Николай Зеляк - Посейдонис-2. VI книга научно – фантастического романа «Когда пришли боги»

Геракл растерянно спросил:

– Как?

Ипполита заливисто рассмеялась:

– Поймай меня и пояс твой! Согласен?

Геракл не верил своим ушам.

– Поймать тебя? Это просто!

Не обременённый дубиной и изысканными манерами, он, тут же, развёл свои ручищи, как клешни, в стороны и ринулся на царицу амазонок. Ему казалось, что с этой хрупкой женщиной, он справится в два счёта.

Ипполита напряглась, но улыбка, по-прежнему, не покидала её прекрасного лица.

– Удачи тебе, Геракл!

е устала! Всё! Плени меня!

Геракл, с превеликой готовностью, заключил Ипполиту в свои могучие объятия. Да, поначалу, вГеракл считал себя быстрым, однако Ипполита оказалась ещё быстрее! Его руки, всё время, смыкались там, где, за мгновение до этого, находилась, подвижная как ртуть, царица амазонок. Он всякий раз, неуклюже, хватал лишь воздух. Увёртываясь, царица подзадоривала его:

– Ах, Геракл, как ты неловок!

И снова его руки ловили только пустоту. Ипполита то стремительно уходила в сторону, то подныривала под железное кольцо его рук, то ловко скользила ему за спину. Свои движения, она сопровождала задорными восклицаниями:

– Геракл, ты куда? Там меня уже нет! Я здесь! Лови меня!

Игра Гераклу нравилась. Он с удовольствием принял, предложенные амазонкой, правила. Вот только поймать, увёртливую, как угорь, юную феминистку он никак не мог.

Наконец, набегавшись вволю, Ипполита выдохнула:

– Уф, Геракл, я ужидно, не рассчитал усилия. Царица амазонок сдавленно простонала:

– Ах, Геракл, осторожнее! Ты задушишь меня!

И, хотя, Геракл ослабил свои объятия, Ипполита всё равно не могла пошевелиться, а может и не хотела. Она разом почувствовала все выпуклости его юного, могучего тела. Царице амазонок ощущение понравилось. Она обвила шею Геракла руками и прижалась своей щекой к его щеке, покрытой шелковистой растительностью.

– О, Геракл, как сладостны твои объятия!

Юный атлет оробел: он не знал, что отвечать разгорячённой царице амазонок. Женщину он обнимал впервые, и ему это нравилось.

Ипполита поцеловала его, сначала, в щёку, а затем в губы.

– О, Геракл, какой ты сильный! Сколько в тебе мужской мощи и красоты!

И вновь Геракл не нашёлся, что ответить. Ипполита, игриво склонив голову ему на грудь, прошептала:

– Зачем тебе мой пояс, Геракл? Возьми лучше меня!

Геракл медленно разжал свои объятия. Он, от смущения, не знал, куда спрятать свои глаза.

– Сначала я возьму твой пояс, Ипполита. Я обещал…

С глубоким вздохом сожаления, амазонка отстранилась от могучей груди Геракла и расстегнула пояс.

– Возьми! Он твой!

Если бы не опрометчиво данное слово, Геракл ни за что не принял бы дара Ипполиты.

– Благодарю тебя…

Она нежно заглянула ему в глаза. Её густые волосы рассыпались по плечам.

– Ты ещё придёшь, Геракл!

Геракл смущённо буркнул:

– Приду, если отпустит мать Алкмена.

Ипполита снова прильнула к нему.

– Зачем тебе отпрашиваться у матери, Геракл?

Поднялась на цыпочки и, снова, поцеловала его в губы.

– Ты уже взрослый, Геракл! Ты волен поступать так, как велит тебе твоё сердце!

Геракл густо покраснел: таких слов ему ещё никто не говорил.

– Я… пойду?

Царица амазонок, с улыбкой, провела ладонью по его пылающей щеке.

– Иди, Геракл! Но помни, я буду ждать тебя!

Геракл, на прощанье, неловко притронулся пальцами к её обнажённому плечу. И тут же, как от огня, отдёрнул руку, когда случайно коснулся её высокой груди.

Подобрал, валявшуюся в траве, дубину. Пройдя десяток шагов, обернулся.

Царица амазонок стояла на том же месте. Она взмахнула рукой и звонко крикнула:

– Помни, Геракл! Я буду ждать тебя!

Юный атлет, молча, кивнул и пошёл дальше, уже не оглядываясь.

Всю сцену игры Геракла с Ипполитой наблюдали, случайно проходившие мимо, охотники. Они, с изумлением, смотрели на неприступную, презирающую мужчин, царицу амазонок. Она резвилась с Гераклом, как ребёнок. Видели, и не верили глазам своим. Видели, как уходил Геракл, унося на одном плече свою дубину, а на другом бесценный пояс царицы амазонок. И он не отнял этот пояс силой, совсем нет! Им, по доброй воле, одарила его сама Ипполита, гордая и холодная. И сделала она это с нежной улыбкой. Невероятно! Как такое может быть? Если рассказать, то никто не поверит!

И народ, молодым охотникам, конечно же, не поверил бы. Сказал бы, что те плетут небылицы. Но есть ещё Го и Бо, Док и Дык. Это серьёзные охотники. Они не солгут. И они удивили народ своим рассказом. Очень удивили. Хотя, конечно, нашлись и скептики, которые, даже, им не поверили. Всё правильно: плюрализм мнений, или, другими словами, демократия.

Небожители же на это событие, вообще, не обратили никакого внимания.

Стоило уставшему, но довольному Гераклу появиться на знакомой улице, как его уже поджидал хитромудрый Эврисфей.

– Ну?

Геракл, с большой неохотой, протянул ему пояс царицы амазонок.

– Возьми и сгинь с глаз!

Эврисфей торопливо взял бесценную вещь. Он боялся, что взъерошенный Геракл передумает. Отскочив на безопасное расстояние, он, все же, поинтересовался:

– Бой был жарким?

Вместо ответа, Геракл, недвусмысленно, привёл в боевое положение свою дубину. Эврисфей всё понял.

– Ухожу, Геракл, ухожу!

По возвращении Геракла, обстановка в его доме не претерпела никаких изменений.

Чар, всё так же, сидел на мраморных ступенях, прислонившись спиной к колонне портика. Старый вождь, как всегда, видел цветные сны про старинную охоту. Временами у него вяло подёргивалась левая щека, совместно с левым ухом. Видно, переживал. На самом кончике его носа красовалась, грозя сорваться вниз, крупная капля. В лучах дневного светила она сверкала, как драгоценный камень.

Геракла уже ждала недовольная мать Алкмена.

– Рассказывай, где ты пропадал на этот раз?

Геракл, снова, густо покраснел. Будучи правдолюбом, он не хотел обманывать свою мать, но и правду говорить стеснялся.

– Нигде…

Алкмена пристально присмотрелась к подозрительному отпечатку на его лице.

– Что за краска у тебя на щеке?

Охнула от изумления:

– Неужели помада?

Растерянно приложила ладони к щекам.

– Так рано?

Геракл смущённо опустил голову. Он не нашёлся, что ответить своей матери.

Алкмена придирчиво присмотрелась к подозрительному пятну ещё раз.

– Так и есть! Это же отпечаток чьих-то губ!

Строго заглянула в глаза своему непутёвому сыну.

– Тебя целовала женщина?

Геракл сделал над собой усилие.

– Да…

Алкмена, в отчаянии, всплеснула руками.

– Да ты же, совсем, ещё мальчик!

Геракла, неожиданно, прорвало:

– Неправда. Другие говорят, что я уже взрослый.

Губы у Алкмены стали бледными.

– Кто говорит?