Алекс Карр - 12-я книга. Храм Великой Матери Льдов

Зармина, ещё раз осмотрев казарму, нашла-таки выключатель и зажгла световые панели на потолке. Спать им не хотелось и жрицы принялись разбирать свои мешки. Надев на себя по две пары мужского белья и спортивные кимоны, они малость обрадовались. Кимоны из плотной, жесткой ткани хотя и царапали их нежную кожу, всё же защищали от сквозняка. Закутавшись в одеяла и обув на ноги сандалии из толстой кожи гонзарга, девушки принялись рассматривать свою казарму, все стены которой от пола и до потолка были разрисованы огунами. Вскоре Рита Нуари нашла надпись, которая, похоже, была сделана кровью, и та гласила: – "Здесь мучился и страдал бедный моряк Жано, которому посчастливилось увидеть целую стаю рыб-радуг". Надпись была очень старой и почти вытертой. Немного выше она увидела вторую надпись: – "Я прошел дорогой трао и счастлив, как никогда. Рыбы-радуги не подвели меня. Ж. К.". Она показала эту надпись своим подругам и Корина, прижавшись к ней, вдруг, попросила:

– Рита, вы поможете мне, если я не буду справляться?

Зармина, обняв её, сказала:

– Ну, что ты, глупенькая. Ты ещё не знаешь саму себя. У тебя очень мощный потенциал, милая, и я надеюсь, что наш сардар сумеет раскрыть всю твою Силу. Поверь, Кори, Жано и не такие чудеса творил. Говорят, он однажды сумел пробудить к жизни какого-то упёртого типа из Мободи, жуткого пьяницу и бездельника, сидевшего на шее своих родителей до пятидесяти лет, который вообще не хотел никого слушать и сделал это всего за каких-то пять минут. Теперь этот тип архо и один из лучших телепортистов у Борна Ринвала.

Хотя все три жрицы и обладали отменным здоровьем, наутро они проснулись простуженными и с сильнейшим насморком. Сардар поднял их в семь часов утра и дал всего полчаса на завтрак, который состоял из одной только синтетики. Умываться холодной водой на улице и есть невкусные оладьи с каким-то скользким желе после тех разносолов, к которым они привыкли в храме, было совсем не в радость. Единственное, что хоть как-то утешило девушек, это сочувственный взгляд Жано, впрочем, когда он приказал им раздеться догола, то его взгляд, бесстрастный и какой-то отсутствующий, неприятно поразил леди Риту. Впрочем, всё прояснилось тут же не отходя от казармы. На широкой улице появилась хромированная громадина реаниматора Веридора Мерка и Жано сказал ободряющим голосом:

– Ничего, девочки, сейчас эта старушка сделает из вас настоящих варкенок и вы больше не будете мёрзнуть.

Рита не на шутку испугалась и воскликнула:

– Но, Жано, этот древний реаниматор может снова превратить меня в Маргариту Нивер! Я не хочу этого!

В ответ на это последовал сильный и весьма болезненный телекинетический удар, заставший леди Риту буквально согнуться пополам, а Жано Коррель, одарив всех троих холодным взглядом, сказал жестким голосом:

– Запомните, огуны, я ваш сардар и только я могу обращаться к вам с вопросами. За каждую глупость, которую вы выскажете вслух, последует наказание. Если у вас возникнут вопросы, вы можете задать их мне только вечером и только на римонае. Всё остальное время вы должны слушать меня и делать то, что я вам скажу.

Через пять минут все три жрицы лежали на белоснежных кушетках поражаясь тому, как сильно изменился Жано Коррель войдя в торней. Когда они под вечер вышли из реаниматора, получив весьма приличную накрутку и все способности самых обычных варкенок, то те семнадцать градусов тепла, которые стояли в торнее, уже не казались им жутким холодом. Сардар, подождав в стороне, когда они оденутся, жестом велел им лететь вслед за ним на другой конец торнея к тому месту, где в красивом садике стоял небольшой домик, а перед ним располагался римонай. Он сел в позе лотоса на постамент розового кварцита и жестом предложил своим огунам сесть на циновки.

И снова леди Риту поразили перемены, произошедшие с её возлюбленным. Взгляд Жано, обычно озорной и весёлый, сделался каким-то пугающе сосредоточенным и очень мудрым, а ещё таким пронзительным, словно он мог заглянуть вглубь тверди Галана, а не то что вглубь души. Голос их сардара тоже стал каким-то особенным, гортанным и певучим, завораживающим. Словно читая стихи, Жано Коррель рассказал им о том пути, который должен пройти каждый, кто мечтает стать трао и слова его были на редкость понятными. Он очень доходчиво объяснил жрицам, почему начало этого пути обусловлено аскезой и рассказал о том, какими радостными будут минуты их первых побед, а потом достал из складок своего кимона старую флейту, вырезанную из кости морского дракона, и стал играть им чарующе прекрасную мелодию, которая плавно погрузила их в сон и отправила в самые счастливые времена их жизни. Для Кори это был день встречи с Веридором Мерком, когда он поцеловал ей, простой горничной в доме губернатора Ладиска, руку так, словно она была королевой. Зармина под звуки этой мелодии снова вернулась в детство, а Рита на берег реки Лоршан к своему возлюбленному Жано и своим подругам-любовницам.

Вместе с тем Жано Коррель вложил в их сознание во время этой медитации, которая продлилась целый день, множество новых знаний, практически всё то, чему учили в Варкенардизе мальчиков начиная с трехлетнего возраста. Под звуки этой мелодии они были перенесены сардаром в свою казарму и там уснули, чтобы наутро проснуться бодрыми и энергичными. На этот раз им уже не составило особого труда найти армейские сортиры, в которых умываться было куда приятнее, чем на улице. Да, и завтрак показался им вкуснее потому, что они уже знали, как выдавить из полевого синтезатора самые вкусные блюда.

После завтрака они приступили к занятиям и, как это им и было обещано, оказалось, что путь трао вовсе не усыпан терниями и острыми камнями. Жано Коррель оказался очень толковым наставником. Он подробно объяснял смысл и значение той медитации, которую они должны были пройти, а также все способы её проведения, чем развеял последние страхи Корины и поразил Зармину, бывшую до этого опытной и искушенной арланарой, своими откровениями.

После этого вереница дней превратилась для девушек, отважившихся пройти путем трао, в сплошной калейдоскоп открытий. Буквально каждый день и час они находили для себя что-то новое и волнующее. Так Рита открыла в себе способности к мастерству ваятеля, а Корина, такая хрупкая и миниатюрная, увлеклась боевыми единоборствами, в то время как Зармина сделалась блестящим аналитиком сенситивной трансформации и научилась вливать Силу в своих подруг и сардара даже не думая о сексе. Они очень старались и потому Жано больше не приходилось прибегать к наказаниям. Ему даже не приходилось хмурить брови, так велико было стремление жриц к новым знаниям и, пожалуй, у него до этого не было таких прилежных огунов, которые так быстро постигали бы секреты мастерства, изрядно развитые и дополненные орденом.