Алексей Терёхин - Бумажный роман

И я, наверное, когда буду с тобой видеться и рядом будет Маша, буду думать что она, наверное, думает о том, что знает, что мы думаем, когда смотрим друг на друга.

И как бы мне не хотелось, что бы было стыдно, я буду этим наслаждаться.

Я не знаю, как долго тебя не будет. И вообще мне не нравится, что я не знаю точного времени. Мне нужно точно.

И от себя я в шоке. У меня телефон не допросишься… а с тобой вообще потеряла всякий стыд. И вообще, зачем о тебе думаю? Ты же не мой и моим не будешь. Хотя эту мысль не думаю. Это, наверное, просто какая-то традиционна фраза. На самом деле был моим и я занимала твои мысли. И в будущем все может быть так же. Просто это не те отношения. Не семейные. Это личные, близко-личные. Немножко жалею, что в последнюю ночь спала и не провела ее в разговорах с тобой. Была возможность побыть с тобой наедине, узнать больше о твоих мирах, а я не воспользовалась. Подумала что сильно лишнее. Потом будет сложнее все отпускать.

Ещё интересно подумать – а стали бы у нас возможными отношения. Но тут судить мне сложно, не хочу основываться на времени проведенном вместе. Мне кажется, в быту все может быть совсем другим. И те отношения, что я увидела у тебя с Машей тоже могут быть теми которые у неё с тобой, но совсем не теми что могли бы быть у нас»

Так. Вероника устало протёрла глаза. Что ещё за Маша? Это не просто любовная переписка, а переписка любовников за спиной той самой Маши? Но интересно, очень интересно.

«М-м-м… сладкое письмо. Я почему-то думаю одно, а пишу тебе другое. А я твой. Это странно, но в моём сердце нашлось место для двоих, для полноценных, но совершенно разных чувств. Маша не ревнует, она ведь была с нами всё это время и если бы её что-то не устраивало, она так бы и сказала и прекратила всё. В тот момент это была такая форма диалога, новый уровень доверия.

Мне не хватает глубины тебя познания. Перечитываю каждое письмо, понимаю твой характер в каждом слове по крупицам. Но этого мало. Хотел бы пожить с тобой, узнать тебя больше. Но по причинам тебе известным это невозможно.

И о любви говорить тебе не хочется. Либо все настолько серьёзно, либо это что-то глубже и сильнее. В любом случае слова "я тебя люблю" кажутся наивными и детскими»

Всё, на сегодня хватит. Вероника сонно подтянулась. Ничего особенного здесь пока нет. Продолжу завтра, а сейчас спать.

Девушка переложила бумаги, приколола выцветшее фото рядом с листком на кактус и выключила свет.

Сквозь стеклянный потолок струился мягкий свет, стучал мелкий дождь. Его стук во сне Вероники превратился в стук колёс поезда. Ей снился грустный юноша с выразительными глазами, который смотрел в окно. Поезд уносил его от туда, где остались его мечты, желания, душа.

3

Утро было солнечным и стекло на потолке автоматически затонировалось.

Вероника, как и планировала, приняла ионный душ, сделала разминающую гимнастику и отправилась в архив.

День прошёл в пыли и закончился гимнастикой уже в спортзале архива. Руководство строго следило за сотрудниками, занятыми малоподвижной работой.

Она как обычно шла домой пешком. Тропинка пролегала мимо парка сакуры, и сейчас как раз было время цветения. Вероника присела на скамью полюбоваться нежно-розовыми цветами. Небо над головой будто было выстлано розовым ковром. Отдельные лепестки неслышно кружили в воздухе и мягко опадали на землю.

– Ханами – сказал присевший рядом мужчина – японская национальная традиция любования цветами.

Она не ответила, да он и не ждал ответа. Вместе молча смотрели на розовый воздушный танец. Вероника ушла первой.

Заварив свежий чай, она уселась с бумагами на кровать. Писем не так много, вчера она остановилась на шестом.

«Письма в один конец. Это когда собеседник тебе не отвечает, и ты не знаешь, читает он их вообще или нет»

«Мне очень хотелось обо всем подумать. Но времени нет, я то на работе работой завалена, то домашними делами.

Наверное, я и сейчас не обдумала все, поэтому то, что пишу – это мысли с середины.

Я не хочу ждать тебя. Тем более не в какой-то конкретный промежуток времени. И тем более не с пометкой «может быть».

Наверное, я оставлю наше приключение просто в памяти. Как приключение. Мне было очень хорошо с тобой, так, как, возможно, не будет никогда и ни с кем. Но то, что ты рассказал и показал – в это сложно поверить. Я понимаю, что видела всё своими глазами. И то событие и остальное, но я очень хочу оставить это как страшный сон. Я помню, как паниковала, когда ты получил ту рану, и вытирала кровь первым, что попадалось под руку. Я не хочу больше такого»

Стоп. Вероника ещё раз перечитала письмо. Что за ерунда? О чём вообще идёт речь?

«Я склонен считать, что мы приходим к единственной верной мысли. Нет смысла говорить о каких-то МЫ, мусолить тему о душевных страданиях, что мы не вместе. Ты права – я не вправе ждать от тебя и тем более требовать быть тихой гаванью, где я мог бы набраться сил после своих путешествий. Я даже не могу дать тебе возможность стать матерью, такова моя природа. Но я всегда буду оберегать тебя, этот мир»

И это всё? Вероника огорчённо перебрала бумаги. Не может быть. Какая-то странная переписка. Она посмотрела на кактус. А что если… Точно. Завтра она возьмёт фотографию в архив и попробует её восстановить во «времиуме» – специальной машине, которую используют в архивах. Она позволяет, как будто вернуть предмет в прошлое. Вернее, машина только считывает тахионное поле предмета и визуализирует его. Сам предмет после извлечения из машины остаётся неизменным.

Веронике повезло, отдел внеземных раскопок закончил свои исследования ещё вчера и «времиум» был свободен. Она осторожно поместила фотографию в приёмник и запустила процесс. Машина провела анализ материала, настроилась на точную дату. Над фотографией замерцали сиреневые искорки. Они слились в единый хоровод, и вот появилось чёткое изображение. Вероника зафиксировала его и отправила на свой адрес. Через 15 минут она сидела в кабинете и всматривалась в получившее изображение. С экрана на неё смотрел молодой симпатичный парень лет 20-26.

Ну что же – сказала она – посмотрим, кто ты есть.

Вероника загрузила фото в междумировое информационное поле, а на современном сленге в МЕЖу и занялась работой.

– Ты слышала? – в кабинет впорхнула Жанна – на Марсе нашли ещё один город! На этот раз почти около экватора. А это очень необычно, ведь, насколько нам известно, странники строят свои города всегда около полюсов.

– С чего ты взяла, что это странники? – не поддержала её Вероника?

– Ну а кто ещё? Я лечу туда через пять дней! Там нет никаких марсианских пиявок, и город достанется нам нетронутый следопытами и их охотой. Новый, целый город! Хочешь с нами? Серов говорит, что от туда будет возможность отправиться на Диону, там тоже что-то нашли, но пока не сообщают.