Александр Ульянов - Четыре солнца

Гости присоединились к чаепитию, не без удовольствия стащив с себя страховочные костюмы. С кораблем действительно ничего серьезного не случилось. Но вместе с достаточно мощным пучком энергии о катер расплющился кусок металла неизвестного происхождения, который сейчас с усердием отскребала команда из трех техников.

Шамси неторопливо перемалывали косточки человеческой цивилизации, как вдруг Клэр огорошила всех новостью, что через пару месяцев собирается присоединиться к экспериментальной группе Сэфа. На мгновение все потеряли дар речи. Позволить женщине человека вынашивать детеныша шамси как-то менее пугало, чем обратный сценарий. Да и проект изначально не предполагал использования тела шамси.

– Все еще не окончательно, на стадии обсуждения. Но логично было бы анализировать результаты, полученные как при участии шамси мужского пола, так и шамси пола женского, – резюмировала Клэр.

– Я в шоке, – все, что смог вымолвить Сэф.

– А как насчет одобрения Конгресса? – Лам выглядел озадаченным.

– Его пока нет, но до начала эксперимента еще очень далеко. Исследования возможных последствий для физиологии человеческих женщин почти закончены, а вот за физиологию женщин шамси еще никто не брался. К тому же я не планирую идти на риск, и на первых порах не буду объектом изучения, а буду лишь изучать. Хотя перспектива стать мамой человека весьма заманчива. Такая уж я.

Переубедить шамси в принятом решении невозможно, поэтому несмотря на противоречивость выражений глаз, все дружно пожали плечами и почему-то рассмеялись.

Лам принес сигариллы из аутентичной гуру. Лишь у великих был доступ к этому сорту. Не сказать, что он был приятнее на вкус, но если его курить постоянно, то остальные разновидности казались обычной посредственностью. Гуру не приносит чувства расслабленности и покоя, а, наоборот, тонизирует тело и пробуждает его к активной деятельности.

Глубоко затянувшись, Клэр небрежно откинулась в кресле, предвкушая надвигающийся прилив бодрости. Мысли вернулись к трагедии, не так давно происшедшей с катером Базанта, о которой до сих пор гудит сфера. Клэр тогда бороздила космос в составе дозора у дальнего рубежа. Кораблей в пределах досягаемости не наблюдалось, да и делать в той части пространства особо было нечего. В зоне покрытия ожидалось появление катера Базанта, который на время покинул пределы дозора. В графе «цель полета» его команда единодушно указала «любопытство». И вот на радарах появилась его точка, но не белая, а красная. Было ощущение, что сначала возник сигнал бедствия, а уж потом сам корабль.

– Я впервые увидела столько крови. Вместе с проекцией корабля в поперечнике. Он был рассечен надвое, словно лазером. Точную картину уже потом восстанавливали наши психоаналитики. Образ катастрофы был на поверхности моих глаз – так сказали врачи. Он даже не думал проникать в мантию и ассимилироваться с другими воспоминаниями. За дозором осталась та часть корабля, где должны были находиться шамси. Ужасу моих глаз осталась лишь часть женского тела, из которого струилась лазурная кровь. Она сочилась в пределах гравитации корабля, а дальше повисала водопадом капелек. Они… эти капельки… переливались… как аквамарины на черном бархате.

– В сфере эта новость возглавляет топ-лист уже неделю, – заметил Лам.

– Да причем здесь сфера? Вам часто приходится сталкиваться с шамси, разрезанными на части? Я свою-то кровь видела от силы несколько раз в жизни. Шамси не умирают, они уходят из жизни вдали от всех под чутким вниманием медиков. Они улетают в путешествие и не возвращаются. А тут такое… Понятно, что мантия моих глаз отказывается воспринимать эти впечатления.

– Клэр, ведь информация в сфере неполная? – взгляд Лама просто умолял продолжить.

– Все равно рассказала бы… нам ведь работать вместе. На Клио, когда подпишем неразглашенку. В сферу попало лишь короткое заявление, которое Планетарий был вынужден опубликовать в связи с утратой корабля и команды. А в итоге некоторые всерьез обсуждают каких-то зеленых человечков. Такого не произошло бы, если бы когда-то мы не наткнулись на людей. Люди реальны, образованы, «духовны» в конце концов. Ведь ничто не мешает поверить в зеленых человечков. Например, за ближайшей черной дырой. Ну помимо той, что на пути к Земле.

– В любом случае на Клио мы столкнемся с массой неизведанного, а может и чудесного. А для бесед у на будет уйма времени, – подытожил Лам.

За время чаепития Криг не вымолвил ни слова, будто был нем или не обладал способностью мыслить. Солдат. Очень расплывчатое понятие в мире шамси. Этот народ никогда не воевал. Солдаты были призваны защищать, хотя Криг, к примеру, не помнил, когда в последний раз он кого-либо защищал. И тем более он не мог знать об уготованной ему судьбе. Вкусный чай. Волшебная гуру. Но пора. Дозор не ждет.

До Клио оставалось лететь трое суток, а появления там новых сотрудников ожидали не ранее, чем через неделю. И Лам, и Сэф сознательно вылетели раньше, чтобы по пути заскочить на Милинг – небольшую планету, непригодную для жизни, но удивительную по красоте своих пейзажей. Даже не пейзажей, а ее газовой оболочки, которая представляла собой вечное «северное сияние», только куда более насыщенное по цветовой гамме. Атмосфера на Милинге отсутствовала. На одном из горных плато была оборудована станция отдыха на тысячу мест. Посменно там трудился обслуживающий персонал из двухсот шамси. Место очень бойкое в плане того, чтобы туда попасть, и просто безмолвное в плане времяпровождения.

В пределах своих апартаментов шамси мог делать все, что ему заблагорассудится, а вот территория общего пользования была погружена в гробовую тишину. Проникновению звуков бушующей извне стихии препятствовал прозрачный купол. Кстати, архитекторы утверждают, что этот купол есть часть единой сферы, наполовину погребенной в породу. Совершенство на непригодной для жизни планете. Подземелье было отдано под вентиляционное оборудование, хозяйственные и складские помещения, а также все то, что в наземном раю показалось бы неуместным. Конечно, были и общие зоны отдыха, как то рестораны, бары, бассейны, искусственные пляжи, кинозалы, но, в силу отшельнического образа жизни шамси, популярностью они пользовались лишь в дни праздников, когда массовость была неизбежна. Вот на этот райский уголок и держали курс наши путешественники.

Посадка была жесткой. Корабль болтало, как дырявое корыто. Атмосфера Милинга состояла из сплошных песчаных ураганов. Опасности для корабля они не представляли, но менять верх и низ местами по сто раз в минуту – то еще удовольствие. Неудобства посадки сгладила теплая встреча. И Сэф, и Лам были нередкими гостями на станции. Институты, сотрудниками которых они являлись, входили в число основателей базы отдыха и пользовались привилегиями при бронировании мест для своих лучших ученых. Великий Лам и гениальный Сэф были «своими» и для администрации, и для обслуживающего персонала. После короткого обмена приветствиями и новостями со встречающими они сами взяли карты доступа у стойки и отправились по номерам.