Ирина Ракова - Реальность пополам

Она проворно подсовывает ему под голову охапку белоснежных полотенец, выхватывает аптечку из шкафа, бросает мне, и уносится дальше, к Никите, с виноватым видом массирующему солнечное сплетение, к рыдающей у духового шкафа Марине.

– Балаклава, – говорю, щедро обрабатывая перекисью голову раненного.

Руслан и Паша одновременно и одинаково недоумённо смотрят на меня.

– Что – балаклава? – спрашивает брат.

– Эти штуки у них на голове так называются. Всё никак вспомнить не могла.

– Хочешь сказать, ты всё это время сидела и вспоминала, как они называются? – слабым голосом спрашивает Паша. – С того самого момента, как увидела первого из них?

Киваю, сама удивляясь, что так и было.

Они переглядываются. Брат хохочет во весь голос. Паша – беззвучно, закрыв глаза.

– Спасибо тебе огромное, – говорит Пашина мама, заключая в объятия Никиту. – Если бы не ты… Кто знает…

Это худая, очень болезненного вида женщина с огромными кругами под глазами. Она выглядит лет на шестьдесят – но, разумеется, ей не может быть столько. Я вижу её в первый раз – Паша не любит даже говорить о своей семье, и уж конечно, ни разу меня с ними не знакомил. Всё, что знаю – он живёт с матерью и отчимом, а его отец – в другом городе. Теперь, внезапно, понимаю – это одна из тех самых «неблагополучных» семей. Даже сейчас, на расстоянии, чувствуется лёгкий запах перегара в воздухе, окружающий эту женщину.

Мы с Никитой пришли навестить Пашу в больнице, куда его положили с черепно-мозговой травмой, но нам пришлось подождать – в палату не пускают больше двух посетителей.

Он широко улыбается нам с больничной койки в дальнем конце палаты, той, что у окна. Мы плюхаемся на свободную кровать рядом, Никита со знанием дела принимается рассовывать по ящикам тумбочки гостинцы.

Безумно хочется поприветствовать Пашу как-то иначе, чем просто «Привет!», но я не уверена, что готова потом каждый день терпеть шуточки Никиты.

Так что просто молчу и улыбаюсь, слушая, как он отвечает на вопросы товарища.

– Просто сотрясение, синяков на мозге нет, так что через неделю должны выписать, – беззаботно вещает Паша. – Вы там как? Марина успокоилась? Что менты сказали? У Риты сильная истерика?

Мы с Никитой переглядываемся и по очереди принимаемся рассказывать. Сегодня кафе было закрыто, мы весь день общались с полицией. К счастью, у нас остался тот самый пистолет, что Паша забрал у одного из грабителей, ценная улика. Рита держалась молодцом – лишь раз за день я заметила у неё следы слёз на лице, когда она выходила из туалета. А вот у Марины выдержка оказалась слабая. Рита дала ей отгул на три дня.

– Твоя мама меня сейчас в коридоре расцеловала, – гордо говорит Никита.

– Да, – Паша улыбается, но отводит глаза. – Спасибо большое, друг. Всю жизнь у тебя в долгу.

– Да брось, – отмахивается повар, но мне видно, как ему приятно. – Лады, Паш, мы пошли. Не болей.

Он поднимается, глядя на меня.

– Ты иди, я ещё минут пять посижу, – решаюсь. – Мне всё равно в другую сторону.

– А, ну окей, – Никита ухмыляется, и в его глазах появляется озорная искорка понимания, а у меня – недоброе предчувствие. – Бывайте!

– Спасибо, что зашёл, – машет ему Паша.

Дверь закрывается.

– Тебе надо было в полицейские идти, – говорю, не зная с чего начать.

– А тебе – в экстрасенсы, – парирует он.

Мы смотрим друг на друга. Атмосфера не такая романтическая, как ожидалось.

– Ты умеешь стрелять! – поднимаю брови. – Откуда?

– Отчим научил. А ты, – он, наоборот, хмурится. – Часто у тебя случаются «нехорошие предчувствия»?

– Три раза только бывало, – отвечаю честно.

– Чёрт с ним, – он откидывается на подушки и снова улыбается. – Испугалась?

– Ну, как сказать. Если честно, не совсем поняла, что вообще происходит.

– Точно, у тебя же более важное дело было – вспомнить, как та шапка называется.

– Балаклава. Теперь никогда не забуду.

Мы смеёмся. Потом я отвожу глаза и тихо признаюсь:

– Вообще-то, очень сильно испугалась. Как увидела, что этот… тебя за руку… а ты в крови весь…

Замолкаю, и снова смотрю на него.

– Прости, – говорит он без улыбки. – Это я виноват. Я-то сознание всего на пару секунд потерял, просто решил притвориться.

Он протягивает руку ко мне, к моим волосам – и мягко привлекает к себе. И мне не важно, что в палате ещё двое больных, и у каждого по двое посетителей; меня бы даже не волновало сейчас, если бы на нас смотрели Никита, Руслан и Жанна, вместе взятые…

Из больницы не выхожу, а вылетаю. Так легко мне не было давно – хочется бежать, петь, танцевать!

Повозившись с замком цепочки, отстёгиваю своего железного друга от парковочного столбика, и вскакиваю в седло – куда ловчее, чем прошлым утром. Отталкиваюсь педалями от земли…

Но велосипед трясётся. Я в замешательстве – может быть, в цепи что-нибудь попало? Или сломалось?

Тут вокруг слышатся взволнованные возгласы, и становится ясно: проблема не в велосипеде, трясётся земля. Торможу и спрыгиваю с велика, на всякий случай отходя подальше от здания больницы.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.