Владимир Перемолотов - Тесные контакты четвертого рода

Я беззаботно махнул рукой.

— Тем более, что «воробей» там покрутился, наснимал чего-то… Разберемся.

Говорил я то, что действительно думал. Чен же покачал головой и серьезно сказал.

— Спасибо тем туземцам… Если б не они… Можешь представить, что было бы, если б мы на ракетчиков первыми вышли?

Радость моя в мгновение пропала. Я передернул плечами от запоздалого страха. Впереди, прямо за Ченом в десятке шагов от нас, стояло большое дерево со сплошь содранной по высоте примерно моего роста, корой. Под ним лежала груда срезанных веток и нежно-желтые лезвия совсем недавно отколотых щепок. Стоило представить себя на месте этого дерева, как спине стало холодно. Да-а-а-а-а, туземцы спасли нас от большой неприятности, имя которой Смерть.

— Вот уж что-что, а это представить совсем не трудно, — ничуть не кривя душой сказал я.

— Что там полагается за такое делать? Свечки ставить или вином до конца жизни поить?

Правильного ответа я не знал. Правильный ответ затерялся где-то в седой древности.

— Не знаю как на счет свечек, а пива бы я с ними выпил…

— Зря иронизируешь, — серьёзно сказал Чен пропадая из глаз и направляясь к дереву. — Если б не они…

— Да я не иронизирую. Я совершенно искренне. И туземцев этих героических жалко и пива хочется.

За Стеной Зла висела тишина, словно ракетчики сызнова насторожили ловушку, капкан, в любую секунду готовый щелкнуть стальными челюстями. Ощущение, что рядом с нами жило Зло, холодило спину.

— Что же им тут все-таки всем нужно-то?

Пять раз трава под ногами шефа неестественно растопырилась. Шестого шага он не сделал. Я посмотрел сквозь него и мой вопрос мгновенно потерял актуальность.

Тело лежало рядом с обшарпанным деревом, полускрытое сбитыми ветками. Чен осторожно тронул его ногой. Нужды делать это никакой не было. Если уж туземец спокойно смотрит на парочку висящих в воздухе голов, то это наверняка мертвый туземец. Труп. На лице покойника осталось выражение неизбывного удивления. Удивление человека встретившего что-то такое, что не встречал никогда и слишком поздно понявшего, что это самое «что-то» его убивает. Я сбросил ветки…

То, что можно было назвать человеком, шло от горла вверх и от пояса вниз. В промежутке между тем и другим была кровавая каша, кое-как удерживаемая остатками кожаной куртки. Туземец был убит не дважды и не трижды. То, что я видел, могло убить его раз двадцать, если б у кого-то хватило бы сил двадцать раз его воскресить. Да-а-а-а. Это наводило на размышления. Либо ракетчики ориентировались на принцип «избыточность продуктивна», либо кибер явно был нацелен на противников, экипированных куда как более серьезно.

Без тени брезгливости Чен перевернул труп на живот. Спина выглядела ничуть не лучше, только в кровавой каше тут посверкивали осколки костей. Не сказав ни слова, шеф вернул его в прежнее положение и закрыл покойнику глаза. С минуту китаец поигрывая желваками смотрел то на убитого, то на Стену.

— Это тот?

Он явно имел в виду того, кто нас спас. Я отрицательно качнул головой.

— Скорее один из тех. С такой дырой в груди не особенно побегаешь, а тот, которого я видел, все-таки сбежал.

Труп тут мог быть и не один. Крови вокруг имелось столько, что казалось в одном человеке ей не уместиться. Капли краснели на листьях, на ветках, на стволах, на траве…

Помочь ему мы ничем уже не могли. Видно было, что если он и нуждается в помощи, то не врача, а могильщика.

— Похоронить его, может быть?

— Ты знаешь как?

— В землю закопаем…

Чен неопределенно хмыкнул.

— Все ж лучше, чем звери съедят.

— А червяк — не зверь?

Я промолчал. Прав он был, конечно… Кто знает что у них тут за порядки? И у нас, на Земле имелись разные предпочтения по этому невеселому обряду — кто-то уходил в землю, кто-то в огонь, а кто-то в желудки зверей. Чего уж говорить о незнакомом мире со своими экзотическим предпочтениями?

— В чужую жизнь мы уже непрошено влезли, давай хоть не будем в чужую смерть лезть …

— Мы?

Он вздохнул.

— Мы, мы. Земляне…. Раненому помочь — это можно. Это — святое. А с покойниками… Нет. Оставим как есть.

Его голова, словно воздушный шарик, поднялась над землей и полетела в сторону близких деревьев. Оглядываясь на павшего туземца, я пошел следом. Кровь на листьях пропала, а шагов через пятнадцать снова появилась. Редкие капли прочертили дорожки на листьях, показывая путь бегства раненного, что не выбирая дороги ломился напролом, сквозь кусты и густые травяные заросли.

— К реке…

— Да нет, — не согласился я. — Не к реке, а просто в противоположную сторону. К реке бегут когда помыться хотят или жажда мучает. А ведь не похоже, что его жажда мучила?

Я оторвал листок, на котором кровь уже стала густой и темной.

— Просто бежал человек подальше от неприятностей…

Между двумя каплями крови я насчитал четыре шага. У истекающего кровью кровь течет обильнее.

— Легкораненый, пожалуй?

— Пожалуй…

— Пойдем посмотрим… Может быть хоть этому поможем.

Мы пошли по кровавым отметинам, внутренне готовые увидеть еще один труп. Не похожи были ракетчики на людей, что-то оставляющих недоделанным. Когда Чен остановился, я отчего-то так и подумал. Либо труп, либо ракетчики.

— Что? — прошептал я. — Видишь?

— Вижу.

Что он там видел, я не понял. Он стоял в профиль ко мне. То, что голова его никуда не делась, говорило скорее о том, что реальной опасности нет.

— Ну?

Он осторожно, словно боялся спугнуть чуткого зверя, протянулся вперед и вбок. Я смотрел в ту сторону, но ничего странного не видел. В переплетении веток не было ничего подозрительного. Цветы только, но этих цветов и без того было вокруг навалом. Я переспросил.

— Ну что там?

Чен не стал объяснять, а в несколько шагов дошел до стены веток и, подпрыгнув, сорвал кусок чего-то белого. Уже по шелесту, с каким он развернул его, стало понятно, что это пластпапир. Он тряхнул им над головой, но тут же углубился в него взглядом. Пока он шел, лицо его меняло выражение с хмурой досады на облегченную улыбку.

— Нам повезло!

Я выхватил у него из рук кусочек доставляющего радость пластика. На одной стороне шел какой-то текст, а на другой… Да-а-а-а-а-а. Другая выглядела как мечта милитаризированного фетишиста.

На нем во весь лист была отпечатана фотография боевого кибера, близнеца одного из тех, что мы только что видели. Мощные гусеницы, скошенная башня длинный ребристый выступ излучателя. А на броне, как раз опершись точеной ручкой на излучатель, стояла брюнетка топлес с изумительной фигурой манекенщицы. Стройные ноги, изящные бедра, короткая стрижка по прошлогодней моде цивилизации моро. Хороша… Одно только на мой взгляд портило картину — ожерелье с такими огромными камнями, что сразу было видно их искусственное происхождение, да и браслет на левой руке тоже, надо сказать внушал определенные сомнения в естественности природных сил произведших его на свет.