Олег Пискунов - Бастион Духов

Откуда он научился понимать мимику вида homo sapiens? Я кивнул.

— Дадим тебе работенку не расстраивайся. Пусть с тобой побазарит Начальник Патруля.

Азул был полулегендарной личностью и многие вольности ему запросто сходили с рук, вернее с лап.

— А, Ремиз, здравствуй! — Поздоровался Начальник. — Хочешь работенку подкину?

Обычно я пару дней изображал из себя человека в раздумьях, затем соглашался, теперь был не тот случай — сам позвонил.

— Работенка конечно сложная, — продолжал начальник, — но в выигрыше будешь в любом случае. Получится — много бабок получишь и новый крейсер в придачу, а не получится дам новый разведчик экстра класса, кстати ты на нем и полетишь, если конечно согласишься. Ну как по рукам?

— Это что интересно за работа такая, что за неё военный крейсер обещаешь?

— Да вообщем сущий пустячок. Я тут одного своего охламона, азиата, с Грязи, ты должен его помнить, кое-куда спровадил. А он взял, да потерялся. Теперь тебе хочу предложить туда же. Ну как согласен?

— Куда? Не тяни разину, сучий потрах.

— Сгонять к Бастиону… Туда и…

От удивления, я вместо таблетки стимулятора в рот оторванную пуговицу засунул и долго соображал, почему это в таблетке две дырочки оказались…

Несколько сотен камней, расположенных по периметру захоронения и были магической оградой. В каждом из них, согласно легенде, был заключен злой дух, высасывающий жизненную энергию из каждого, кто пытался пройти рядом. Перед ограждением — памятник Вечной Жертве. Огромный гигант с ножом в сердце, из раны которого уже целое тысячелетие струйкой стекает кровь в огромный колодец. Жители Анторса несколько сот лет назад поклонялись Вечной Жертве. Затем культ был забыт. Священный якорь вытеснил любые другие культы и течения. История Вечной жертвы была до ужаса смешна, сведения о нем я разыскал в засекреченных манускриптах. Во время праздника семи Лун, жрецы храма Хорна Тола должны были выбрать из веселящейся толпы Вечную Жертву согласно жребию. Посему, каждому, принявшему участие в празднике был выдан завернутый в пергамент камешек. У кого после праздника окажется камень с якорем, тому и предстояло стать символом. Камешки заменить было не возможно, каждый камешек охранялся особым сильным заклинанием, снять которое могли лишь сами жрецы.

Праздник начался веселым фейерверком. Хол Бей, местный забияка, алкаш и вор, лишивший невинности сотню молодых анторских девчонок, решил поиграть с судьбой и отправился на праздник. Тем более все участники жертвенной лотереи могли наслаждаться бесплатно шикарной выпивкой. Хол Бей был сильным малым, гнул на спор ломы и ломал подковы, завязывал узлом шпаги. Перед самым праздником, он умудрился даже переспать с младшей дочерью Верховного жреца Храма Хорна Тола. Короче говоря от его проказ страдал почти весь город. Единственная от него была польза, что во время праздника Равновесия он один мог тащить на себе золотое кресло Верховного жреца. Именно поэтому его и терпели. Хол Бей мысленно молился богам, что бы несовершеннолетняя доченька Верховного жреца по глупости лет не проболталась папеньке, кто сделал ее женщиной. Конечно папенька Хольветты все равно узнает, как никак великий маг. Но лучше поздно, чем сейчас, авось перекипит.

На всякий случай, Хол Бей незаметно подменил камешек своего соседа, кто его знает может это его камешек, Хола — камешек жертвы. Потом еще раз незаметно поменялся с тремя пьяными крестьянами. Теперь-то он был полностью уверен, что Вечная Жертва — это не он. К концу праздника, наш охальник, стал лауреатам почти всех проводимых конкурсов: по рукопашному бою, по гнутью железяк, по бегу и метанию ножей. Не занял он первых мест только на конкурсе скоростных кройке и шитья только потому, что не умел шить, да и не принимал участия. Хол Бей выпил почти ведро спиртного и спьяну завязал поножовку в коей и погиб от колющего удара в сердце. А когда разыграли лотерею Вечной Жертвы — обнаружилось, что как раз он-то и стал этой самой жертвой. Магически сваяли памятник. Первые два поколения еще помнили этот случай. Затем жрецы канонизировали Хол Бея. Так он стал святым. Когда культ Вечной Жертве погас, как огарок свечи, к памятнику перестали ходить, а потом и вовсе захламили площадь останками кораблей. Постепенно изваяние оказалось у самого края захоронения.

…Мы стояли у колодца и смотрели, как небольшие струйки крови стекают по рукоятке ножа в колодец. Бедняга истекал кровью постоянно. Хунак Кеель что-то достал из-за пазухи и развернул платок. Нашим взорам предстало чье-то вырезанное сердце. Майский император приносил жертву своим богам, собираясь бросить сердце врага в колодец. Я понял, что этот колодец напомнил ему Священный сенот из Чичен-Ицы. Индеец приложил сердце к своему лбу, присел на одну ногу и отправил его в колодец. Путана вздрогнула, остальные отнеслись к жертвоприношению равнодушно. Каждый имел право на свои небольшие слабости.

— Я принес жертву великому Кукулькану, — почти загробным голосом произнес он, — но ему всегда мешал гнусный Тецкатлипока. И сейчас мешает, я знаю.

Раньше, я увлекался доколумбовыми цивилизациями и хорошо помню легенду о коварном Тецкатлипоке, враге Кукулькана. Однажды Тецкатлипока появился на празднике в личине сверхобаятельного мужчины. Он начал развлекать индейцев странными танцами и удивительным пением. Очарованные люди пошли за ним на каменный мост, шаги людей совпали с вибрациями моста и он обрушился под их тяжестью. Все утонули. В следующий раз Тецкатлипока собрал на площади огромное количество людей, показывая им фокусы. Многие задохнулись в этой толпе. Тецкатлипока очень долго извинялся и попросил смерти. Индейцы принялись швырять в него камнями и наконец забили до смерти. Труп начал зловонно гнить и сотни людей задохнулись от смердящего запаха. С огромным трудом жителям города удалось избавиться от трупа этого вредного бога…

…Ржавые корабли натолкнули меня на мысль о том, что Морской полигон изжил себя, кому нужны теперь в Галактике морские корабли, если пришло время универсалов. Но каким образом магия так сплелась с этим миром, от которого отреклись даже хозяева? Или это очередной эксперимент?

— Что-то я, однако, не чувствую магии в этих булыжниках, — сказал гадоид, — может это очередной трюк властей для запугивания народа?

— Но ведь был же заколдованный дракон, — ответил я, — был. И здесь может оказаться нечто подобное.

— Конечно, — согласился он, — может.

Вдруг японец вскрикнул и осел на землю, из его груди торчала серебренная рукоятка кинжала, в этот миг у меня на груди потяжелел наконечник. Не успели мы к нему наклониться, как он поменялся местами с Холом Беем — Вечной Жертвой.