Геннадий Шапиро - Страдательный залог

Йорам молча протянул банкноту.

– Так вот, – продолжил Гончар – на реверсе, как вы, конечно, знаете, изображены две стороны Большой Государственной Печати США. Одна из этих сторон представляет собой рисунок пирамиды, увенчанной Всевидящим Оком. Никаких ассоциаций не вызывает?

– Не хотите же вы сказать, что нас преследует правительство США? – На этот раз в голосе Йорама прозвучало искреннее удивление.

– Нет, конечно. Но не секрет, что Отцы-Основатели отпочковались от древнего и крайне загадочного тайного общества, ошибочно причисляемого к Масонам. Фактически, они были ревизионистами, провозгласив веру в Бога Творца (наши начинания благословенны) и отказ от жесткой, «казарменной», иерархии (единство в многообразии), но сохранив указание на «истоки» в виде «Лучезарной Дельты», что, в сущности, и является найденным вами артефактом.

– Здесь безопасно? – Вдруг спросила Кьяра.

Гончар удивленно посмотрел на нее.

– Полную гарантию, как известно, дают только Господь Б-г и страховой полис. Третья в этом списке – моя вилла.

Его слова еще звучали в воздухе гостиной, когда Йорам рванулся со своего места и опрокинув кресло Ребекки, закрыл ее своим телом. Прежде, чем, просвистевшая над их головами, пуля разбила мраморную каминную полку, он успел ПОЧУВСТВОВАТЬ упругую силу ее бедер, мягкую хрупкость плеч… Смущенный, он вскочил на ноги.

– Лежать! – Заорал Ури, снова опрокидывая его на пол.

Однако продолжения не последовало.

– Ты?!! – Вставая, уставился на Йорама Ури, будто увидел его впервые.

– Да я! Почувствовал. Так же, как Кьяра. Может быть, чуть острее.

– Видимо, на то были причины. – Понимающе усмехнулась Леа.

– Кажется, я твоя должница. – Ребекка одарила его долгим, пронзительным, как только что пережитое им мгновенье, взглядом.

– Рад был оказаться полезным. – Нарочито сухо ответил, приходя в себя, Йорам.

В этот момент в комнату вбежал не на шутку перепуганный чернокожий гигант Стенли.

– Вы в порядке?

– Что это было? – Проигнорировал его вопрос хозяин.

– Снайперский выстрел с очень большого расстояния. Мы этим занимаемся, но вам лучше спуститься в убежище.

– Поздно. На данном этапе нам лучше разделить наши усилия. – Он повернулся к своим гостям. – Вам, я думаю, стоит вернуться в Израиль. Сколько свитков было при пирамиде.

– Пять. – Ответила Леа.

– Полный комплект. Для полной активации Ока Мира необходимо повторить проделанную вами процедуру со всеми свитками. Не важно, в каком порядке, но я очень рекомендую, прошу, этого не делать. Ребекка уже обмолвилась, что у этого пирамидона есть «тираж» – насколько мне известно, их пять, так же, как и активирующих свитков. Один нашел я, другой – вы. У кого остальные – это не вопрос «на миллион долларов», это вопрос жизни и смерти. Активация не просто дает «красивые картинки», она открывает многоуровневый канал связи. В выигрыше от этого окажется тот, у кого на момент открытия будет больше информации. На сегодняшний день – это наши враги. Надо, хотя бы, уравнять шансы. Этим займусь я. Вы же займитесь свитками. Это не просто «штрих-код», а точнее – не только штрих-код. Это еще и «письменность». Попытайтесь ее расшифровать – мне это не удалось. Сведите к минимуму любые официальные контакты, в том числе – с институтом. У меня есть небольшая (на этот раз, действительно небольшая), но хорошо оборудованная квартира-студия в Мишкенот Шаананим 4 4 Дорогой, в значительной степени – «богемный», район Иерусалима, расположенный напротив Яфских ворот Старого Города. . Ребекка поедет с вами – она обеспечит доступ к моим ресурсам. Добро пожаловать в мой мир, господа и да поможет нам Бог!

* * *

Перелет в Израиль прошел без каких-либо происшествий. Судьба будто давала им передышку, time out, чтобы осмыслить события последних дней: институтские беседы, СОН, перелет в Индию – все, вплоть до встречи с Ури и Леей под брезентовым сводом административного шатра на раскопках в Хастинапуре, все это казалось невообразимо далеким. Мир непоправимо изменился с тех пор – в нем появились Гончар и Ребекка. Да и сами они уже не были прежними. Прямо из аэропорта Кьяра, Вадим, Леа и Ури отправились в институт, куда доставили их индийские находки. Ребекка и Йорам – в Иерусалим, разворачивать альтернативную лабораторию (а возможно – убежище?) в Мишкенот Шаананим.

Изысканный, богемный Мишкенот Шаананим, Обитель Блаженных, живописными террасами спускается от улицы царя Давида к неглубокому, но широкому оврагу, оборудованному под одну из самых крупных в стране открытых концертных площадок, называемую «Бассейны султана»: во времена турецкого владычества здесь, действительно, располагался бассейн. По другую сторону оврага возвышаются величественные стены Старого Города. Пятикомнатный коттедж, «любезно» предоставленный в их распоряжение, ничем не выделялся в ряду таких же, одинаково непохожих друг на друга, строений. Ну разве что Wi-Fi антенной на крыше. В подвале был оборудован мощный автономный сервер. Йорам «припал» к оборудованию, как Антей – к жизне-дарящей Матери-Земле: тестировал, инсталлировал какие-то собственные программы с набора флешек, с которыми никогда не расставался, менял конфигурацию, делая ее более похожей на, привычную для «большинства пользователей», институтскую систему. Ребекка была рядом, молчаливая, сосредоточенная, как выяснилось, весьма неплохо владеющая навыками системного оператора, что оказалось, как нельзя кстати.

– А мы неплохая команда. – Уже под вечер устало произнес Йорам развалившись в удобном мягком кресле, развернутом в сторону раздвижной стеклянной стены салона, открывавшей потрясающий вид на залитый огнями Древний Иерусалим.

– Ты имеешь ввиду только работу?

– ?!

– Ты меня боишься?!

– Да…

– Просто и честно.

Ребекка подошла сзади, окутав его мягким ароматом своих духов. Он ощутил на шее прохладное прикосновение ее длинных тонких пальцев. Она склонилась к его плечу, слегка прикусив зубами мочку уха. Воздушный шелк ее волос приятно щекотал щеки. Заведя руку за спину, он «перетянул» ее к себе на колени, коснулся ладонью живота, забравшись под облегающую голубую майку. Потом, запутавшись в тесьме, стягивающей на ее талии просторные шелковые шаровары, неожиданно для самого себя, рванул ткань, разорвавшуюся с сухим треском, отбросил ее далеко в сторону и заведя руку между ее ног, ощутил приятную нежность кожи с внутренней стороны бедра. Содрогнувшись всем телом, Ребекка выгнулась ему навстречу. Он поднялся, подхватив ее на руки и отнес в спальню. … Это был долгий, изнуряющий, как пески пустыни, марафон, когда они упивались телами друг друга, содрогаясь от совпадения прикосновений, теряя грань между забытьем и реальностью… Они уснули глубокой ночью, в сладком изнеможении так и не в силах оторваться друг от друга. Однако, открыв глаза под утро, Ребекка поняла, что разбудило ее ощущение пустоты – Йорама рядом не было. Набросив халат и пройдя в салон, она обнаружила его голым по пояс, в каких-то неопределенного цвета шароварах, босиком стоящим перед огромной, во всю стену, прозрачной доской из металлизированного пластика, наполовину испещренной «загадочными письменами», сиречь, понятными лишь одному ему, корявыми каракулями.