Марина Шамова - Базовая машина

Не став дожидаться пока механизм выровняет пол, алфар подпрыгнул и подтянулся, вылезая из канавы прямо под ноги экзаменатору. Мышцы рук и ног подрагивали, нагрузку ему дали приличную. Особенно под конец. Он ни разу не проходил эту программу и в принципе её никогда не видел – будто набор отдельных, выкрученных на максимум, ситуаций. Терри выпрямился и одернул форму.

Переаттестацию, как всегда, у них принимал глава службы безопасности Варун – ныне скелетообразный алфар с красными глазами. До того, как уйти работать на идеолога, он был весьма уважаемым главой спецподразделения разведки. Ходячая иллюстрация «карьерного роста» у второго Советника, как любили шутить. Через два дня его списывают. Всем пришло приглашение попрощаться с коллегой перед его отправкой в крематорий, но вряд ли кто-то придет. Поговаривают, что по шкале он не добрал буквально пару делений. Интересно, Сурита шутила, когда предлагала рекомендовать Терри на его место?

– Почему программа изменённая? – спросил Терри. Свой голос он слышал приглушенно, словно в берушах. Правое ухо к тому же горело и его ощутимо простреливало.

Экзаменатор, не отрывая руку от пластины управления, кивнул в сторону второго Советника. Тот, невзирая на грохот, стоящий на полигоне, невозмутимо дремал на скамейке у ящичков. Вот кого следует поблагодарить за чудесную возможность свернуть шею. Ветрогенераторы, которые посреди теста врубили на полную мощность, были исключительно неожиданным осложнением.

– Какой у меня результат?

Главный службист медленно вдохнул и проговорил:

– Учитывая, что ты опоздал и всё время ловил мух, то нормально. Девяносто.

– За что десятку сняли?!

– Помнишь момент, когда ты чуть шею не сломал?

– Да.

– Вот тогда ты пистолет и потерял.

Терри хлопнул рукой по пазу-кобуре. Самого пистолета не было.

– Твою…

– Иди ищи, – службист пожал плечами, убрал руку с панели управления и зашаркал к Советнику.

Терри ничего не оставалось кроме как следовать совету. При выходе с полигона инвентарь нужно было оставлять в специальной ячейке, иначе канал забьют уведомления о присвоении имущества. Он топал по полу, покрытому песком, и не мог понять, как мог обронить пистолет. Ощупав крепление, Терри понял, что пистолет у него просто вырвало. Небось, ещё за порчу имущества влетит.

Спустя пять минут поисков он понял, что просто ходит кругами, но думает совсем о другом. Терри попробовал сосредоточиться, но спустя пару минут мысли снова вернулись в опостылевшую колею цикличного самобичевания. Он зашел в тупик с Юкки и не мог думать ни о чем другом. Времени мало, а идей никаких. Но он обязательно что-то придумает, и очень скоро.

Терри вспомнил, что потерял пушку ровно перед второй «бурей», а значит инвентарь где-то под песком. Разгребать сотни квадратных метров песка в поисках пистолета он не счел захватывающим занятием, поэтому в голову пришла гениальная идея: спросить у оператора. Эти всё видят, всё знают и всё помнят. И правда, ему выдали ориентиры, и он быстро откопал пистолет. Вот и с Юкки есть такое же очевидное и простое решение, осталось только увидеть его. Терри поднял муляж оружия, проверил целостность и по привычке пристегнул его к поясу. Знакомого щелчка не последовало. Крепление под замену. Они всегда были ненадежными.

Терри вздохнул и пошел к выходу. Очень подходящее время, чтобы завалить переаттестацию. Сняли десять баллов за дефект снаряжения, а он даже не виноват в этом. Учитывая, что с него всегда снимают ещё десяток за идеологическое разложение, на повышение можно не рассчитывать даже формально.

На наблюдательной площадке, рядом со вторым Советником, появился ещё один человек. В нём даже издали легко опознавался Оттон, несменный третий Советник Ионы – он занимался материальным обеспечением Первого приората и был примечательных габаритов. Оттон был не столько толстым, сколько отечным – ноги колонны, одутловатые пальцы, опухшее круглое лицо.

Взгляд Терри зацепился за красно-белый громоздкий импульсный карабин незнакомой комплектации, который висел на плече у Оттона. Будучи по призванию и распределению учёным, на своем посту третий Советник находил время для исследований и экспериментов. Последние два года Оттон занимался модификацией оружия. Терри лично наблюдал как размалеванные пушки, с прикрученными наглухо к ним цветастыми ремешками, прошли путь от объекта насмешек до события дня. Те из парней, кому удалось протестировать новый образец, охотно делились ощущениями и собирали десятки заинтересованных слушателей. Прикоснуться к разработке новой пушки для гиммела было высшей наградой. Тем более что для тестирования своих прототипов Оттон выбирал случайных людей, которых заставал на полигоне. Терри тоже был не прочь протестировать что-нибудь мощное. Но вместо этого он с тупым упорством пристегивал муляжный пистолет со сломанным пазом в ячейку хранения, а система не менее упрямо отказывалась его учитывать.

Терри вдруг подумал о прекрасной возможности совершить карьерный суицид, заявив при двух Советниках, что крепления муляжных пистолетов никуда не годятся и стоит пересмотреть на этом основании результаты его теста. Повышения не видать, а вот разжалование можно получить с легкостью.

«Подойдите, будьте любезны», – мягко прозвучала просьба второго Советника в системе. Повинуясь приказу, Терри бросил гиблое дело и пошел к скамейкам. Томма́зо сидел сгорбившись и сильно сползши. Его форма, не рассчитанная на такие вольности, задралась и пузырилась вокруг жесткого воротника стойки. Он насуплено выглядывал на Оттона и бурчал:

– Просто верни мне старые ботинки.

– Они уничтожены, – отвечал Оттон. – Я могу сделать специальную стельку в эти.

– Вот еще…

Терри поклонился сначала одному Советнику, потом спине другого. Томмазо быстро скользнул по нему взглядом и чуть наклонил голову в бок, Оттон повернулся корпусом и кивнул.

– Что за ружье? – спросил Томмазо с ленивым интересом.

На лице Оттона расцвела улыбка, словно этого вопроса он и ждал. Он с готовностью начал рассказывать про прототип, сыпя попеременно терминами вперемешку с характеристиками и комментируя количество попыток создания нужного материала для дула. Красно-белое ружье тут же активнейшим образом демонстрировалось Томмазо, с разных сторон, разных ракурсов и с разными видами щелчков-настроек. Идеолог медленно мигал, а Терри с каждым словом Оттона все больше заинтересовывался. Он понимал отчасти половину терминов, которыми сыпал Советник, но, если он понимал их правильно, карабин и вправду получался исключительный.

– А какая дальность стрельбы? – спросил Терри и только потом сообразил, что совершил бестактность – к нему-то не обращались. Оттон резво повернулся, хищно учуяв интерес, и выдал: