Евгений Малякин - Скорость тьмы

Иначе как не имеющим аналогов в истории акушерским феноменом происходящее назвать было трудно. Тем более что многим израильским светилам родовспомогательной медицины уже успели позвонить коллеги и друзья из разных стран мира, от Японии до Голландии, Германии, Австралии и Китая, и все в один голос рассказывали о необычной «эпидемии сечений», которая накрыла их клиники и центры одновременно в разных часовых поясах и не проходит до сих пор. Никто не рожает нормальным, естественным образом.

Однако для срочного совещания медицинских светил страны и мира был еще один, не менее потрясающий повод.

+++

12 декабря, год 2020, время 11.59.59, Швейцария, помещение, арендованное клиникой «Caritas»

Врач и юрист Людвиг Маноли, директор и второй сын основателя клиники «Caritas» Эммануэля Маноли этой ночью решил лично присутствовать при очередном акте «милосердного убийства».

Начинавшаяся на его глазах процедура была в тонкостях отработана за два десятка лет существования организации, которая помогала неизлечимо больным при их горячем желании покидать наш грешный мир. И, конечно же, двум специально обученным «техникам», которые на месте уже приготовили безболезненно и мгновенно действующий ядовитый состав, присутствие босса не требовалось. Однако в этот раз клиент был старым другом Людвига, с которым они вместе постигали азы юриспруденции и даже как-то пытались устроить дурацкую дуэль на бейсбольных битах из-за прелестей прекрасной молодой Греты.

– Ты готов, дорогой мой Юрген? – спросил Людвиг Маноли, держа за руку неизлечимо больного приятеля, сидящего в удобном кресле перед полыхающим камином. В бытность свою молодым учеником этот человек дружилдаже с его отцом и поэтому был для Людвига буквально членом семьи.

– Да, я готов и подтверждаю свое желание добровольно уйти из жизни по причине болезненного и неизлечимого недуга, – твердо, хотя и слабым голосом заявил Юрген Вальц, глядя в камеру, которая вела съемку специально для последующего предъявления записи полиции.

Слегка дрожащей рукой он принял от ассистента маленькую пиалу с бесцветной жидкостью и, не желая затягивать давно решенное дело, выпил ее одним глотком. Затем в последний раз поднял взгляд на друга, провожавшего его в иной мир, и откинулся на спинку кресла. Дрова в камине трещали, ассистенты смотрели на хронометры – конец должен был наступить через две-три секунды.

Однако через полминуты Юрген открыл глаза и недоуменно посмотрел в сторону Людвига Маноли.

– Выходит, на том свете меня тоже ты, Людвиг, встречаешь? – спросил он.

Шутка вышла натянутой. Доктор ошеломленно расширил глаза, затем грозно посмотрел на ассистентов:

– Вы все точно исполнили?

Перепуганные парни вытянулись в струнки и выдавили из себя:

– Несомненно, ошибки быть не может…

В течение последующего часа яд, милосердно убивший не одну сотню добровольных смертников, был лично два раза приготовлен главой клиники и выпит его старым другом. Эффект был тем же – друг продолжал жить и уже высказал свое возмущение:

– Да вы надо мной издеваетесь, что ли? Я вообще-то заплатил положенные восемь с половиной тысяч евро. И вот за эту пытку, что ли, я плачу, а, Людвиг? Сказал бы прямо, что я тебе дорог, и ты не хочешь меня травить.

Пациент попытался слабо улыбнуться. Даже в этой дикой ситуации Юрген Вальц сохранял всегда присущее ему чувство легкого юмора. А вот на доктора Маноли было страшно смотреть. Он был бледен и, казалось, сейчас сам выпьет очередную порцию яда, лишь бы доказать свою честность и поддержать репутацию.

Доктор пока еще не мог знать, что этой ночью из семи человек в Нидерландах, которые должны были либо тем же способом, либо путем отключения от аппарата искусственного дыхания отправиться на тот свет, все семь выжили, и милосердно убить их оказалось невозможным.

Аналогичная ситуация сложилась и в двух штатах США, Орегоне и Вашингтоне, где была разрешена эвтаназия; три человека таким же образом не умерли в Бельгии, один в Люксембурге, шесть в Германии…

« Такое ощущение, что Господь Бог в минувшую полночь отменил смерть от яда, в том числе и эвтаназию », – растерянно думал Людвиг Маноли, возвращаясь под утро домой. Он был шокирован происходящим, ведь смертельно больного друга удалось успокоить и усыпить только мощной дозой снотворного: лекарственные препараты на организм, как оказалось, подействовали.

– Но что делать дальше? Неужели это не экстраординарный случай, и теперь дальше дело так и пойдет? Вернее, не пойдет? – спрашивал себя Маноли.

Настоящую новую реальность глава клиники пока и представить себе не мог. Ему доложили, что подобное произошло этой ночью еще с двумя их клиентами, то есть проблема заключалась явно не в составе и качестве яда.

…Уснуть под утро у крайне взволнованного Людвига так и не получилось. Он стал звонить близким друзьям и коллегам в разные страны мира и рассказывать о феномене. В том числе руководитель клиники «Caritas» поговорил и с бывшим однокашником, ныне министром здравоохранения Израиля. Доктор Иаков Липман был крайне удивлен и, выслушав доктора Маноли, сказал следующее:

– А у нас обратная история. За последние шесть-семь часов, начиная с полуночи, самостоятельно не родила ни одна женщина, а тем, кто уже начал рожать, сделали кесарево, потому что схватки, даже самые сильные, необъяснимым образом прекратились.

– Получается, Иаков, у нас теперь нельзя умереть, а у вас – родиться? Что за проклятие?! Интересно, а других странах что происходит? – произнес в трубку Людвиг.

– По родам мы тщательно мониторим ситуацию в Евразии и Америке – везде тоже остановка, какой-то стоп-кадр. Абсолютно необъяснимая массовая патология. Ладно, будем разбираться, – откликнулся Иаков Липман и заторопился на совещание Ученого совета.

Израильский министр еще не знал, что уже в пятидесяти семи странах в эти часы собирались аналогичные советы медицинских светил, чтобы попытаться дать объяснение происходящему за последние сутки, начиная с полуночи с 12 на 13 декабря по иерусалимскому времени.

Везде творилось одно и то же: миллионы рожениц не могли родить, и надо было срочно принимать решение о небывалом в истории массовом применении кесарева сечения для спасения жизней матерей и младенцев.

В то же самое время миллионы дряхлых стариков, которым врачи уже не давали на жизнь и пары часов, так же, как и тысячи смертельно больных и готовых на «милосердное убийство» людей, никак не могли умереть своей смертью. Приходили только сводки о катастрофах, ДТП со смертельным исходом и убийствах. Умирать люди продолжали, но только неестественными способами. Естественная смерть будто бы приказала человечеству долго жить…