Сергей Кобозев - Брянская сверхдержава

И тут мне неожиданно вспомнился давешний трюк с зеркалами!

– Ну конечно! Лазерный луч очень легко отражается!..

– Наконец-таки! – взорвался в восторге учёный. – Дошло до тебя! Согласен на все сто процентов! Стоит выставить против лазера технику с зеркальным покрытием (или применить против нашей завесы «зеркальную бомбу») – и лучи обратно вернутся к тому, кто их посылал!..

– Эфхаристо тябе, дядя Игорь! – Запрыгал вокруг стола музыкант. – Го рай мас агат!

– Так вот, – продолжал Игорюня, – из всех перечисленных вами слабостей лазерного оружия я больше всего хочу остановиться на последнем – то бишь на отражаемости… (Признаться честно, изначально мне думалось воспользоваться эффектом рассеивания – я планировал окружить наш город плотнейшей стеной из туманного шлейфа, однако после отказался от этой безумной затеи, так как в данном случае агрессор легко сможет применить против нас противотуманное средство…) Стало быть, нам необходимо сконцентрироваться на самом защитном поле, вернее, на его внутреннем строении. – Расплылся в кресле, словно кисель. – Как вам известно, есть только три возможных реакции вещества на свет: пропускание, поглощение и отражение, а следовательно, для эффективной защиты города годится лишь последняя…

Я разочарованно мотнул головой.

– Скукатище… Бульдыш, ты не мог бы упростить свои вводные речи? Я, например, не очень хорошо понимаю, что такое «реакция вещества на свет»…

Хрюкающий от смеха мутант весело отвёл меня в сторону.

– Серж, да это проще простого! Дядя Игорь имеет в виду, что если наше силовое поле будет оставаться прозрачным, оно с лёгкостью пропустит сквозь себя лазер, который испепелит всё живое. Далее, если защита изменится с прозрачной на непрозрачную, тогда она попросту поглотит луч, раскалится докрасна-добела-дочерна, а после и вовсе разорвётся на части, то есть превратится в обычную преграду, не способную нас спасти. И, наконец, если защита поменяет структуру с прозрачной на зеркальную, вот тогда-то свет отразится, и мы будем спасены.

Я вконец растерялся.

– Так что же, нам нужно нанести на щиты зеркальное покрытие? Но ведь тогда оно непременно пострадает от бомб, да и вообще, сокроет от нас чистое небо!

– А вот таперича послухай вущёных, – усмехнулся толстяк. – Нам необходимо создать под графеновой сетью ещё один особенный слой, который, во-первых, будет способен изменяться с прозрачного на зеркальный, а во-вторых, автоматически сможет срабатывать при приближении угрозы. – Медленно обвёл взглядом лабораторию. – И я знаю, что нам для этого пригодится!.. Кобозь, ты когда-нибудь слыхал о хромогенных материалах?

– Хромогенных? – переспросил я. – Что-то знакомо… Если не ошибаюсь, это материалы, способные видоизменять цвет… Впрочем, для моего слуха гораздо созвучнее будут не «хромогены», а хроматофоры – светоотражающие и пигментообразующие клетки, благодаря которым многие Божии твари (насекомые, моллюски, рыбы, рептилии и им подобные) могут прибегать к такому интересному явлению, как мимикрия, – то бишь к способности маскироваться под окружающую среду…

Потешающийся надо мной Бульдыш театрально сложил на груди руки.

– А ишшо на биолога хотел выучиться!.. Сиди уже дома и ня рыпайси, олух!.. – Резко посерьёзнел. – В принципе, так оно и есть: это материалы, меняющие свою атомную структуру (под воздействием света, электричества или температуры) с изменением цвета. В нашем же случае особый интерес будет представлять так называемый фотохромизм – изменение цвета под действием света. В технологической среде человечества фотохромизму нашлось довольно интересное применение – я сейчас говорю о стёклах-хамелеонах… Слыхал ли?

– Конечно, слыхал, – ответил за меня Николас. – Помнится, однажды я носил «крутые» очки с фотохромами. Примечательно то, что в затемнённом помещении или во время пасмурной погоды они оставались прозрачными, но стоило солнцу выглянуть на минуту, как мои стёкла тут же темнели…

– А темнели они как раз таки из-за воздействия ультрафиолетового излучения, испускаемого солнечным светом, – внёс лепту учёный. – О чём это вам говорит?

Мне давно уже всё стало понятно.

– Тот же самый принцип мы можем применить против лазеров!

– Тот, да не тот, Кобозюнчик, – гнусаво пропел Игорюня. – Разница состоит в том, что наши защитные «стёкла» должны не темнеть под воздействием излучения, а превращаться в светоотражатели… – Вновь омерзительно «крыкнул». – Итак, друзья, пора раскрыть все свои карты!.. Я растянул под наносетью защитную плёнку, содержащую в себе специальное хромогенное вещество, которое моментально реагирует на сверхвысокую концентрацию ультрафиолетового излучения, исходящего от воздействия боевого лазера (обычные фотохромные компоненты не годятся, ибо будут реагировать даже на малейшие проблески солнца, что непременно вызовет над Брянском полярную ночь) … – Вынул из кармана лазерную указку. – А вот принцип остаётся всё тот же – как только до нашего щита коснётся лазерный луч, он мгновенно его отразит, поменяв свою прозрачную структуру на светодиодную… Вот так, смотри (хотя это и не боевой лазер)…

С этими словами коротышка направил на платформу луч карманного лазера. Едва красный пучок достиг точки на защитном поле, как его поверхность в этом месте тут же стала блескучей, словно тысяча катафотов, освещённая фарами.

«Ну, чертяка прожаренный!» – восхитился я про себя.

– И на этом проект «Щит» завершён! – откланялся толстопузик. – Мы оградили Брянск трёхслойным силовым полем из лазерной решётки, графеновой сети и хромогенной плёнки… Кстати говоря, подобным защитным полем также можно будет укрывать и всевозможные мелкие объекты, например военную технику и космические корабли, и даже создавать на его основе персональную экипировку… – Выжидательно на меня посмотрел: – Ну как? Что ты можешь сказать о данном изобретении?

Я неоднозначно мотнул головой.

– Что тут сказать? Несмотря на всю невероятную сложноту и множество явных недоработок, данный проект создаёт впечатление сверхъестественной неуязвимости, что, безусловно, весьма бы понравилось господину антихристу… Что ж, одобряю!

Польщённый мужичок так и расплылся в премилой улыбке, обнажив все свои оставшиеся двенадцать зубов.

– Какое мимолётное счастье! Всегда знал, что смогу тебе угодить!.. – Нервно оправил разорванный пах. – Ладноть, родные, теперь я хочу продемонстрировать вам другой свой проект, носящий говорящее название «Купол». Следуйте строго за мной!..

Мы переместились на вторую половину лаборатории, состоящую из нескольких испытательных площадок и возвышающихся вокруг них генераторов.