, что ты имел в виду.

– Ну, так что же всё-таки произошло? Он ответил на твой вопрос?

– Не совсем. Ну, ты знаешь. Вроде бы ответил, а ничего нового я так и не узнал. Соня, ты ведь ходишь на Ареат. Ты должна знать, о чём идёт речь.

– Да, я знаю Эрик, но, тем не менее, что Он сказал тебе.

– Он дал мне задание.

– Бог дал тебе задание?

– Ну я не знаю, как это назвать по-другому. Он сказал, что я должен провести один день в детском саду. Поговорить с детьми.

– Интересно… И это всё?

– Нет. После этого я должен поговорить со Старцем. Он сказал, что у меня есть ещё почти неделя, и я должен успокоить свой разум за это время.

– Я пока не очень понимаю смысла этого задания, но ты ведь выполнишь его?

– Такова Его воля.

Эрик улыбнулся. Он давно здесь не был. Очень давно. Он решил провести день в старшей группе детского сада, с теми, кто через несколько месяцев пойдёт в школу. Прямо перед ним сидели, лежали, стояли и просто нахально валялись семнадцать детей. Им было по пять лет. Они тоже улыбались. Ведь точно так же, как и он, они не часто видели взрослых. Воспитание детей было уделом роботов.

Роботы вообще выполняли почти все функции в жизни. Роботы собирали новых роботов. Роботы чинили роботов. Воспитывали детей в детских садах, учили в школах, занимались разведением скота и выращивали культурные растения. А потом другие роботы готовили из этих продуктов еду. Люди лишь занимались наукой. Дети и школьники жили и развивались в заведениях закрытого интернатского типа, поэтому взрослые и дети встречались очень редко. Взрослые люди в этих заведениях были не нужны. Роботы кормили, одевали, обучали и полностью ухаживали за детьми. Дети постигали от машин абсолютно всё: от умения говорить до немыслимых знаний в сфере наук в высших учебных заведениях.

Была лишь одна наука, которую объясняли взрослые. На эту науку выделялся один целый день, примерно раз в год, но это была самая важная наука. Для этой науки не было пособий, не было учителей. Обычно её преподавал любой взрослый волонтёр, решивший отдохнуть от своей повседневной работы, чтобы получить небольшую разрядку на один день. И это неудивительно: каждый знал её на зубок.

Так как Эрик пришёл в детский сад, то было решено, что он и проведёт этот урок. А называлась эта наука так же, как и вопрос, с которым Эрик поднимался вчера на гору Ареат.