Алексей Сыровежкин - Переселенцы

И это один из многочисленных примеров того, как ограниченность взглядов выдаётся за что-то значимое и возвышенное, в то время как здоровый и рассудительный скептицизм по отношению к любому утверждению нещадно критикуется. Просто поражаюсь тому, что другие люди этого не видят. Платон, Гегель, Фрейд и многие другие менее известные мыслители – все они просто ограниченные дураки! Особенно последний – он всего лишь озабоченный больной, захотевший всех людей сделать озабоченными и больными, и, конечно же, он смог это блестяще доказать. И начитавшись его увлекательных выдумок, ещё большие дураки, чем он сам, начинают уверенно кричать, что все люди думают только о сексе, что все их качества и недостатки определяются половой жизнью, что это единственный критерий для всего в нашем мире! Единственная причина их «мудрости» и «гениальности» в том, что все дети любят сказки – она хотят красивых теорий, которые объяснят всё на свете! Но только красота не должна быть критерием тогда, когда мы говорим об истине. На самом деле их гениальность является одной из форм ограниченности и узости взглядов – развивая любую теорию, ты неизбежно начинаешь подгонять под неё факты, и того, кто достиг в этой подгонке наибольшего мастерства, общество и назовёт «великим мудрецом»! Да, я радикален, резок и во многом тоже ограничен, но как ещё должна звучать проповедь скептицизма?! Важны не мои слова, а та идея, которую я несу в мир, а эта идея такова – любая истина не только полезна, но и вредна, а зачастую ещё и опасна, как для отдельного человека, так и для всего мира. Любая мораль аморальна и преступна в своей основе – кого-то она возвышает, а других объявляет преступниками и унижает. На фоне этих извращенцев мысли даже Достоевский со всеми своими стилистическими недостатками выделяется в лучшую сторону.

– Ты абсолютно не объективен. Не нужно быть психоаналитиком, чтобы понять, что ты просто завидуешь ему и всем остальным, кого ты перечислил, ведь твоё творчество и идеи не признали так же, как их.

– Это я-то не объективен?! Даже если я напишу абсолютно то же самое, что написал он, то это никому не будет интересно, потому что это написал не Достоевский! А вот если я выдам свой текст за его и дам его человеку, не разбирающемуся в литературе, то здесь он сразу же оценит моё произведение, найдёт глубокий смысл, великолепно прорисованных персонажей, кучу приёмов. «Ведь это же Достоевский», – скажет он! И наоборот, если я возьму текст Достоевского и выдам за свой, то здесь не останется и намёка на восхищение, его будут критиковать. И после этого я не объективен?!

– Да, они глупцы, я помню.

– Но в одном ты прав – я действительно завидую. И моя зависть доводит меня до крайностей. Вот взять хотя бы этого маленького монстра, которого взращивает наша религиозная парочка. Он, конечно же, раздражал бы меня в любом случае, но иногда мне кажется, что главная причина, по которой он бесит меня сильнее остальных крикливых, бегающих паразитов, в том, что его зовут так же, как Достоевского!

– И детей ты не любишь только потому, что нет женщины, с которой ты бы захотел иметь ребёнка. Точнее женщины-то есть, но только ты недостаточно хорош, чтобы эти женщины захотели быть с тобой. Вот я хотел бы, чтобы у меня была маленькая дочка. Примерно такая же, как Милана.

– Фу, извращенец! Ну а если серьёзно, то поверь, я уважаю Достоевского, хотя и не люблю. Я ненавижу искусство и философию в целом! Да, я очень творческий человек, но вся проблема в том, что я бездарь и поэтому нахожусь в состоянии непрерывного творческого кризиса. Но при этом я всё равно остаюсь творческим человеком и продолжаю мучиться. По этой же причине единственная тема, которую я хочу развивать в своём творчестве, это стремление избавить мир от этого мерзкого искусства! Искусство, посвящённое уничтожению искусства, – вот это действительно оригинально и интересно.

– По-моему, тебя понесло. Ты медленно сходишь с ума.

– Да, я бы обязательно сошёл с ума в связи с этим приземлением, этой планетой, этими исследованиями и этим чудаком Владимиром, который постоянно подгоняет меня, непонятно зачем. Но благо, что я сошёл с него уже давно, поэтому хуже быть не может. Иногда мне кажется, что этот мир существует только для того, чтобы издеваться надо мной. Да, бог создавал эту бесконечно огромную Вселенную, и создал её именно такой только для того, чтобы через много миллиардов лет появился я, и он мог бы издеваться надо мной. Это прямо новая формулировка антропного принципа! Вся моя жизнь это очень медленно распятие на кресте бытия!

Но если у вас уже успело сложиться далеко не лучшее мнение об Андрее, то я спешу вас переубедить – это первое впечатление ошибочно, как и подавляющее большинство всех первых впечатлений. Иногда Андрей был способен примерять роль настоящего мудреца. Он мог бы оставаться в ней всегда, но просто ему становилось слишком скучно от долгого нахождения в этой роли.

– Запомни, вся философия и литература, претендующая на какую-то философскую глубину, это всего лишь способ самооправдания автора – оправдания своей жизни, и защита собственного субъективного мнения, своей сущности. Даже великий Маркс не смог полностью избавиться от этого – кто сказал, что его коммунизм действительно стоит того, чтобы за него бороться, и что в таком обществе всем будет хорошо? А если он не считал так, то зачем он стремился организовать революцию? Вот поэтому я и называю их глупцами – они брали собственное мнение, которое им казалось истинным, абсолютизировали его, нагружали кучей выдуманных доказательств и пускали в мир пудрить впечатлительным людям мозги. Большинство из этих «мудрецов» никак нельзя назвать мудрецами – они видели жизнь лишь с одного бока, но зато они были хорошими сказочниками, а ведь все дети, то есть обычные люди любят сказки. Оглянись вокруг, они до сих пор верят в бога-творца, верят в жизнь после смерти, верят в магию, в гороскопы, верят в эти идиотские народные приметы, верят во всякую красивую псевдонаучную чушь, которую им повесят на уши, а всё потому, что дети любят сказки! Но они считают себя умными – у них есть доказательства, у них есть теории, объясняющие всё на свете. Но на самом деле все эти теории доказывают лишь одно – человек по-прежнему не способен даже на то, чтобы признать, что он не на что не способен. Человек слишком ограничен для того, чтобы познать все стороны этой реальности. А для доказательства любой теории используется один и тот же приём – подгонка фактов под ту самую теорию. Мы берём нужные факты, ну а если есть факт, не подтверждающий теорию, то тем хуже для факта – мы его просто выкинем или опровергнем, а ведь опровергнуть при желании можно всё что угодно, как и доказать. Любая истина условна, и она условна хотя бы потому, что вынужденно стеснена оболочкой из понятий, которые не способны полностью отразить действительность.