Дмитрий Крушлинский - Без

Эриха никуда не выгибало. Поезд вообще не поворачивал. Стремился по прямой, и даже, как казалось парню, кренился куда-то ниже. Нервно посмотрев на других людей, Эрих подумал, а не догадываются ли они об этом уклоне. Поезд уезжал не просто вперед, за пределы городской структуры, перемещаясь по подземной ветке, несуществующей на официальной карте. Чертов состав еще и опускался. Миллиметр за миллиметром. Ниже и ниже, будто ныряя куда-то вглубь земли. Ладно бы машинист решил развлечься, покатать перепуганный народ кругами, пока те не начнут сходить с ума. Ситуация ухудшалась именно неизвестным направлением, от которого страх ел сознание пассажиров, словно корова листву. Жевал и жевал, перемалывая нервы и мысли, ломая все здоровые логические цепи в мозгах жертв. Реальность теперь не та объективная штуковина, что ежедневно окружает человека. Она, оказывается, умеет кусаться и искажаться.

– Да что за фигня происходит!! – Заорал толстяк и вскочил, приняв героическую гневную позу. Постояв с полсекунды в позе набычившегося хулигана с широко расставленными ногами, он быстрым шагом ринулся к переднему вагону. Переходная дверь не поддалась. Техники не забыли прикрыть ее. Тогда мужчину захватил «берсерк», и он принялся долбить по стеклу кулаками, крича маты. Пассажиры с различными эмоциями не могли оторваться от такого зрелища. Двое худых мужчин тоже не выдержали. И помогли пухляку поработать над дверью. А она никак не хотела уступать. Замок закрыт на ключ, поэтому его не открыть с той стороны.

А стекло таки выбили, пиная ногами зеленую узкую дверь с разбега. И попробовали подергать ручку, просовывая руки в обдуваемое ветрами пространство между вагонами. Ничего не вышло, как и предполагал Эрих, смотрящий со стороны на агрессивных затейников. Ему даже полегчало, и стало веселее на душе. Пусть и едут, дьявол знает куда, зато потом воспоминания будут классные. Если, конечно, поезд когда-нибудь сделает остановку. Куда так неслась машина на всех парах, посвистывая и ревя в разбитую дыру, вскорости будет яснее ясного. Веселые думы Эриха переключились на ту рыжую красавицу, затерявшуюся где-то в других вагонах. Ему хотелось спасти ее, стать героем. Она тогда с восхищением на него посмотрит, потянется к нему. Отлепившись от поручня, сквозь шум поезда и ветер, задувающий в салон, Эрих крикнул, что можно пролезть в дверное окно, добив торчавшие осколки стекол.

Толстяк, представившись Игорьком, согласился. Выйдя из состояния бешенства, крупный пузатый мужчина принялся подбивать остатки подошвами сапог. Эрих с остальными добровольцами помогал. Потом они перешли в следующий вагон. Но там и без них люди сообразили, что нужно показать машинисту свое возмущение, а не сидеть и ждать, пока не закончится электричество в рельсах. Выбив дверь, закрывавшую кабину управления, участники «бунта на корабле», добравшиеся первыми до места машиниста, поразились тому, что там никого нет. Поезд мерно покачивался, сохраняя равновесие, и светил фарами в тоннель, проглатывающий машину под значительным уклоном. С тех пор, как Эрих впервые заметил этот самый уклон в пару градусов, подвижный состав наклонился вперед еще на несколько градусов. Наклон весьма заметный, ощутимый, учитывая огромную массу поезда. И если эта махина не начнет тормозить, то может слететь с путей, либо врезаться в преграду, смотря что именно попадется в конце длительной поездки.

Все приборы в отсеке водителя-машиниста светились и мигали так, как и должны. Не было чего-то экстраординарного, как это случается, когда стрелки вертятся, а цифры на бегают. Да и сигналы тревоги тоже отсутствовали. Это определил один из наблюдателей, работавший в технической компании и знавший машины подобного рода. Люди слушали его пояснения, однако человек напугал всех утверждением о невозможности управления поездом без машиниста. Либо это единственная экспериментальная модель, запущенная без ведома пассажиров. Эрих про себя добавил, что едут-то они достаточно времени, чтобы покинуть город и колесить на просторах области. А может быть, они просто находились в угольных шахтах. Нет, откуда там железные дороги, построенные под поезда метро. Это полная бессмыслица.

Собравшиеся в «голове» состава разошлись и устроились, кто где мог. Некоторые уселись прямо в кабине, хмурясь и следя за приборами. Поезд хоть и продолжал колесить просторы подземного мира, на радость пассажиров, завизжал короткими очередями. Он тормозил.

Сколько горечи сошло с бледных лиц мужчин и женщин, столько же шутливых высказываний на тему метрополитена озвучили самые оптимистичные люди в вагонах. Дети, попавшие в этот кошмар, резко стихли, утирая слезы рукавами и обнимаясь с матерями. Эрих шел за толстым Игорем, выискивая рыжую красотку и переглядываясь с женщинами и молодежью, у кого во взгляде читалось большое разнообразие эмоций, от задумчивости и паники до злобы и обреченности. Так бы он и стоял дальше в своем вагоне, не понимая, зачем все это устраивать, если электрическая машина остановится в определенный момент. И не будет тогда смысла в прорыве к машинисту. Но та девушка не давала покоя его сердцу. Он хотел убедиться, что с ней все хорошо.

Они не дошли до конца. Во-первых, состав дрогнул, заработав тормозной системой. Во-вторых, девицу Эрих так и не обнаружил. Скорее всего, она где-то в двух передних вагонах. А до туда еще идти и идти. Да и незачем теперь.

– Приехали. – Сказал Эрих.

– А? – Не услышав его слов сквозь визг колес и завывание ветра в образованном сквозняке, подал голос толстяк.

Прекрасно освещенная станция, – вот что видели люди, прислонившиеся к окнам дверей, склонившиеся перед сидениями и просто изворачивающиеся всем телом, дабы узреть, что же там, снаружи. Вагоны метро с тяжелым гулом снижали скорость до нуля, по стандарту выравнивая состав под линии платформы, нарисованные для каждой двери. Быстро и легко двери открылись, люди повалили наружу, боясь оказаться запертыми внутри неконтролируемого состава. Может статься поезд опять закроет «рты» и повезет свои жертвы еще глубже, в саму преисподнюю. Либо просто разгонится и врежется в тупик, так и не познав всю радость максимального разгона, ограниченного лишь диаметром планеты Земля. Ведомые городскими инстинктами, пассажиры разбегались по станции, пытаясь найти выходы.

Эрих, как и все прочие, прошелся по площадке, где потолок поддерживали толстенные колонны, разрисованные какими-то полустертыми картинами. Парень поискал лестницу. Там, где обязан быть выход, человек находил четырехметровые дверные плиты, каменные и тяжелые. Эрих рассматривал петли странных дверей, размер деталей конструкции поражал. Если это не ангарная стальная дверная система, то зачем она тут? Отойдя от дверей, Эрих вздернул подбородок. На плитах вырезаны какие-то то ли символы, то ли иероглифы, то ли что-то чудное и трудночитаемое. Вспомнив несколько знакомых иероглифов из китайских и японских кинофильмов, Эрих почесал затылок. Не похожи ни на йоту. Зато какие-то они, надписи, чуждые. Рядом встал Игорь, пытавшийся как-то расшифровать буквально выдолбленную в сверкающей горной породе надпись. Сплюнув, повернулся к Эриху и хлопнул того по плечу.