Роман Шалыгин - Потомок Белого Ягуара

– Моя жизнь в такой, извиняюсь, жопе, что терять мне абсолютно нечего и я был готов согласиться на любое, да хоть бы и от самого дьявола, предложение. А на такое многообещающее, я соглашусь без малейшего промедления.

– Вот и договорились – обрадовался гость.

– Я не увидел в приглашении времени, к которому нужно быть на мероприятии по поводу празднования моего же дня рождения.

– Поскольку ты принял мое скромное предложение, мероприятие начнем в шесть вечера. По-моему, так нам удастся сохранить некий символизм происходящего и еще больше подкрепить сие действо мистической толикой праздника, делая его, так скажем, по-детски – волшебным. Возможно, для тридцатитрёхлетнего мужчины в расцвете сил все эти глупости излишне, но поскольку я вижу исключительно гнетущие положения вещей, окруживших тебя со всех сторон, в мои обязанности просто входит приложить максимум усилий по реабилитации тебя и начну я, по своему усмотрению, с организации такого вот «детского» праздника. И пусть грянут фанфары, ведь этот день, станет воистину твоим новым рождением. Пускай и рождением из… Извиняюсь конечно, но это твои слова… Рождением из жопы! – захохотал директор, краснея щеками, тем самым вдохновляя юбиляра своей жизнерадостной уверенностью и харизмой.

– Боюсь только, что я совершенно не представляю где это место и, стыдно признаться, у меня нет и копейки на проезд.

– Я все предусмотрел, поэтому за тобой ровно в 15.00 приедет машина, которая и доставит прямиком к месту назначения, – успокоил гость, разливая остатки коньяки по стаканам. – Главное, ты согласился, все остальные вопросы решаемы. Признаться, думал ты будешь не столь сговорчив… Еще раз за тебя!

Они выпили еще раз. Хозяин квартиры, чувствуя, как алкоголь на голодный желудок порабощает его мозг, выводя из строя измотанное болезнью тело, беспомощно откинулся назад и глубоко утонул в кресле. Гость, поглядывая на часы и причмокивая губами, поднялся со своего места, давая понять, что ему пора:

– Прошу позволения откланяться, дабы отправиться дальше, улаживать, так сказать, бесконечные дела. Отдыхай, набирайся сил. Вечер обещает быть насыщенным, ведь я лично, очень в этом постараюсь.

– Если не сдохну, – зачем-то, впал в полный пессимизм юбиляр. – Как вы все же меня нашли?

– С трудом – улыбнулся седовласый мужчина, стоявший теперь в полный рост, аккурат напротив него, давая тем самым возможность как следует себя рассмотреть. Сглаженные, плохо запоминающиеся черты лоснящегося лица, изрезанного редкими, но глубокими морщинами, вселяли добродушное отношение к этому видевшему жизнь, доброму человеку, а его эстетически правильно посаженные, немного прищуренные голубые глаза, наполненные твердой уверенностью, пониманием и заботой, внушали доверие. Идеально зачесанные назад седые волосы позволяли сделать вывод о щепетильном отношении к своей внешности, закреплённой в многолетнем поддержании собственного, подчеркивающего статус стиля, чему соответствовал и идеально белый костюм, сидевший как влитой на статной фигуре. Пальцы левой руки, посредине украшенные массивным перстнем с красным камнем, грациозно играли в воздухе черной тростью с серебряным набалдашником в виде головы ягуара, а на запястье этой же руки, свободно свисал золотой браслет с классическими часами. Единственной вольностью, позволенной в этом строгом стиле, были расстёгнутые верхние пуговицы на белоснежной рубахе. – Поиск, признаюсь, заставил подсуетиться. Но, как говорится, ничего невозможного в этом мире нет! А сдыхать, ты пока погоди, это дело нехитрое… Успеется. Времена, я понимаю, у тебя не простые, – он полез во внутренний карман и достал белый кожаный портмоне – Вот…

– Не стоит! – руководствуясь отчасти стыдом, отчасти правилами этикета, запротестовал уже созревший, но так и не добившийся успеха мужчина.

– Давай-ка, отдыхай – остановил его жестом руки щедрый гость, к тому времени доставший из своего портмоне крупную купюру, и стал озираться в поисках, где эту купюру оставить. Для денег нашлось место в прихожей, где он их и положил на тумбочку для обуви. – Автомобиль будет в три по полудню. Они там зайдут, если что, разбудят. До встречи!

– До встречи! – автоматически повторил любезность хозяин квартиры.

Закрыв за гостем дверь, он проковылял к дивану, который являлся единственным полноценным местом для сна уже на протяжении последних семи-восьми месяцев, бухнулся на подушку и зарылся в одеяле, пододеяльник которого давно нуждался в стирке. Нахлынувшая волна мыслей, запущенная только что пережитыми впечатлениями, быстро разбилась о волнорез глубокого сна.

Настойчивые звонки, раздающиеся со стороны входной двери, и в этот раз, оказались совсем не продолжением сладкого сна, красочные картины которого, мозг продолжал смаковать, невзирая на то, что пред глазами уже предстала серая реальность закопченного потолка, а в нос, ударила вонь засаленного пододеяльника.

С большой неохотой ковыляя к двери, хозяин квартиры пытался сопоставить все факты реальности и грез сновидений, дабы понять, посредством постепенно растормаживающийся от сна нервной системой, что есть правда, а что вымысел. Самым острым вопросом, просыпающегося сознания, стал вопрос вполне очевидный: был ли тот прошлый раз, такого же навязчивого требования открыть дверь; был ли тот таинственный седовласый «друг семьи», появление которого, дало хоть какие-то надежды в этой страченной жизни. Позванивая ключами, чтобы открыть дверь, голова интуитивно повернулась в сторону места, где гость, по смутному воспоминанию, оставлял крупную сумму денег одной купюрой. Волна разочарования и горькой досады пронзила человека так, как это могло бы произойти в случае осознания, что ты находишься в падающем самолете, у которого полностью отказали двигатели.

Преодолев острое желание послать всех пришедших подальше, не открывая им дверь, он, наконец, провернул несколько раз ключ в замочной скважине и распахнул дверь. Перед его глазами встала странная картина, родившая некоторое чувство дежавю, с разницей лишь в том, что перед ним стоял не седовласый старец, а подобный вышеупомянутому – молодой человек. Сходство было удивительное: костюм, трость, зализанные назад светлые волосы… От всего увиденного, волосы самого открывшего, подгоняемые толпами, разбегавшимися по всему телу «мурашек», встали дыбом.

– Чем обязан? – поинтересовался дрожащим голосом, в очередной раз ошарашенный, хозяин квартиры, совершенно не понимавший, как себя вести дальше.

– Мне назначено на три, – ровным голосом пояснил зализанный юноша. – Меня заверили, вы в курсе.

– Да-да… Проходите… – любезно пригласил обескураженный, но постепенно приходящий в себя приглашенный, на день собственного рождения.