Евгений Малякин - Ужас замкнутого пространства. Криминально-политический детектив 2000 года

© Евгений Малякин, 2018

ISBN 978-5-4485-0461-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Утреннее пробуждение Льва Николаевича Хмелевского уже вторую неделю напоминало затяжной кошмар. Сначала синие голые ведьмы впивались в его глаза смрадными губами, норовя откусить ресницы, потом какие-то желтые петухи отплясывали фокстрот на горящей эстраде. Напоследок ему явилось некое число, представленное в разных пространственных обличьях, напоминавших пышные женские формы. Это оказалось самым страшным.

Лев Николаевич метался на кровати и стонал, пытаясь понять, какой шифр использован в этих превращениях и что все это означает. То, что некая информация передается ему, Льву Хмелевскому именно таким странным образом, он не сомневался – настолько сон был убедителен.

С криком откинув от себя влажную от пота простыню, Хмелевский сел на постели и уставился в противоположную стену бессмысленными глазами. По зрачкам полоснул блик, сверкнувший на серебряном кубке. Украшение стеллажа, память о былых славных днях, кубок слегка запылился, но был еще способен раздражать зрение хозяина.

Сердце бывшего спортсмена колотилось, как языческий тамтам во время жертвоприношения – с каждой секундой все громче и быстрее. И ведь это всего вторая неделя запоя! Что же будет дальше?

Однако, не будем лукавить, Лев Николаевич прекрасно знал, что его ожидает этими жаркими летними днями и ночами 2001 года от Рождества Христова..

Сначала он будет наяву охотиться за хорошенькими белочками с пушистыми хвостами, стреляя в них из игрушечного пистолета с присосками – настоящее оружие у него отобрали после досадного инцидента, о котором Лев Николаевич предпочитал не вспоминать. Потом он сам будет кричать, как раненый зверь, бия себя в грудь и расцарапывая лицо. Потом его увезут санитары, и он ненадолго очнется в больнице под капельницей. И месяц реабилитационного периода ему обеспечен.

Потом Лев Николаевич будет хмуро бродить по московским улицам и листать периодику в ближайшей библиотеке, где абонемент у него оплачен на год вперед. Директор сего богоугодного учреждения оказался старым болельщиком и помнил фамилию Левы еще со студенческих времен – так что устроил пятидесятипроцентную скидку.

Но периодика будет прочитана, и вскоре Лев Николаевич непременно встретит своих старых товарищей. Те, в свою очередь, не преминут Леве напомнить о его былых успехах – шутка ли! Он ведь мастер по стрельбе международного класса! – и снова начнет течь в мозгах горечь и печаль. И в один прекрасный день рука снова привычным движением сорвет пробку с водочной бутылки.

***

Лиза тщательно причесывалась перед зеркалом, краем глаза поглядывая на сопящую гостью. Полина Штерн мирно кемарила на хозяйском ложе, по-детски положив ладонь под щеку и свернувшись калачиком.

«Сон богатого человека – это всегда интересно, – думала про себя Лиза, собирая волосы в пучок и закалывая его на затылке. – Надо будет сегодня сразу после пробуждения снять данные. А то вчера мы окончательно запутались в непреднамеренных убийствах, которые моя клиентка совершает едва ли не каждую ночь. И хорошо, что только во сне…»

Проверив, как сидит в волосах шпилька, Лиза повернулась к окну.

По гороскопу для нее сегодня был удачный день. А это значит – по меньшей мере три клиента, с которыми не придется много работать. Лиза Калинина считала себя достаточно продвинутым экстрасенсом и за два года работы в этой области научилась не замечать скептических усмешек.

«Вы смотрите на меня свысока и думаете, что я дурачу людей? Или считаете меня чокнутой? Тогда скажите мне, почему я могу позволить себе проводить отпуск на Кипре, а вы, в лучшем случае, в поволжском санатории?» – так можно было бы «перевести» ее улыбку, которую она посылала в ответ недоброжелателям.

Более того, сейчас Лиза чувствовала себя на гребне волны. Нет-нет, не в том смысле, что популярность ее профессии растет. Скорее, наоборот – рынок оккультных услуг был уже достаточно насыщен и новичкам приходилось бороться с мощной конкуренцией.

Но Лиза могла не волноваться за свой кусок хлеба. Ее популярность быстро вышла за круг ближайших знакомых, с которых она поначалу не брала денег. те приводили своих друзей и подруг, потом приходили и вовсе неизвестные люди – «знакомые знакомых», пока Лиза не поняла, что клиентуру можно растить и воспитывать.

Особенно, если посетители – большей частью женщины – оказывались из среды богатых, а значит, и влиятельных лиц. И Лиза сделала свою ставку на постоянных клиенток. Как оказалось, не прогадала.

Мало-помалу среди прочей публики образовался довольно тесный круг особо значимых дам, за возможность общения с которыми Лиза держалась изо всех сил. Она лезла вон из кожи, чтобы не прерывать столь ценных для нее контактов и умело балансировала на грани между дружескими доверительными отношениями и собственно сферой услуг. Цена на которые, кстати сказать, была достаточно высока – с точки зрения Лизы, конечно, а не жен состоятельных бизнесменов. Спящая сейчас за ширмой Полина и была одной из таких особо приближенных к персоне гадалки особ.

***

Для Ирины Соломатовой это утро означало начало трудового уикэнда. Это у нормальных людей он начинается в понедельник, а у продавцов газет – с четверга.

Волшебные слова «телепрограмма на будущую неделю», которые она будет выкрикивать через час с небольшим, стоя у спуска в метро, станут немедленно превращаться в деньги. Много-много мелких бумажек к концу рабочего дня образуют толстенную пачку. Следующие дни будут менее прибыльными и водопад пятисоток и тысячных иссякнет к выходным. Затем – трехдневное затишье и снова в бой.

Шорох тонкой газетной бумаги преследовал ее и в сновидениях. Ежевечерне Ирина отстирывала со своих перчаток жирные черные пятна типографской краски и, покончив с этим занятием, садилась за калькулятор.

Минус налоги. Минус оговоренный заранее оброк менту и тому парню. Отложить четверть на черный день. Сумма, которая оставалась в итоге, была очень скромной по столичным меркам, но позволяла обеспечить себя и Игоря на неделю.

Игорь был на редкость непритязательным юношей, но, как думала иногда Ирина, лучше бы он уж западал на куртки и джинсы, на девочек и аппаратуру, чем такое. Соломатова бы напряглась из последних сил и заработала бы нужное количество денег. А так…

Она не припоминала случая, чтобы Игорь о чем-нибудь просил ее в последнее время. Ощущая свою абсолютную ненужность собственному чаду, Ирина впадала в депрессию. Однажды она даже попыталась, словно Магомет, двинуться навстречу неподвижной горе и освоить хотя бы частичку той жизни, которая с головой поглотила ее сына.