Владимир Власов - Будда и Моисей

Он вскочил на ноги, подпрыгнул и плавно полетел вверх как птица, крикнув на лету Мосэ:

– Счастливо оставаться! Если захотите поговорить со мной, то ищите меня в районе горы Фудзи.

– Но постойте! – крикнул ему вслед Мосэ. – Я забыл спросить вас…

Но Синий Дракон уже исчез в голубом небе.

– Чего ты орёшь? – одёрнул его брат Хотокэ, протирая веки и таращась на Мосэ своими заспанными глазками. – Ты так кричишь, что меня разбудил.

Мосэ посмотрел по сторонам, как будто возвращаясь в реальность, и спросил Хотокэ:

– Тебе ничего не показалось?

– А что мне должно было показаться?

– Ты никого сейчас здесь не видел?

– А кого я должен был видеть? Отца Гонгэ? Так он тоже сейчас спит без задних ног. Или священника Хризостома с американкой? Так они ушли вместе на прогулку.

– Ты знаешь, в это трудно поверить, но я только что видел небожителя.

– Это приснилось тебе, – успокоил Хотокэ. – Со мной тоже иногда такое бывает.

Взгляд Мосэ упал на сломанную ветку дерева. Подойдя к ней, он взял её в руки и сказал:

– А это разве не доказательство? Небожитель упал с дерева, сломав эту ветку.

– Так он упал с дерева или с неба? – с иронией спросил Хотокэ.

Мосэ отмахнулся от его шутки.

– Я серьёзно говорю тебе, что видел Синего Дракона, который сказал мне, как разыскать «Учение шести углов».

– Всё это – плод твоей фантазии, – сказал Хотокэ, улыбаясь, – ведь всё, что мы видим, это – продукт нашего сознания. Как там говорится в свитке отца Гонгэ «Хранилище глаза истинного Закона» – «Сёбо гэндзо»: «Все дхармы, вся природа, всё живое на земле – всего лишь сознание, всё друг в друга включено и друг другу тождественно. Все учения гласят: всё равным образом есть одно сознание». К тому же, на нас постоянно влияют разные символы. Вся наша жизнь проходит под знаками символов. И ещё не известно, мы творим символы, или символы творят нас, тем более, если мы их получаем в наследство от наших предков. Ведь и история человеческая слагается из ряда символов. У нас даже простые истории преобразуются в символы. Так вот наслушаешься всяких небылиц, вначале отнесёшься к ним с юмором, и даже посмеёшься, а потом начинаешь в них верить, и попадаешь уже под их влияние. То, что по своей природе не может быть, начинает уже происходить. Самое лучшее, что может сделать человек, это – жить без всяких символов, и не верить в разного рода небылицы.

Но Мосэ вдруг пришла в голову одна мысль, и он воскликнул:

– Я знаю, как уговорить отца Гонгэ, чтобы он отпустил нас попутешествовать с американцами по Японии. Нужно ему сказать, что подлинный свиток «Роккакурон» находится в префектуре Тоттори, и мы его сможем разыскать, а заодно и поможем американцам в исследованиях этих высоких деревьев.

На этот раз Хотокэ отнёсся к заявлению своего собрата серьёзнее.

– Я понимаю, – сказал он. – Иногда во сне снисходят на нас откровения. И что тебе сказал небожитель?

– Он сказал, что я должен отправиться в путь на поиски этого учения.

– И куда же это?

– Пока толком не знаю. Но нужно побывать и на юге, и на западе, и на севере, и на востоке.

Хотокэ засмеялся, заметил:

– Это значит, тебе нужно побывать везде, где только можно.

– Вот именно. На юге я должен встретиться с Красной Птицей, на Западе – с Белым Тигром, на севере – с Чёрным Воином, а на востоке – ещё раз с Синим Драконом. Но главное, мне где-то нужно разыскать Абурауси – Жирную Корову. Он, наверняка, знает что-нибудь об «Учении шести углов».

– А ещё с кем ты хочешь встретиться? – спросил его Хотокэ, с интересом разглядывая своего собрата.

– Ещё бы я хотел увидеть Летающего Зайца с луны, – ответил тот.

– Может быть, тебе ещё и на луне нужно побывать? Но для этого тебе нужно записаться в астронавты в Агентстве НАСА, – серьёзно заметил Хотокэ, подойдя к Мосэ и тряхнув его за плечо. – Проснись и перестань нести чепуху. Нам уже нужно идти к настоятелю за поручениями.

Мосэ не стал возражать брату Хотокэ. Запахнув полы лёгкого кимоно и поправив пояс, он поднялся со своей лежанки и отправился в основную пагоду храма – хондзан – для встречи с настоятелем.

Вот такие события произошли по рассказам монахов в моё отсутствие. Вечером, когда мы все вместе собрались на ужин, отец Гонгэ объявил нам, что отпускает монахов с нами для поиска подлинной копии свитка «Роккакурон» – «Учения шести углов».

Буддийское сердце подобно луне –

Недостойно пыли мирской.

Дар поэта Небу подобен

Своей чистотой.

Und Gott sprach: Es werde Licht! und es ward Licht.

Рано утром, когда я выходил из гостевого домика от Натали, расположенного недалеко от моей хижины, то натолкнулся на отца Гонгэ, идущего на утреннее бдение. Он посмотрел на меня несколько удивлённо, и я почувствовал внутреннюю неловкость. Чтобы как-то оправдаться, я заговорил с ним:

– Не подумайте чего-нибудь такого непристойного, отец Гонгэ, но Натали – моя бывшая жена, временно утраченная, по недоразумению, и которую я верну себе всеми имеющимися у меня средствами. Ради неё я, может быть, и живу в этом мире.

– А я вас раньше принимал за духовное лицо, – сказал отец Гонгэ.

– Но я не принимал на себя монашеского пострига, – заметил я, – тем более, что я напрямую не представляю Православную церковь, но я состою в духовно-светском братстве, занимающимся миссионерской деятельностью.

– Так значит, вы не духовное лицо.

– Ну, как сказать, – запротестовал я, – в Православии священникам вплоть до высших чинов и монахов разрешено иметь жён. А дети в таких семьях всегда считались очень одухотворёнными и вели всегда правильный образ жизни.

Отец Гонгэ рассмеялся.

– Россия, вообще, загадочная страна, – заметил он, – я слышал, что бурятские буддисты решили отменить целибат. Как только это случится, в России с буддизмом будет покончено. Если католики откажутся от целибата, то католичество отомрёт.

– Это почему же? – удивился я.

– Тот, кто встаёт на путь духовного совершенствования, должен отказываться от многих мирских благ. Я понимаю, что в России монахи всегда были самыми сильными в мире получателями небесных знаний, за ними стоят высшие чины церкви, соблюдающие целибат. Но они уже частично отходят от получения небесных знаний, потому что отдаются мирским делам, то есть, управлению церкви, а прочее женатое духовенство, настоятели храмов, всегда были проводниками, распространителями небесных знаний, получаемых от монахов. Они очень часто подвергались мирским соблазнам, и сейчас, наверное, им подвергаются. Вероятно, поэтому во время революции в России духовенство повело себя пассивно и дало возможность прийти к власти безбожникам, а потом за это жестоко поплатилось. Я так понимаю. Может быть, я не прав.