Александр Лукьянов - Чёрная пешка

-Просто так.

Он протянул сине-голубые листочки, свернутые гармошкой. Ага невидяще посмотрела на них, машинально сложила вдвое и хотела было согнуть еще раз.

-Видишь, взял маленькую одноместную каюту первого класса. -Всеслав осторожно вынул билет из дрогнувших пальцев Аги, уложил его в паспорт, спрятал во внутренний карман кителя, -Обошлось в несколько раз дороже, зато, по-моему, куда удобнее, правда?

-Не знаю. Ни разу не плавала на таких больших теплоходах. -тихо ответила Ага, -К Белому Поясу ходят совсем другие суда, а в Черный я никогда не выбиралась. Обычно папа и мама сами оттуда ко мне выезжали.

-Может быть, теперь изменишь своим привычкам? -осторожно спросил Всеслав, -Родители ведь тоже живут на Бацузе?

-Там.

-Вот и приезжайте с Оки к ним и ко мне. Буду всегда рад вам.

-В гости?

-Нет, никто ведь не скажет "погостить", когда собираются к родителям, правда? Говорят: "побывать дома". -сказал Всеслав, стараясь не встречаться взглядом с Агой.

-Говорят...

-А где Оки?

-Сейчас подойдет. Попросила разрешения сходить с твоей квартирной хозяйкой в универмаг на площади.

-Сегодня она с утра на ногах. -покачал головой Всеслав, -устанет девчонка. Хорошо хоть отговорили щенка с собой взять. Совсем бы из сил выбилась.

-Вот они.

Стеклянная дверь зала ожидания распахнулась. Вошли пожилая женщина и коротко стриженая худенькая девочка, прижимавшая к себе яркую большую картонную коробку.

-Что-то купили. -заметил Всеслав.

-Догадываюсь, что именно. -отвечала Ага.

-Старший, -сказала Оки, - я не могу подарить такого же хорошего зверя, какого подарил мне ты. Но пусть будет хотя бы этот.

В картонке оказался симпатичный плюшевый енот со священной горы Гэ. На его распашонке было вышито: "Мы тебя любим!" Всеслав повернул игрушку, сработала упрятанная внутри "ворчалка".

-Спасибо, милая моя! -искренне сказал Всеслав и чмокнул девочку в щеку, -Именно о таком я и мечтал, но не знал, что их делают. Придется теперь ему сидеть на диване и ждать.

-Чего? -удивилась Оки.

-То есть как "чего"? Кому предстоит с ним играть зимой? Мы уже почти условились с мамой, что вы приедете на новогодние каникулы или, по крайней мере, она отправит тебя к дедушке и бабушке. Ну, и ко мне, естественно. Верно, Ага?

-Верно...

-Уважаемые отъезжающие рейсом номер "гу сто двенадцать ноль сорок четыре", пассажирско-туристический теплоход "Сияющий", просим приступить к поясной регистрации. -с казенной убедительностью проворковали громкоговорители, -Посадка начинается через десять минут.

Всеслав подхватил чемодан и сумку.

-Пора. -грустно сказал он. -Давайте прощаться.

-До свидания, дорогой мой. Дайте-ка поцеловать вас. -сказала его квартирохозяйка, -Вы замечательный жилец! И на моего сына похожи, к тому же. Эхе-хе, на Бацузу мне уж не выбраться - годы не те, тяжела на подъем. А вот если вновь к нам надумаете, милости прошу. Живите, сколько угодно, и ни о какой оплате не заикайтесь! Не забудьте пакет с пирожками.

-Да куда мне! -запротестовал Всеслав, -На корабле трехразовое питание!

-Такое же вкусное? -с презрительным сомнением спросила старушка.

-Нет. -мгновенно ответил Лунин и уложил пакет в сумку.

-А это от меня. -Ага протянула продолговатый сверток. -В каюте откроешь.

Она быстро обняла Всеслава и почти оттолкнула его.

-И знай, что я не просто благодарна за жизнь Оки. Ты...

Квартирохозяйка деликатно кашлянула.

-Иди, не то опоздаешь. -сказала Ага.

Влившись в толпу галдящих туристов, увешанных фотоаппаратами, Всеслав проследовал в регистрационный зал. Там в течение сорока минут он перенес уже хорошо знакомые процедуры, сопутствующие перемещению из одного Пояса в другой. Заполнение полудюжины опросных листов, фотографирование, сверка отпечатков ладоней, отмывание синей краски с рук. Потом последовала невнимательная и поверхностная проверка вещей. Всеслав с некоторым напряжением ожидал чего-то похожего на личный досмотр: на груди под рубашкой висел, изображая "карманного доктора" для гипертоников, СМС "Aikon-6030" в кожаном чехольчике.

Однако никто не проявил ни малейшего интереса ни к телесам отъезжающего, ни к содержимому его карманов.

Вооруженных солдат и матросов в здании морского вокзала, разумеется, не было и в помине. Но Всеслав машинально сосчитал кордоны бдительных проверяющих в форме гильдии транспортников: шесть. Мышь не проскользнет.

Саракш, Островная империя

Буцах, борт теплохода "Сияющий"

9 часов, 1-го дня 1-ой недели Бирюзового месяца, 9591 года от Озарения

Пока буксировщики разворачивали роскошную тушу "Сияющего", Всеслав стоял на верхней палубе и махал рукой. Но вот теплоход вышел из гавани, оказался в открытом море и взял курс на юго-запад. Яркие огни Хадзесского порта стали медленно тускнеть и расплываться, поднимаясь по завернутому вверх темно-коричневому ночному горизонту. Пассажиры принялись осваиваться, где-то уже звучала музыка, сливаясь с затихающими воплями морских птиц.

Всеслав отыскал каюту №87, открыл дверь маленьким ключиком, выданным ему при посадке. Помещение было крохотным - не более двух с половиной метров в длину и ширину. До потолочной лампочки можно было дотянуться рукой. Но при этом каюта приятно поражала продуманностью планировки и уютом. Всеслав включил радиотелеприемник. Как и следовало ожидать, велось круглосуточное вещание корабельного узла:

-...будет рад принять ночной бар. Кроме того кинозал, танцевальный зал и бассейн...

-Всенепременно. -пообещал Всеслав, щелкая кнопкой "Выкл." -Но не сейчас.

Он открыл иллюминатор, постоял, потягиваясь, поместил чемодан в шкаф. Из пакета, врученного его квартирохозяйкой, пахло упоительно вкусно. И Лунин не выдержал.

-Есть перед самым сном - крайне вредно! -сообщил он себе, надкусывая пирожок с рыбьей печенью.

В тяжелом свертке Аги находилась записка и две совершенно одинаковых рамки из коричнево-желтого нефрита, великолепной старинной работы. Не сразу становилось заметно, что узор на них состоял из искусно сплетенных арабесок, рун, соединявшихся в слово "Хагизиси" - "род потомков Хага".

-Сумасшедшая! -возмутился Всеслав, -Отдать фамильную реликвию! Вдобавок, это же целое состояние. Ну, ничего, приеду, отправлю почтой назад.

Но, прочитав записку, задумался:

-"Милый Да! Никто не сможет даже представить себе, как мы к тебе относимся - Оки... и я. Спасибо за все! Пожалуйста, помни о нас. В одну рамку я вставила снимок. Я и Оки прошлым летом сфотографировались на бастионе крепости, вроде бы получилось неплохо. Не хочу ничего советовать и навязывать, но видела как-то в твоем блокноте рисунок гелевым карандашом. Ты сказал: "Моя мама". Кажется, рисунок по размерам как раз подойдет к второй рамке.