Александр Лукьянов - Чёрная пешка

Хидзаци Уду вновь предстала перед Всеславом.

-Как прикажете работать? -патетически вопросила она. -Где условия?

Тот сочувственно хмыкнул.

Заведующая повернулась к отворяющейся двери.

-А, подружки. -сказала она. -Входите. Ко мне?

-Да, я пришла за вопросами к зачету, -пояснила та третьекурсница, что повыше, -А она - к чтимому Бидзанби.

-Присаживайтесь. -пригласил вторую студентку Всеслав. -Слушаю.

-Мое имя - Гакха Адзи. -представилась девушка. -Это я задала письменный вопрос на лекции. Не знаю, с чего начать... Видите ли, меня раньше никогда не привлекали вопросы преподавания обществоведческих дисциплин в школе. Думаю, потому, что у нас на факультете главное внимание уделяют выработке у студентов навыков исследовательской, а не преподавательской работы. Возможно, это правильно, все-таки университет - не педагогический институт. В прошлом году у нас проходили вводные практические занятия по дидактике истории - скука неимоверная. Я решила, что ваши лекции будут точно такими же. Извините...

-Искренность - отменное качество. -вздохнул Всеслав. -В смысле - не мешало бы его иногда отменять. Стало быть, именно поэтому вы объявились на занятиях только теперь?

-Но я же не предполагала, что курс методики преподавания будет таким... интересным... И вот теперь хотела бы закрепиться за кафедрой и просить, чтобы вы стали моим научным руководителем.

-Что ж, считайте, что принципиальное согласие мной дано, давайте обсуждать детали.

Саракш, Островная империя

Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай

Университет, факультет истории и филологии,

Первый корпус, киноклуб "Луч"

8 часов, 1-го дня 2-ой недели Оранжевого месяца, 9591 года от Озарения

Обставляя квартиру, Всеслав приобрел телерадиопроигрыватель, однако за все это время включал его считанные разы. Впрочем, так поступало большинство "чернопоясных" граждан Империи. На полках магазинов стояли аппараты самых разных моделей, но спрос на них был здесь весьма умеренным. Тогда как в Желтом Поясе телерадиопроигрыватели часто становились чуть ли не членами семьи, а приобретение последней модели было вопросом прнстижа. Зато в Черном Поясе было гораздо больше библиотек, чем в Желтом. Само собою, ни о какой дискриминации и речи быть не могло - просто предложение информации приспосабливалось к особенностям ее спроса. Всеслав заметил также существенные различия между кинотеатрами этих поясов. В "желтых" городах строили большие центры досуга и отдыха. Кинозалам вместимостью в сотни человек сопутствовали кафе и бары, игротеки и танцкомнаты, в вестибюлях торговали всякой развлекательной всячиной. А в Цугазае - типичном "черном" городке - действовали небольшие и уютные частные просмотровые клубы, как правило, с 15-30 постоянными посетителями. Обычно их хозяева составляли программу показа фильмов загодя, сообразуясь с пожеланиями зрителей. Как правило, по окончании картины желающими устраивалось ее обсуждение за чашкой чая. Такие же клубы возникали и на общественных или кооперативных началах. Например, университетский киноклуб "Луч".

Всеслав занял место в предпоследнем ряду. Студенты смотрели фильм, не отрываясь, кажется, он нравился всем. На экране зеленели сумрачными и зловещими оттенками развалины крепости, захваченные предавшимися злу чародеями. Рычали драконы, щелкали костями скелеты, выли упыри. Сверкали клинки защитников правого дела, самозабвенно жертвующих собою ради этого самого дела. Послушно редели шеренги нечисти. Дело близилось к закономерной, хотя и доставшейся дорогой ценой, победе хороших над плохими. И вот главный положительный герой, невзрачный и плюгавый в начале фильма и раскрывающийся во всю ширь в соответствии с замыслами сценариста, завладел талисманом, дающим силу главному отрицательному персонажу. После чего, произнеся на фоне величественного гимна соответствующий монолог, сиганул вместе с магическим атрибутом в жерло вулкана, обеспечив тем самым успех вышеупомянутому правому делу. Скорбь победителей о павших. Ликование о лучезарном грядущем. Титры.

А ведь прелюбопытнейшая ситуация сложилась в литературе и кинематографе Империи, отметил Всеслав. Все духовные ценности производились, разумеется, креаторами Черного Пояса и растекались оттуда по градам и весям. Писатели и поэты создавали романы, повести и поэмы, печатавшиеся в типографиях "желтых" городов. Режиссеры снимали кинофильмы, тиражируемые на кинофабриках Желтого Пояса. Государство поощряло творческую деятельность и поддерживало разнообразие жанров и стилей. Цензурного "зажима" вроде бы не существовало. Но...

Взять хотя бы произведения "о том, чего нет". На Земле уже во второй половине 19 века возникла фантастика - вначале научно-техническая, потом социальная. Позже зародилось сказочное фэнтези. Они сосуществовали, кажется, на равных, деля приверженцев и противников, переживая взлеты и кризисы. Островитяне же стали усердными потребителями фэнтези, в то время как единичные научно-фантастические произведения были крайне слабыми (до творчества того же Жюля Верна им было - как от Саракша до Земли!), а социальная фантастика вообще отсутствовала как таковая! И Всеслав понял причину. Общественно-государственное устройство Империи подсознательно и инстинктивно воспринималось островитянами с пеленок как абсолютное совершенство. Любые размышления по поводу его дальнейших трансформаций ощущались не только неуместными и бессмысленными, но и неприятными, казались чем-то вроде психического отклонения.

Представим сэра Герберта Уэллса, перенесенного волею судеб в наши дни куда-нибудь в Цугазай. Вот сэр садится за стол, свинчивает колпачок авторучки, пишет на белоснежном листе "Машина Времени" и думает над идеей будущего романа: "А не отправить ли моего персонажа верхом на приспособлении, свободно шастающем туда-сюда по оси времени, в отдаленное будущее Островной империи?"

Сейчас статистика биосоциального детектирования показывает, что и в Желтом, и в Черном Поясах (Белый с его практически нулевой рождаемостью оставим в покое) дети к достижению совершеннолетия распределяются в положенных пропорциях: 10% - креаторы, 70% - аккумуляторы и 20% - деструкторы. Они заканчивают гимназии, разъезжаются с аттестатами и направлениями по определенным им местам проживания. Создают семьи, заключая браки с представителями того же биосоциального типа. Но вдруг где-то там, на глубинном генетическом уровне произойдет необъяснимая мутация? Вдруг через пару веков в Черном Поясе начнут появляться исключительно дети-креаторы? А в "желтых" семьях будут рождаться только дети-аккумуляторы? Вот вам и практическая евгеника, вот вам и разные породы людей - чем не уэллсовские элои с морлоками... А что тогда, кстати, будет со славными Белым Флотом и Белой Армией? Кошмарненькое вырисовывается грядущее, настолько жутковатое, что лучше в сфере социальной фантастики не мудрствовать. И не мудрствуют.