Б.Собеседник и Юлия Дии - Блуждающие в мирах. Маршал Конфедерации. Карста

Почти полностью сокрытое косматой неухоженной бородищей, лицо под ней просматривалось волевое и решительное. Крупный, преломленный чуть ниже переносицы нос, нависая над тяжёлым, далеко выдающимся подбородком, придавал незнакомцу сходство с огромной хищною птицей. Схожесть вдобавок усиливали глубоко посаженные серо-стального цвета глаза, при всей своей напускной осоловелости чутко реагировавшие на каждый звук, каждое дуновение сквознячка, любое мимолетное движение. У такого орла, в народе молвят, мышь за спиной не проскочит незамеченной! В то же время, кажущееся нарочито медлительным и неповоротливым, это грузное человечье нагромождение излучало некую затаённую энергию, силу недюжинную звериную, готовую в любой момент разжаться, развернуться пружиною стальной и молниеносно ударить насмерть! Справедливость подобных предположений совершенно недвусмысленно подтверждал и немереной длины обнажённый двуручный меч, возлежащий здесь же, на столе, под правой рукой хозяина.

О-о-о-о, что это был за меч! Чудесное оружие! Великолепный фламберг 17 17 Фламберг (от нем. die Flamme – пламя) – двуручный (иногда полуторный, редко – одноручный) меч с клинком волнистой (пламевидной) формы. Лезвие затачивалось по всей длине, при этом волны чуть отгибали, «разводили», как у ножовки. Раны, нанесённые таким клинком, практически не заживали и чаще всего приводили к гангрене. Очень сложные в изготовлении и дорогие мечи. ! Огненный клинок – Посланник Смерти! Воины, когда-либо державшие его в руках, прекрасно осведомлены – повреждения, нанесённые волнообразным лезвием, почти всегда смертельны. Поражённый им умрёт либо на поле боя, корчась от боли, источаемой страшными рваными ранами, либо незначительно позже в адском пламени пожирающей плоть гангрены.

Гм… Увечья и болезни, без сомнения, проявления бытия, интереснейшие во всех отношениях, однако всему свой черёд. Мы всё ж таки в таверне, и всякому, попирающему землю грешную, отлично известно: ничто не скрашивает томительное ожидание лучше отменной свиной ножки, сдобренной, ко всему прочему, парой кружек чудесного монастырского эля. Незнакомец наш, невзирая на внешний вид, весьма непрезентабельный, человеком был, видимо, благородным, к тому же, как мы уже выяснили, неглупым, потому именно так он и поступал, отрезая закопчённым кинжалом добрые ломти сочащегося, обжигающе горячего мяса, серого ноздреватого хлеба и, монотонно перемалывая их отменными зубами, периодически запивал все это сомнительного вида бурой жидкостью, распространяющей вокруг тошнотно-кислое благоухание. Изредка благородно отрыгивал, брал меч, некоторое время задумчиво, словно оценивая его железную всеразрушающую тяжесть, будто свыкаясь, роднясь с ней, держал грозное оружие в вытянутой руке, вставал, делал несколько искусных выпадов, хитроумных, доведённых до автоматизма, сочетаний кустодий, обсессий и инвазий 18 18 Основные техники и приемы фехтования на мечах в европейской фехтовальной школе Средневековья. , вращал, колол, рубил воображаемых противников, плотно заполняя пространство вкруг себя пронзительно свистящей сталью. Обычные ратники и двумя-то руками схожие железки с трудом ворочают, здесь же… Нда-а-а! Силища! Немного подустав, осторожно, с потаённым уважением, долго и тщательно протирал потемневшее в битвах лезвие сальной тряпицей, смазывая остатками свиного жира из тарелки, правил небольшим оселком, после чего водружал ровно на то же место подле себя. Затем подходил к очагу, прокаливал кинжал в раскалённых углях и снова неспешно принимался за еду, причём ритуалы эти, абсолютно, заметьте, бессмысленные с точки зрения любого нормального жителя Карсты, осуществлялись после каждого упражнения без видимых на то причин.

Знатный аккуратист, по всему видать, этот чужеземец! Тем не менее ждать одобрения столь вопиющего чистоплюйства в здешних краях уж вряд ли когда-либо приходилось. Напротив, стоило бы опасаться оказий малоприятных! Но человек в большинстве случаев действует по заведённой им традиции, следуя привычкам, кажущимся в иной реальности правильными, незыблемыми. Беспечно забывая порой о том, что всякие слабости, втайне от глаз любопытных взлелеянные: в носу, к примеру, остервенело ковырять, ногти грызть, в паху, заднице чесаться самозабвенно, папиросу о ноготь выстукивать, материться на родном языке или вот оружие с маниакальным упорством начищать, нет-нет, а обязательно проявятся в непредвиденных ситуациях и выдадут вас с потрохами.

Канул час, другой… Давным-давно уж всё съедено и выпито. В объедках, по обычаю сброшенных на пол, деловито суетились, пировали крысы. Всяки ведь животины насыщаться должны, привес набирать. В том-то и есть, наверное, главный смысл жизни. Придёт их черёд, и они, будьте покойны, станут чьей-то пищею насущной. Ещё час минул… Свечи почти все догорели и погасли. Богатырский храп, исходящий от большого, недвижимого, изнурённого вынужденным заточением тела, зависая под почерневшим от копоти потолком, опускался геликоптером, мерным рокотом заполняя убогую комнатёнку, напрочь заглушая отзвуки бурного веселья, творящегося за стеной. Вот и крысы, прервав трапезу, разгневанно пища на все лады, потянулись в норы, избегая возмутительных вибраций. В тёмном углу приоткрылась малоприметная дверь, впустив на мгновенье сонм громких развязных звуков, и тут же закрылась, восстановив вновь относительную тишину.

– Свои, Юра, свои! – спокойный, с едва заметным акцентом, голос остановил блеснувший молнией клинок в считанных сантиметрах от шеи. – Держи себя в руках, пожалуйста!

– Свои по домам сидят! Стучаться надо! А-ах! – позёвывая, сонным голосом недовольно проворчали из темноты. – Так ведь оно и до беды недалеко!

– А это и есть мой дом, если ты ещё не заметил! Руки заняты, неужто не видно?! – вошедший с грохотом вывалил у камина большущую охапку дров. – Замёрзнуть хочешь? В этой дыре обычных дров с огнем не сыщешь! Из личных запасов Его Превосходительства Окружного Судьи Гнууиса Милосердного, между прочим! Или Господин Маршал желают кизячка 19 19 Кизяк – высушенный навоз, кое-где используемый, в частности, как топливо. эндемичного термоядерного нюхнуть? Только намекните, это мы мигом устроим! В общий зал метнёмся на секундочку, нагребём ведерко, им и натопим! А чего в потёмках-то?

– Не паясничайте, Роланд, вам не идёт, – меч на прежнем месте, будто и не покидал его вовсе. – И вообще, что вы себе, на хрен, позволяете? Нет тут никакого Юры и уж тем более никакого Маршала непонятного. В тутошнем диалекте и слова-то схожие по смыслу отсутствуют, а вы…