Мэри Розенблюм - Божье Око

Этьен тогда не ответила, и больше писем от Вильи не приходило.

- Я не могу тебя бросить. - Слова застревали в горле. - Врата…

- А-а… - Зинт чуть-чуть отстранилась, с лица сошли мучительные складки. Ужас сменился спокойствием. - Этьен… я должно тебе сказать… - Она подняла руку, растопырила пальцы, как лепестки цветка, и мягко дотронулась до лица Этьен. - Я хочу, чтобы ты осталась такой, как сейчас… - Она закрыла глаза; пальцы нежно трогали лицо Этьен, как будто Зинт хотела запомнить, какое оно на ощупь. - Можешь идти, я не буду бояться. - Она открыла глаза и очень похорошела от улыбки. - Тебе нужен ключ. Он у меня за воротником. Слева.

- Ключ?

- От Врат. Придется его вынуть. - Рета вздрогнула. - Он под кожей. Будет почти не больно.

Значит, способность управлять Вратами у Рет вовсе не врожденная? Это просто техника! Еще не додумав эти мысли до конца, Этьен включила миниатюрный фонарик и расстегнула ворот костюма Зинт, и ощупала кожу под рубашкой.

Кожа холодная, липкая. Шок? Внутреннее кровотечение? Боль реты проникала под череп Этьен, а та, стараясь не реагировать, нашла небольшое уплотнение чуть выше левой ключицы. Она посмотрела в широкие глаза Зинт, отбросила с ее лба мокрый от пота локон.

- Я быстро, - тихо пообещала Этьен.

Спасибо. - Зинт судорожно сглотнула, глядя, как рука Этьен лезет в карман костюма и возвращается с лазерным ножом. Как только Этьен его включила, Зинт задрожала и закрыла глаза.

Этьен успокаивающе положила ей руку на плечо, но Зинт и так лежала неподвижно, пока тончайший луч аккуратно разрезал кожу как раз над ключом. Зинт только охнула, когда Этьен вылущила его из мышцы.

- Зажми. - Этьен взяла руку Зинт и положила ладонью на разрез. Пальцами, испачканными ее кровью, поднесла к глазам шарик. Он был из какого-то черного материала, с матовой поверхностью, с горошину величиной. Этьен аккуратно положила его во внутренний карман термокостюма, надежно застегнула этот карман. - Я пошла. Не волнуйся, не задержусь. Скоро мы обе вернемся. - Она наклонилась и ласково поцеловала Зинт в лоб. - Обещаю.

Зинт открыла глаза и подняла руки, чтобы прижать ладони к щекам Этьен.

- Ты вернешься, я знаю. - Она медленно, чувственно поцеловала Этьен в губы. - Будь осторожно.

- Буду. - Этьен неуклюже поднялась на ноги.

Надо же, утих чертов ветер. Как будто Око добилось, чего хотело, и успокоилось. А может, решило, что Этьен и Зинт в западне и никуда не денутся.

«Ты не видело, как я по скалам лазаю, - мысленно сказала ему Этьен. - Погоди, я вернусь, заберу их обоих».

Она медленно, церемонно поклонилась Оку, затем повернулась и стала высматривать на скале «карманы».

Нельзя глядеть вниз. Можно вверх, в стороны; можно сосредоточиться на очередной щели, куда удастся втиснуть пальцы рук или носок ботинка. Нельзя думать о ветре или о девушке, которой, быть может, осталось жить считанные часы.

И о мужчине тоже думать нельзя. Этьен уловила отзвук Дюрановой горячки, сжала зубы и рывком устремилась вверх. О самом верхе тоже думать не стоит, особенно когда дрожат мышцы, онемели пальцы, и ты понимаешь, что больше эту пытку терпеть не в силах. Поэтому, когда Этьен, хватаясь вслепую, одолела проклятый подъем и хлопнула ладонью по горизонтальной поверхности, она едва не сорвалась. Последнее напряжение измученных мышц, и Этьен легла животом на долгожданный край обрыва.

Потом она несколько минут сидела там - надо было отдышаться и подождать, когда во всем теле уляжется дрожь. Наконец заставила себя встать.

По-прежнему темно. Да бывает ли здесь вообще заря? И палатки нет, сорвало палатку.

На ватных ногах Этьен побрела от обрыва. Сжимая ключик в кулаке, направилась к Вратам. Сначала боялась, что у нее ничего не получится. Хоть ключ в руке, но Врат-то не видно. И вдруг в мгновение ока перенеслась на пыльную площадь на краю деревни поселенцев. В жарком полуденном солнце дремали хижины и коттеджи, а Грик сидела под ветвистой башней из бирюзового силиката, которая служила ульем каким-то туземным насекомым. Грик спала, прислонясь затылком к стене башни; на лице - глубокие складки не то тревоги, не то усталости. Она вздрогнула и проснулась, когда подошла Этьен.

- Где… оно? - Грик мигом оказалась на ногах.

- Оно ранено. - Этьен сделала еще шаг и сжала кулаки. Ну что, довольна? Она получила по заслугам? Или должна там умереть?

- Ты имеешь в виду… несчастный случай? - Лицо у Грик сморщилось, побледнело. - Да, Зинт согрешило и должно было подвергнуться риску, но чтобы ранение… - И тут в ее голосе прорезался гнев: - Возмутительно! Да как ты могло такое допустить?!

- Я была права, - холодно произнесла Этьен. - Насчет того, с какой целью ты меня наняла.

- Довольно! - Грик уже шагала к Вратам. - Насколько серьезно оно пострадало?

- Не знаю. - Этьен пришлось бежать, чтобы с ней поравняться. - Говорит, больно ей.

Грик рубанула воздух обеими руками:

- Оставайся здесь.

Она сделала еще один длинный шаг и исчезла.

Вот черт! Как же они определяют, где находятся Врата? Может, вживленные датчики? Все, больше никаких намеков на «высшую ступень развития» Этьен не потерпит.

Она посмотрела вокруг. Из редкого тростника на южном краю площади на нее глядела притаившаяся девчушка. Поймав взгляд Этьен, сразу отпрянула, скрылась. Это азартное детское любопытство было для Этьен как свежесть доЖдя в пыльный полдень; Она улыбнулась, сжала в кулаке черный шарик й шагнула во Врата.

На вершине утеса толпилось с десяток рет. Легкие шары на концах длинных жердей заливали окрестности голубоватыми лучами. Четыре реты опускали носилки. Еще одна пристегивалась к ввинченному в скалу крюку. «Скорая помощь», - подумала Этьен с грустью. Скорее некуда! Наверное, ждали сигнала перед другими Вратами.

Все четче просматривался иезуитский план. Грик она не увидела, но заметила еще один крюк и веревку. Значит, внизу старая ведьма.

Этьен подошла к невысокой рыжеволосой рете, которая собралась лезть вниз, и положила руку ей на плечо. Рета съежилась и громко захлопала сложенными в чашечки ладонями, но Этьен, не обращая внимания, решительно отстегнула веревку от ее «беседки». Реты хорошо изучили Этьен. Достаточно хорошо, чтобы дать в напарницы абсолютного профана в скалолазании - Зинт не додумалась ввинтить крюк, закрепить на нем собственную веревку. Дернув в бессильной злости шнур, она пристегнула карабин к сбруе, которую так и не снимала. Рет что-то сказала, но Этьен пропустила слова мимо ушей. Схватившись за веревку, шагнула в пустоту. Не время для мелких пикировок, сейчас пошла крупная игра. Око равнодушно наблюдало, как Этьен скользит, время от времени отталкиваясь от скалы. Этьен не осторожничала, взгляд ее был прикован к одинокой фигурке старой реты, сидящей на корточках возле Зинт.